11:59. Время пришло.

Панель за моим окном поёт знакомую мелодию десятизначного кода. Я бегу к кровати и

ложусь, плотно закрывая глаза. Сердце бешено бьётся в груди. Я учащённо дышу. Если я переживу

эту ночь, меня либо казнят, либо введут дозу сыворотки, которая заставит меня всё забыть. Так или

иначе, это всё человеческие наказания, но как отреагируют Древние? Что насчёт моего Древнего?

Существуют истории, старые легенды об исчезновениях. Именно поэтому никто не глуп и не

безответственен настолько, чтобы терять патч.

Кроме меня.

Биип. Биип. Биип. 00.00

Большое окно открывается, впуская слабый ветер. Запах земли или сосны, или

свежескошенной травы наполняет комнату. Их запах. Оно крадётся практически бесшумно, но

затем пружины моей кровати скрипят. Тепло окутывает меня, и нервный пот течёт из каждой

железы, но я всё ещё плотно сжимаю глаза. Моё тело напрягается, рефлекс многолетней

подготовки, научивший меня бороться при первой необходимости. Я чувствую с обеих сторон от

меня руки и его нависшее надо мной тело, готовящееся к Лишению.

Воздух накаляется. Существо качается взад и вперёд, взад и вперёд. Наши тела

соприкасаются. Оно ждёт пока необходимые антитела перенесутся из моего тела в его.

Проходит пять минут, затем десять, а может и больше. Я пыталась сосчитать, но сбивалась

каждый раз из-за его дыхания. Заметило ли оно, что я не ношу патч? Конечно же да, но когда оно

скажет или сделает что-нибудь? Не знаю. Дрожь бежит по моему телу, и я борюсь с ней, пытаясь

от неё избавиться. Я должна сосредоточиться, должна думать. И вот настаёт тот самый момент.

Одна капля падает мне на губы, и я рефлексивно слизываю её. Мои вкусовые рецепторы

вспыхивают от аромата. Идеальная смесь кислого, сладкого, тёплого и холодного. Я чувствовала

капли и раньше, но никогда не по одной. Оно едва ли что-то заметило. Ещё одна капля и ещё.

Мои глаза распахиваются и округляются в шоке.

Оно — это он, и он парит надо мной, как свет, как воздух. Его окружает яркое свечение. Его

глаза закрыты. Милая улыбка покоится на его лице. Другая капля падает на мою щёку, я поднимаю

взгляд и вижу, как крошечные слезинки катятся из его глаз, словно ему сложно справиться с

Лишением.

Я должна пошевелиться. Должна что-то сказать. Должна что-нибудь сделать, но я не могу

отвести взгляд. Я хочу дотянуться до него, дотронуться до его лица, чтобы увидеть, что он

настоящий. Потому что этого не может быть… этого просто не может быть. Может.

Мой Древний — Джексон Лок.

Спортивный. Умный. Высокомерный. Один из тех парней, которого замечают все девушки в

школе, и лишь немногие из них могут с ним заговорить. Он первый во всём, чем бы он не

занимался… и он мой главный соперник.

Мой разум воспроизводит каждый момент нашей встречи, который я могу вспомнить. Он

выглядел очень даже нормально… выглядит нормально. Но сейчас он здесь. Тогда, должно быть

он…

Его глаза распахиваются, и испугавшись я дёргаюсь в кровати, с шумом ударяясь об него.

Он с грохотом падает на меня.

— Хей! — я борюсь с его огромным шестифутовым телом.

— Шшш. Ты сумасшедшая?

— Что ты здесь делаешь? — спрашиваю я с визгом.

— Тише! Мы не хотим… О, нет! — его голова резко поворачивается к окну. — Точно не

уверен, — бормочет он, и я качаю головой в замешательстве. Он не делает ничего, чтобы имело

хоть какой-то смысл. Я напрягаюсь, чтобы послушать, но я не могу слышать или видеть что-

нибудь вообще. Тогда я понимаю, что кто-то пришёл. Другой Древний. Я и забыла о папах и мамах

Древних. Возможно, они были в доме, когда я закричала. Впервые после потери патча страх сжал

мою грудь, пробегая по моему телу, словно электрический импульс.

Взгляд Джексона падает на меня.

— Ари… — шепчет он. — Я знаю, как это выглядит, и я могу объяснить, могу, но не прямо

сейчас. Завтра ночью.

Его голова дёргается к окну снова, и я чувствую, как его тело напрягается напротив меня. Я

не знаю, что сказать. Не знаю, что думать. Всё что я знаю, это то, что у меня проблема, возможно

даже у нас проблема, но всё, о чём я сейчас могу думать, это о том, как он произнёс моё имя. Ари.

Без угрозы, сарказма или зависти, как я привыкла слышать от всех, включая его, — мы

сталкивались пару раз в школе. Он сказал это так, словно я больше, чем просто девчонка, которую

все узнают, но которую никто не замечает.

Он повернулся ко мне.

— Закрой глаза, — прошептал он. — Мы должны завершить Лишение.

Я колеблюсь, не желая показаться слишком уязвимой, но, в конечном счете, закрываю глаза.

А разве у меня есть выбор? Проходят секунды, затем минуты. Жар возвращается. Он снова

нависает надо мной. Потом мягкий стук раздаётся со стороны окна.

Джексон спускается с кровати. Я хочу подсмотреть, но страх заставляет меня дальше

лежать с закрытыми глазами.

Начинается тихий разговор, слишком тихий, чтобы я могла услышать. Словно жужжание

мухи недалеко от уха. Я стремлюсь придвинуться ближе, чтобы услышать, что они говорят. Тон

Джексона напряжённый.

— Нет, — говорит он. — Всё как обычно. Я всё сделал. Давайте возвращаться обратно.

Другое жужжание.

— Она не может двигаться, — сказал он, что было бы правдой, если бы я надела патч. Но я

этого не сделала, и он это знает. Он защищает меня.

Жужжание.

— Да, всё в порядке. Я уверен.

Почему он защищает меня? Нас распределили друг другу. Он знает меня большую часть

моей жизни. Открытие переводит мой разу в режим турбо. Всё это время он знал меня и ни разу не

намекнул об этом в школе. Знают ли управляющие? Знает ли отец?

Мой разум продолжает обдумывать всё то, что я когда-либо знала, и о чём никогда не

догадывалась, пока сладкий запах его кожи испаряется. Окно закрыто.

Он ушёл.

Всё, что сейчас произошло, заполняет мои мысли, но одна мысль поднимается выше всех…

Я не уверена, что смогу дождаться следующей ночи, чтобы узнать, что происходит.

Глава 2

— Ари!

Я подскакиваю в кровати, и мои глаза начинают метаться вокруг в поисках Джексона,

прежде чем я вспоминаю, что он уже ушёл. Я срываю покрывало. Сколько время? Время, время,

ну же, где оно? Я спотыкаюсь в темноте, пока ищу будильник, который валяется на полу. 5:10. Я

разворачиваюсь, проклиная себя за то, что не приготовила тренировочный костюм ещё с вечера.

Я уже почти в гардеробной, когда дверь моей спальни открывается, и в комнату врывается

папа. Он настолько высокий, что его голова практически касается дверной рамы. Как обычно, он

выглядит так, словно проснулся уже одетым в рабочую одежду — гель на тёмно-каштановых

волосах, гладко выбритый подбородок, только сейчас вместо чёрной рубашки с воротником и

брюк на нём тренировочный костюм. Ой. Поскольку папа слишком строгий, чтобы быть

нормальным, он полностью надевает рабочий костюм, даже когда работает в своём домашнем

кабинете за час до нашей тренировки. Тот факт, что он уже переоделся, означает то, что я

опаздываю даже больше, чем думала.

— Ты видела время? — спрашивает он. — Я ждал тебя внизу десять минут назад. Ты

знаешь моё расписание. Я…

— Знаю, знаю. Прости. Мой будильник не сработал. Я почти готова. Дай мне пять минут,

— я вожусь с панелью на гардеробной, трижды вводя неверный код, прежде чем вспоминаю

нужную комбинацию.

Папа скрещивает руки, источая разочарование и раздражение. Жар поднимается к моей

шее, и руки становятся липкими, пока моё тело не может решить: злиться или смущаться.

— Хорошо, у тебя есть пять минут, — говорит он. — Но я надеюсь, ты примешь это

серьёзно, — он тянется к моей тумбочке. — Я заряжу твой патч.