Работа в газете не была для меня в тягость, но и особо не вдохновляла, можно сказать, что она являлась временным соглашением с притихшей совестью на период творческой несостоятельности. Ведь кроме всего я мечтал и о серьёзном литературном творчестве. Все свои реализованные и нереализованные мысли о таинственных приключениях мне очень хотелось перенести на бумагу или, на худой конец, разместить в сети интернета. Хотя я никогда не причислял себя к завсегдатаям «ярмарки тщеславия», но всё же мысли о самовыражении были для меня не пустым звуком. Да и литературный псевдоним – Глеб Кронский, согласитесь, звучит очень даже неплохо! Кстати, Глеб моё настоящее имя.
После вышеупомянутых событий работа совсем перестала меня интересовать, конечно, я выполнял задания Главного редактора, но исключительно в узких рабочих рамках, не проявляя особой инициативы. При этом я успевал вытряхивать из интернета любые сведения о дравидах и всё, что с ними было связано. Однако почерпнутые знания казались настолько противоречивыми и туманными, что трудно было отличить правду от обычных домыслов. Но я не оставлял своих попыток и как одержимый продолжал собирать разрозненные фрагменты информации, пытаясь затем их систематизировать. Через некоторое время я уже практически знал всё о древнем роде обитателей Южной Индии, естественно, в объёме существующих на тот момент данных. После чего события в моей жизни понеслись с невероятной скоростью. Спустя несколько дней я получил известие о кончине моего дяди. Такие вести всегда неожиданные, но смерть дяди Сережи, безусловно, вывела меня из равновесия. Я довольно рано потерял отца, но после не сожалел об этом, ведь дядя Серёжа в полной мере смог его заменить, женившись на моей матери. Как выяснилось позже, семейное родство с дядей не ограничилось лишь таковым, отношения между нами выросли в нечто большее. А если выразиться точнее, он стал для меня настоящим другом и мудрым учителем. Сергей Игоревич Лозовский по образованию был историком, в своё время он даже защитил докторскую диссертацию, но главным его увлечением всегда оставалась археология. Поэтому всё свободное время он проводил на раскопках загадочных курганов и древних городов, которые без преувеличения были разбросаны по всему земному шару. Однажды в разговоре дядя обмолвился о своём истинном интересе к археологии, этот интерес не ограничивался для него только научными открытиями, но в большей мере являлся средством для поиска оправдания человеческому существованию. В тот день я не совсем уловил сути его слов, но наступило время, когда открывшийся смысл буквально затопил меня как весеннее половодье землю… Сейчас я уже точно знал, что именно для этой цели дядя и брал меня в свои экспедиции, желая пробудить в сердце подростка чувство неудовлетворённости обыденным течением жизни.
Два года назад дядя Серёжа читал лекции по истории в одном из университетов соседней области и нежданно встретил свою позднюю любовь в лице молодой аспирантки. А спустя полгода он переехал к ней. Но его отъезд нисколько не повлиял на наши отношения, мы частенько созванивались и даже навещали друг друга.
После поминок в квартире остались только самые близкие люди дяди Серёжи, в том числе и я с матерью. В какой-то момент его молодая жена Светлана, словно спохватившись, поспешно вышла в другую комнату и вернулась обратно уже с бумажным свёртком.
– Извините, Глеб… я совсем забыла, Серёжа просил вам это передать, если с ним что-то случится, – проговорила женщина и беззвучно заплакала.
Пока мама успокаивала Светлану, я в растерянности вертел в руках плотный пакет, обёрнутый в обычную упаковочную бумагу, на которой ручкой было написано единственное слово: Глебу. Я не стал открыть его сейчас, хотя очень, очень хотел это сделать. Меня просто распирало любопытство! Но поборов нетерпение, я решил всё-таки отложить знакомство с содержимым свёртка, благо, что путь домой был недалёким. По приезду в наш город я первым делом завёз домой маму. Она настойчиво пыталась меня оставить на ужин, но я был непреклонен. Мне хотелось как можно скорее добраться до послания дяди Серёжи, что я и сделал прямо в машине. Каково же было моё удивление, когда внутри плоской коробки обнаружились две толстые пачки американских долларов и пожелтевшая от времени карта. Первым делом я развернул её и вновь поразился: это была карта Индии, вернее, её южное побережье омываемое водами Бенгальского залива. Кроме того я увидел несколько пометок, видимо, сделанных рукой дяди. Красным кружком был обведён портовый город Мадрас, а от него в сторону Андаманских островов отходила линия, начерченная простым карандашом, но она заканчивалась значительно раньше, не доходя до самих островов. Но самое странное заключалось в том, что в обозначенном месте не было даже маломальского участка суши, только воды Бенгальского залива. Однако уже знакомый карандаш отметил чуть выше линии какие-то координаты, по-видимому, являвшиеся широтой и долготой несуществующей таинственной суши. И ещё внизу карты в виде сноски я разглядел три необычных знака. Первый походил на свастику, но смещенную по оси на сорок пять градусов влево, второй отображал два соединённых треугольника, вершина одного из них устремлялась к небу, а другого к земле. Третий символ являлся правильным шестигранником, встроенным в круг, а внутри шестигранника находились шесть лепестков напоминавших цветок-звезду.
«Н-да, дядюшка, ты всегда был большим оригиналом… и любителем задавать неразрешимые задачки. Да, был… – с грустью вздохнул я и продолжил изучение карты. – И наводящих знаков совсем ничего… Что же это может означать? И чьи же это знаки – славянские или индусов? Я ведь помню, что ты однажды говорил о доподлинном сходстве некоторых из них и даже утверждал о родстве двух народов, якобы имевших общие корни древних ариев. Кстати, а дравиды ведь тоже когда-то населяли уральские земли. Или это только предположение учёных? Как знать, как знать… Чёрт, а ведь не бывает таких совпадений! Сначала непонятный сон, поиски ответов на идиотские вопросы, а теперь эта карта… Э-э… а ниточка то снова тянется в Южную Индию. Неспроста это, ох, неспроста!»
Два совершенно противоречивых чувства боролись в те минуты во мне: голос разума яростно протестовал против самой мысли о подобной авантюре и, естественно, предостерегал от возможных опасностей, но сердце твердило обратное, настойчиво призывая меня в дорогу томительно-волнующими импульсами.
«Может, и для меня настал тот самый момент истины, когда нужно искать оправдания своему существованию? Ну что ж… теперь у меня есть деньги, есть карта и давняя мечта посетить Индию… Чем не повод для путешествия?» – решил я, отдавая предпочтение сердцу.
Оказалось, что моё авантюрное решение не залежалось в долгом ящике, спустя несколько дней я переложил свои текущие обязанности на надёжные плечи сослуживцев, попрощался с родственниками, знакомыми и отправился в солнечную Индию на поиски незнамо чего. Не хочу даже останавливаться на своих мытарствах во время перелётов из Екатеринбурга в Дели и дальше внутренним рейсом до Ченнаи (так теперь назывался город Мадрас, отмеченный на карте моего дяди). Но отмечу, что экзотика Индии, безусловно, бросалась в глаза и волновала меня особыми красками жизни, своеобразной архитектурой, яркими одеждами, необычной речью. Сами индусы мне показались естественными словно дети, более свободными, что ли от светской мишуры. И даже несмотря на видимую бедность, они не разучились улыбаться и радоваться жизни. Казалось, что дух Востока прямо таки витал вокруг меня, навевая очень знакомые ощущения, отзывавшиеся упоительной тоской в моём сердце.
До Ченнаи вместе со мной добралась всего лишь небольшая группа моих попутчиков по екатеринбургскому рейсу, остальные же растворились в сказочных просторах Индии, следуя собственными маршрутами. Прибывшую группу разместили в довольно-таки сносном трёхэтажном отеле с горячей водой и кондиционерами. До завтрашнего утра у каждого из нас ещё оставалось время, чтобы бегло ознакомиться с некоторыми достопримечательностями города.
