– третью, он окончательно почувствовал себя храбрецом, а когда все выпили по три (а Джайлс – пять или шесть), он почувствовал себя именно таким смельчаком, каковым считал его Гарм. Расстались добрыми друзьями, фермер от души похлопал гостей по спине. Руки у него были большие, красные и сильные, так что он отыгрался.
На другой день он обнаружил, что, чем дальше распространяется слух о его подвиге, тем большим количеством подробностей он обрастает. Джайлс стал значительной фигурой в округе. К середине следующей недели новость дошла до деревень, лежащих за двадцать миль вокруг. Он стал героем округи и находил это чрезвычайно приятным. В ближайший базарный день ему поднесли столько вина, что хоть лодку пускай, и он вернулся домой, распевая старинные песни о героях.
Наконец о событиях прослышал сам король. В те счастливые времена столица этого государства (среднего королевства) была расположена примерно в двадцати лигах от Хэма, а при дворе, как правило, не больно обращали внимание на то, что происходит в захолустной провинции. Но столь быстрое изгнание такого вредного великана стоило внимания и некоторой учтивости. И по прошествии надлежащего времени, месяца через три, к празднику Святого Михаила, король направил в Хэм послание, начертанное красными чернилами на белом пергаменте. В нем выражалось монаршее удовлетворение поведением «преданного нам подданного, нашего возлюбленного Эгидиуса Агенобарбуса Юлиуса Агриколы де Хэммо». Подпись была в виде красной кляксы, а ниже придворный писец вывел затейливым почерком: «я, Август Бонифаций Амброзий Аурелиан, благочестивый и достославный государь, Базилевс и повелитель Среднего королевства, руку приложил». К посланию была прикреплена большая красная печать, что говорило о несомненной подлинности документа. Большую радость доставил он Джайлсу, им восхищались все соседи, особенно когда обнаружилось, что каждого, кто желает полюбоваться этим документом, фермер охотно приглашал к столу и угощал на славу.
Еще лучше грамоты был присланный вместе с нею подарок. Король пожаловал фермеру пояс и длинный меч. Сказать по правде, сам король этим мечом никогда не пользовался. Он принадлежал королевской семье и с незапамятных времен висел в оружейной. Хранитель королевского оружия не мог сказать, как он туда попал и для чего предназначен. При дворе такие тяжелые мечи без украшений как раз вышли из моды, потому-то король и подумал, что для подарка неотесанному деревенщине он будет в самый раз. Фермер Джайлс был в восторге, а слава его сильно возросла.
Джайлса сильно радовал такой поворот событий. И Гарма тоже. Пса так и не выпороли. Джайлс был, в общем, справедливый человек, в глубине души он отдавал должное Гарму, хотя никогда не говорил об этом вслух. Он все еще награждал собаку нелестными эпитетами и при случае швырял в Гарма тяжелые предметы, зато стал закрывать глаза на его самовольные отлучки. Теперь Гарм свободно бегал по полям. Дела у фермера пошли в гору, счастье ему улыбалось. Осень и начало зимы прошли благополучно. Все шло прекрасно, пока не явился дракон.
Ко времени описываемых событий драконы уже стали редкостью на острове. Вот уже много лет в Среднем Королевстве Августа Бонифация не встречали ни одного дракона. Конечно, к западу и к северу попадались топкие болота и ненаселенные горы, но они находились очень далеко. Некогда в тех местах обитало множество разных драконов, и они делали дальние набеги. Но в те времена среднее королевство славилось отвагой королевских рыцарей, и было убито и ранено так много странствующих драконов, что остальные перестали летать в том направлении.
Еще остался обычай подавать королю драконий хвост на рождественский обед; ежегодно выбирали рыцаря для охоты на дракона. Предполагалось, что в день Святого Николая он отправлялся на охоту, а к рождеству возвращался с драконьим хвостом. Но уже много лет королевский повар готовил к рождеству поддельный драконий хвост: огромный торт из тертого миндаля с чешуей из жженого сахара. Под музыку скрипок и труб избранный рыцарь относил торт в праздничный зал. Поддельный драконий хвост съедали на сладкое после рождественского обеда, и все уверяли (чтобы сделать приятное повару), что на вкус он лучше настоящего.
Так обстояло дело, когда снова появился настоящий дракон. И все из-за того великана. После своего приключения он частенько разгуливал по горам, навещая живущих в разных местах родственников, – гораздо чаще, чем обычно, и много чаще, чем им этого хотелось. Дело в том, что он все пытался одолжить у кого-нибудь большой медный котел. Удавалось ему это или нет, но он усаживался и нескладно и нудно рассказывал о прекрасной стране, лежащей далеко на востоке, и обо всех чудесах большого мира. Он ведь воображал себя великаном и отважным путешественником.
– Прекрасная местность, – говорил он, – земля ровная, почва мягкая, массу еды можно раздобыть: повсюду, знаете ли, коровы да овцы, заметить их легко, если глядеть хорошенько.
– А как насчет людей? – спрашивали его.
– Ни одного я не видел, – отвечал он. – Ни одного рыцаря там не видать и не слыхать, дорогие мои. Только возле реки какие-то мухи водятся
– ужасно больно жалятся.
Конец ознакомительного фрагмента. Полный текст доступен на www.litres.ru
