- Там комната для отдыха. Небольшая, но лучше, чем ничего. Не мучить же даму? - пояснил Токин. И поспешно упредил сомнения адмирала. - Не волнуйтесь. Наши люди присмотрят, пока не придет в себя и всё объяснят.
- Благодарю, - искренне произнес Александр. - А приехали действительно быстро - у нас ведь серьезное дело.
- Очень рад слышать "у нас", Александр Игоревич, - заметил Токин. - Прошу, проходите к столу. У нас здесь некоторый беспорядок - жертва обстоятельствам. Не обращайте внимания.
На зеленом сукне стола адмирал увидел детальную схему города - широкую "простыню", сродни штабным картам. И во многих местах карта оказалась испещрена пометками, значками, цифрами.
- Прошу, смотрите... - Токин вновь сделал приглашающий жест. Склонившись к карте, Роман Константинович начал объяснять положение. - Дела у нас, товарищ Кузнецов, неважные. Сегодня, полчаса назад поступила информация о возможности террористического акта в отношении мирного населения со стороны интервентов с целью провокации Красной Армии и партизанского движения. Данные поступили от некого полковника Юрия Феоктистова. Случайно не ваш?
- Нет, - решительно ответил Кузнецов.
- Ну в общем, не суть... - Токин пожал плечами и продолжил. - Полковник высказал наличие подозрений - и они совпали с нашими наблюдениями. Немецкая администрация в последние дни проводит неоправданно большое количество работ по инфраструктуре. Теперь есть все основания полагать, что это именно минирование.
- Насколько широко идут работы?
- Весь город, - мрачно констатировал главный партизан. - И это ещё не самое худшее...
- ОВ? - понимающе уточнил адмирал.
- Вероятно и они тоже, - мелко кивнул Токин. - А помимо того - ядерный заряд. И может даже не один.
- Очень хреново, Константин Романович... - Кузнецов чертыхнулся, обхватив голову руками. - Так... Какими силами располагаем? Есть выходы на местную администрацию? Точные места закладки зарядов?
- Людей, Александр Игоревич, увы, немного. Четыреста человек всего... - Токин виновато развел руками. - И в основном люди мирные: рабочие, инженеры, преподаватели, врачи. Основные вооруженные, так сказать, силы, - здесь главный подпольщик невесело ухмыльнулся - присоединившийся люди майора Гуревича. Плюс к ним семеро прибившихся "срочников", двое курсантов-артиллеристов и капитан-отпускник.
- Действительно немного... - только и смог покачать головой Кузнецов.
- Есть возможность поднять запертые в казармах войска гарнизона... Ещё милицию, пожарных и, пожалуй, даже курсантов временно закрытых училищ... - словно оправдываясь, заметил Токин, - Но только тогда шум поднимется, ничего не успеем...
- Не нужно, Константин Романович, - спокойно попросил адмирал. - Я ведь и не думаю вас обвинять. За неделю-две такая работа не делается. Но выходы на "законсервированных" агентов ГБ имеете? Или, быть может, на бывших контрразведчиков?
- Зачем интересуетесь? - уклончиво ответил вопросом подпольщик.
- Нам позарез необходимы специалисты по взлому сетей и выход на системы радиоэлектронного подавления. И именно "безопасники" лучше всего могут это знать, - спокойно пояснил Кузнецов. - Так же никто кроме них не даст сведений по местоположению важнейших объектов в черте города и пригороде.
- А под объектами вы подразумеваете...?
- В первую очередь склады боеприпасов, потенциальное наличие ядерного, химического и бактериологического оружия. Так же - схемы убежищ, расположение складов с продовольствием. Много чего.
- Вы полагаете, в городе есть вирусные лаборатории и склады с ОВ? - задумчиво прищурившись, пробормотал Токин. Адмирал отметил, что собеседник не выказал чрезмерной обеспокоенности - будто давно и сам подозревал нечто подобное, а теперь же получил лишнее подтверждение.
- Вполне допускаю, - кивнул Кузнецов, сколотившись над картой. - Томск крупный город с почти двухмиллионным населением. Удобное расположение относительно Новосибирска - признанной научной столицы - позволяет предположить существование закрытых лабораторий, секретных складов. Или даже работу исследовательских групп на базе существующих университетов. Исходя из опыта общения с контрразведкой, могу сказать, что ожидать от них можно всего - даже того, чего ожидать просто невозможно.
Токин в ответ только неопределенно хмыкнул. Нервно дернул головой.
- Однако... Как вы, Александр Игоревич... С ходу... - поразмышляв над чем-то, глава сопротивления вдруг обернулся к одному из столов, за которыми продолжала кипеть работа, голосно крикнул. - Антон Кристоферович!
- Иду... - аккуратно сложив чертежные инструменты на краю, от группы отделился высокорослый человек лет сорока пяти. Освещение в основном хватало только на площадь стола, остальное же пространство лежало в относительном полумраке. Так что разглядеть черты Кузнецов смог только когда названный подошел почти вплотную.
Этот в отличие от Токина не производил располагающего впечатления. Скорее наоборот - чувствуется высокая внутренняя напряженность во всем - от взгляда, до мелкого жеста. Напряженность и, при том, уверенность, спокойствие. Как раз похожее впечатление произвел на адмирала недавний невольный знакомый... Высокий, выдающийся лоб, лишь сильнее подчеркнутый залысинами над висками. А волосы при этом густые и черные - ни следа седины. Брови широкие, на концах резко загибающиеся к низу. Широкий, длинный нос: кончик чуть опущен будто клюв хищной птицы, на переносице неровная горбинка - скорее всего, след внешнего вмешательства. Полные, губы и небольшие усики - очень похожие были у маршала Говорова - удачно скрашивают несколько длинный рот. Выдающийся мощный подбородок контрастирует со впалыми щеками и высокими, почти незаметными скулами.
А глубоко посаженные карие - почти коричневого цвета - глаза смотрят пронзительно, оценивающе. Единственно они живы на невозмутимой маске лица. Смотрят, прячась за проступающими, обтянутыми кожей глазными дугами. Вероятно, нервное истощение помимо худобы стало причиной так же и широких темных полос. Это, как заметил Кузнецов, всеобщая болезнь. Что, впрочем и немудрено...
- Добрый день, адмирал, - подошедший протянул руку в приветствии и церемонно улыбнулся. - Антон Кристоферович Хопкинс.
Привычный взгляд Кузнецова с ходу отметил, что первое впечатление верно: лицо человека и вправду скорее отыгрывало необходимые эмоции - вполне успешно, - чем выражало истинные. Профессиональная болезнь дипломатов, политиков. И коллег Геверциони.
- Прочтите, я невольно расслышал кое-что из ваших слов, - продолжил между тем Хопкинс. - Рад, что так быстро и четко обозначили круг проблем.
- Антон Кристоферович как раз и есть представитель томского НКГБ, - пояснил Томский. Хотя Кузнецов уже и сам догадался.
- Скорее координатор действий с сопротивлением, - слегка улыбаясь, поправил Хопкинс. - С широкими полномочиями.
- Да, я так и предположил, - стараясь говорить как можно спокойней, кивнул адмирал.
- Ну вот! - довольно резюмировал контрразведчик. - Значит, будем работать.
- Только не пойму: зачем вам нужен боевой адмирал, если и сами можете разработать операцию? - чуть прищурив глаз, поинтересовался Кузнецов.
- Боевой адмирал - он как хорошая заначка, всегда полезен, - назидательно подняв указательный палец продекламировал Хопкинс. - Такими специалистами негоже разбрасываться. Я, например, всего лишь майор. Кроме того, увы, сеть изрядно потрепанна и кадров отчаянно не хватает. Увы, из всего НКГБ пока что не под прикрытием лишь полтора десятка человек. Да и то ещё вопрос... Не лишним будет взгляд военного человека - практика - на проблему. Мы здесь - теоретики, а в большинстве и вовсе гражданские люди. Так что, Александр Игоревич, вы очень даже будете нужны. Господи! Да ведь ни у кого здесь больше нет такого опыта координации действий! Кто, как не вы?