Особенно понравилась идея безвластия господам банкирам: никто денег не требует под бесконечные обещания мирового господства. Посещать же совещания вошло у господ в привычку.
Решили,быть домику за четырёхаршинным заборчиком самым модным закрытым клубом. Название само просилось. На въезде в парк поместили грандиозную вывеску:
«Тайное общество»
Клуб ценителе французской кухни
***
Есть ли ещё где-то в живой природе тайные общества, мечтающие о мировом господсте, нет ли на свете таких обществ и лож – нам об этом ничего не известно. И знать не желаем…
Немного о лингвистике
Вопрос, заданный Фирузу Счастливиму на достопамятном концерте в Чумском БКЗ, на самом деле следует формулировать гораздо шире: вместо « На каком языке Вы поёте» следовало спросить «Какой язык не придаёт первостепенного значения вербальной составляющей?
Ответ: Древний язык Подсознания. Творческий замысел Певца воспринимался публикой на подсознательном эмоциональном уровне.
Казалось бы, это упрощает задачу исполнителя: вываливай все эмоции на слушателя и дело в шляпе. Но шляпа здесь ни причём. Любая неточность и неискренность, мгновенно зачеркнут смысл произведения.
Певец-невербал Фируз вселял надежду и радость в сердца людей, потому, что сам многие века жил одной надеждой. Как было сердцам слушателей не открыться перед его музыкой. Бурятские сказания воспринимались носителями других языков также совершенно органично.
На Празднике Лесной Благодати Великий Хан Фируз с удивлением обнаружил: все гости от серой мышки до великана-мишки, все люди и Духи говорят на своих языках, абсолютно уверенные в понимании.
Тонкий слух Фируза различал каждое слово, каждую интонацию в этом разноязычном гомоне. Вот он – Древний Язык Единения. С тех пор ответ на вопрос публики о языке не представлял для артиста никакой сложности. Он прямо так и отвечал:
— Я пою на Древнем Языке Единения. Мои соплеменники, к сожалению, сами могут общаться на этом языке с другими народами всего один день в году. Но все люди и мои сородичи в том числе, при правильной подаче материала, воспринимают всё искренне сказанное человеком владеющим Древним Языком круглый год.
Карьеру певца Фируз не оставлял. Сам тянулся к сцене и коллектив свой на улицу выгонять не хотел. Благо, теперь имело Племя двух Великих Ханов. Не беда, если один из них почти всё время на гастролях…
Хорошо знакомый берег №…
Ли-ли, Ли-лия, Ли-лиан и А-гафья
В жаркий полдень после купания можно и на песочке позагорать на берегу Могучей Реки. Солнце и ветерок гнус отгоняют. Шаг ступи в лесную чащу, тут же мошка да комары загрызут. А на солнышке только редкие неповоротливые слепни, да и тех пора уже почти отошла.
Поплавали сестрички, улеглись на песок.
— Пора нам, Лилия, домой собираться. Загостились. — Обратилась Лилиан к сестре.
— Чего здесь-то не живётся? Не гонит никто. — Удивилась Лилия.
— Верно, не гонит. Только ты в Тайге с мужем да детьми у себя дома, а я в гостях. Мой дом в Париже. — Отвечала Лили. – Я ведь женщина состоятельная, благодаря щедрости и порядочности графа Толстого. Замуж хочу. И никаких прыжков по Времени!
— Что, и нас навещать не будешь? — почти обиженно спросила Лилия.
— При чём тут…вы точно для меня в своём чуме место постоянное забронировать должны. Не отстану.
— Везёт некоторым. — Без зависти, но грустно протянула Лилиан.
— Кому это некоторым? — поинтересовалась супруга Хана.
— Тебе и Парижанке, к примеру.
— Чего прибедняешься. Или Верхнеудинск тебе не нравится?
— Да что там Удинск? Жить как? Придётся на Ваших хлебах существовать.
— Бедная ты бедная сестрёнка. Нам бы с Прохором в такой бедности пожить!
— Тьфу-тьфу! Сплюнь и не говори так больше! Что за жизнь у меня была? Отдала Лилия меня в полную собственность влюблённому идиоту. К тому же и прихвостню Ложи. Кстати, кто-нибудь помнит, в какой город мы его бомжевать распределили?
— Это ведомо только вам, французским штучкам, ведомо. Вы одни играли. Остальные службу несли и делом занимались. А за каким лешим он тебе сдался?
— В глаза его безумные поглядеть. Оставил горячо любимую мадемуазель без гроша!
— Что ты, сестра! Граф Брюханов-Забайкальский поступил перед своей вечной ссылкой в беспамятство, как истинный джентльмен. – Сообщила Лилия сестре. — Агафья, будь добра, дай Лили взглянуть на бумажку, что граф просил ей передать!
— Сей момент! — Агафья за край полы подтянула поближе свой неизменный кафтан (службу не оставляла, невзирая на появление богатой родни). Из-за подклада извлекла, свёрнутый в четвертинку изрядно помятый листок…
«Я, граф Брюханов, находясь в здравом уме и твёрдой памяти, в присутствии двух свидетелей составляю данное завещание:
Всё моё недвижимое имущество завещаю девице французского происхождения Лилиан, она же Маргарита Готье (см. соответствующее произведение Дюма-сына: в иных документах может использоваться псевдонимы Виолетта и м-ль Мари Дюплесси).
Иные доходы и денежные поступления на мои счета также завещаются вышепоименованной мадемуазель Готье.
Всем завещанным мадемуазель Готье вольна распоряжаться по своему усмотрению»…
— Дом в Верхнеудинске хороший. Слуги своё дело знают. А на что всё это содержать и самой кормиться? Предположим, продам я домишко, перееду на наёмную квартиру…суп сама себе варить стану. – Девушка шмыгнула носом и смахнула слезу. – Всё равно надолго не хватит. Про шампанское я даже не говорю.
— Это очень хорошо.
— Чего???
— Что про шампанское не говоришь. Хотя ты теперь дама состоятельная. Можешь позволить гостей шампанью поить.
— Издеваетесь сестрёнки?
— Ни-ни. Радуемся за твоё счастье.
Лилиан с обиженным видом поднялась с песка и стала стала старательно отряхивать платье:
— Пойду я. А вы без меня развлекайтесь…
— Жаль, Тётушка с нами не пошла: разок бы облаяла, и быстро на место усадила. Граф Брюханов, как любезно сообщил перед долгой разлукой Магистр Бах, был не так и беден. Цитирую по памяти одну мою беседу с ним:
— Будьте так любезны. Вопрос: Роль графа Брюханова-Забайкальского и его степень осведомлённости?
— Наш давний агент. Причина его сотрудничества – маниакальная страсть к археологии и этнографии при полном отсутствии средств.
— А фамильные капиталы?
—Оперативная легенда, предложенная нами. Граф – человек с весьма скромным достатком: вполне хватает на красивую жизнь и шампанское длясвоей…простите. А все его научные сумасбродства оплачивает Ложа.
Так, что красиво жить тебе Лилиан теперь уже никто запретить не сможет!
— Как же он такую бумагу подписал? — Изумилась Лилиан
— А мы просить хорошо умеем. Побеседовали втроём в закрытой комнатке. А за дверью Ерофей с топором и Прохор с кулаками. Он девушек и уважил. Особенно Агафью.
— Да! Умею я с мужиками беседовать. В этом не откажешь. Всю жизнь с малолетства по казармам при отце Воеводе. А потом, сколько уже сама служу! — Подтвердила рассказ сестры Агафья.
— Так что, Лилиан можешь на собственных хлебах проживать хоть в Удинске, хоть в Париже. И у нас в Тайге для тебя всегда место найдётся.
— Короче, «будете у нас на Колыме»… ‑ Лилиан заметно повеселела. ‑ Буду и в тайгу наведываться, и в Париж. Только объясните, как Золотая Тропа действует. До Чумска я и сама Переход освоила.
— Про тропу разговор особый…
Педколледж
Молодой специалист, преподаватель курса педагогики Ираида Романовна летящей походкой вышла на крыльцо колледжа. Дивная погода стояла. Учитель музыки Иван Семёнович Козловский наконец преодолел свою врожлённую застенчивость и сделал ей предложение…