ВАЙОЛЕТ. Почему-то все вдруг решили, что я злая.
АЙВИ. Ну , пожалуйста , мама…
ВАЙОЛЕТ. Я же сказала, я просто говорю правду…
БАРБАРА. А ты – наркоманка!
ВАЙОЛЕТ. Тоже мне правда! Именно это я и собиралась сказать. Эй, все слушайте! Я – наркоманка. Да, я подсела на таблетки, особенно на депрессанты. ( Вытаскивает из кармана пузырек с таблетками. ) Видите моих малышей? Вот они, мои лучшие друзья, они-то меня никогда не подведут. Только попробуй отобрать их у меня, и я сожру тебя живьем.
БАРБАРА. Дай сюда эти проклятые таблетки…ВАЙОЛЕТ. Живьем тебя сожру!
( Барбара бросается к пузырьку с таблетками. Она и Вайолет начинают бороться. Билл и Айви пытаются остановить Барбару, а Мэтти Фэй – Вайолет. Остальные вразнобой вскакивают с мест. )
СТИВ. Ничего себе!
АЙВИ. Барбара, прекрати сейчас же!
ЧАРЛИ. Ну-ка перестаньте, что же это…КАРЕН. Боже мой!
( Вайолет побеждает, вырывает таблетки у Барбары. Билл оттаскивает Барбару обратно к ее месту за столом. Вайолет трясет пузырьком, дразня Барбару. Барбара с криком вскакивает, опять бросается за таблетками, хватает Вайолет за волосы и тянет, опрокидывая стулья. Они все крушат вокруг себя. Остальные бегают за ними. Полная сумятица. Кто-то визжит. Барбара душит Вайолет. С огромным усилием Билл и Чарли растаскивают женщин. Мэтти Фэй и Джонна бросаются к Вайолет и утешают ее. )
ВАЙОЛЕТ ( плача ). Черт бы тебя побрал… Черт бы тебя побрал, Барбара…
БАРБАРА. ЗАТКНИСЬ! ( Обращаясь к остальным. ) Значит, так. Начинаем обыск. Все ищем таблетки! Джонна, ты поможешь мне на кухне. Билл, возьми Айви и Джин и обыщи все наверху. ( Обращаясь к Айви. ) Ты ведь помнишь, как это делать?
АЙВИ. Да уж…
БАРБАРА ( обращаясь к Джин ). Абсолютно все. Проверяй абсолютно все: каждый комод, каждый ящик, каждую коробку из-под обуви. Здесь не может быть ничего личного. Все, что покажется подозрительным, складывай в коробку, потом разберемся. Ты поняла?
ЧАРЛИ. А нам что делать?
БАРБАРА. Сварите маме крепкого кофе, положите на лоб мокрое полотенце и сидите слушайте ее бред. Карен, позвони доктору Бёрку.
КАРЕН. А что сказать?
БАРБАРА. Скажи, что у нас больная.
ВАЙОЛЕТ. Ты не имеешь права этого делать! Это мой дом! Мой !БАРБАРА. Так ты еще не поняла? ( Выбрасывая весь скопившийся адреналин, большими шагами идет через комнату и встает, возвышаясь над Вайолет. ) Я ТЕПЕРЬ КОМАНДУЮ!
Свет гаснет.
Акт 3
Сцена 1
...
Затемнение на окнах снято. Вечер.
При поднятии занавеса. Три сестры сидят в кабинете и пьют виски. На полу лежит надувной матрас, накрытый простыней.
В остальных частях дома: в столовой Чарли и Мэтти Фэй играют в карты против Стива и Джин; в гостиной сидит в одиночестве Малыш Чарли и смотрит телевизор; на крыльце Билл разбирает кучу бумаг; Вайолет, в халате и с полотенцем на волосах, сидит в задумчивости у окна на площадке второго этажа.
КАРЕН. Значит, доктор считает, что ее надо отправить в лечебницу? Это действительно необходимо? Он ее осматривал?
БАРБАРА. Доктор Бёрк считает, что она тронулась умом. « Слегка повредилась в рассудке». Я ему сказала, что он « слегка некомпетентен» и что я надеюсь, ему достаточно скоро « слегка не поздоровится». Говорит, он не знал, что она пила столько таблеток. Потому-то он и старается ее куда-нибудь упечь – боится, что мы подадим на него в суд за халатное отношение. Я так ему и сказала, что подумываю о таком варианте. Безответственный идиот!
КАРЕН. А почему он ей столько рецептов выписывал? Разве он не знает, что…
БАРБАРА. Не он один. У нее по доктору на каждом углу…
АЙВИ. Знаете, как она это делала? Шла к врачу и жаловалась на боли в спине – и получала рецепт. Через день-два возвращалась и говорила, что потеряла свои таблетки, – ей выписывали новые. Затем через неделю она говорила, что потянула мышцу, – еще рецепт. Потом – дозировка слишком маленькая, – и опять новый рецепт, и так без конца. Пока она не переборщит и врач не откажется что-либо еще выписывать. Тогда она вытаскивала из сумки всю пачку рецептов и начинала грозить, что пойдет с ними в Ассоциацию врачей и засудит его за передозировку. Она их всех просто шантажировала, вот они и шли у нее на поводу.
БАРБАРА ( обращаясь к Айви ). И ты знала, что это опять началось?
( Айви пожимает плечами. )
Сегодня у нее новая тактика: оскорбленное достоинство, этакий увядающий тропический цветок. В таком случае я – Бетт Дэвис! Мне даже пришлось ее немножко расшевелить: мол, давай, мама, выдай доктору свою речь про Великое поколение и про гвоздодер.
АЙВИ. Не думаю, чтобы это помогло, ведь доктор Бёрк и сам из того же поколения.
БАРБАРА. Тоже мне « Великое поколение »! А они точно все остальные поколения проверили? Может, если считать от печки, от железного века, найдется что-то еще более великое? И вообще, чем оно так замечательно? Просто тем, что они были жутко бедны и ненавидели фашистов? Так фашистов все ненавидят, ну и что? Помните, что она отмочила, когда мы ее клали в психушку?
АЙВИ. В какую именно?
КАРЕН. Меня тогда не было.
БАРБАРА. Она тогда еще выступила, что жаждет очиститься, что готова на жертвы ради своей семьи и что…
АЙВИ. Ну да, сначала она эту самую семью подвела, а потом решила доказать, что достойна считаться…
БАРБАРА. Но самое интересное – это что она тогда протащила в отделение дарвоцет. И где? Во влагалище !!! Вот вам и Великое поколение. Она нам речь толкала, а сама в это время держала пузырек с таблетками в причинном месте.
КАРЕН. Да ты что! Никогда об этом не слышала.
АЙВИ. Как ты сказала? «В причинном месте»?
БАРБАРА. Я подумала, что «мамина киска» – слишком вульгарно.
АЙВИ. « В причинном месте» тебе, значит, больше нравится?
БАРБАРА. А как еще я должна называть влагалище нашей матери?
АЙВИ. Ну, не знаю, но…
БАРБАРА. Может, «мамин домик» или «мамин зверек» ?
АЙВИ. Господи!
КАРЕН. Барбара!
( Все смеются. Смех постепенно сходит на нет. )
Мне очень жаль насчет вас с Биллом.
АЙВИ. Мне тоже, Барб.
БАРБАРА. Будь на то моя воля, вы бы никогда не узнали.
КАРЕН. Ты думаешь, это временно или?..
БАРБАРА. Как знать? Мы столько лет были женаты.
КАРЕН. Вот это, кстати, надо отметить про маму и папу. Снимаю шляпу перед всеми, кому удалось так долго прожить в браке.
БАРБАРА. Карен! Он убил себя!
КАРЕН. И тем не менее.
БАРБАРА. Кстати, между тобой и Малышом Чарли что-то происходит?
АЙВИ. Я не уверена, что мне хочется об этом говорить.
БАРБАРА. Потому что сама знаешь, что он наш двоюродный брат.
АЙВИ. Ну что ты пристала?
КАРЕН. Ты ведь понимаешь, о детях вам лучше забыть.
АЙВИ. Карен, мне почти сорок пять, я давно об этом и думать перестала. К тому же в позапрошлом году мне удалили матку.
КАРЕН. Как?
АЙВИ. Рак шейки матки.
КАРЕН. А я ничего не знала!
БАРБАРА. И я не знала!
АЙВИ. Я никому не говорила, кроме Чарльза. Тогда между нами все и началось.
БАРБАРА. Почему же ты никому больше не сказала?
АЙВИ. Зачем? Чтобы потом всю оставшуюся жизнь выслушивать мамины комментарии? Она и так со мной обращается как с неполноценной.
БАРБАРА. Ты могла бы нам сказать.
АЙВИ. Ты же не собиралась сообщать нам о себе и Билле.
БАРБАРА. Это другое дело.
АЙВИ. Почему? Только потому что это касается тебя, а не меня?
БАРБАРА. Нет, потому что развод – это постыдное публичное признание собственного поражения. А рак – это рак, черт возьми, и с ним ничего нельзя поделать. Мы твои сестры, мы могли как-то тебя поддержать.
