– Настоящим главой рода является не мужчина, – пояснила Тария, – а женщина, Регина. Она владеет всей информацией, это с ее совета и благословения заключаются браки, передаются знания. Понимаешь, если Регина проклянет, значит, проклянет, и это не шутка, проклятие будет действовать. Если благословит, благословление открывает врата судьбы, и здоровье, удача будут сопутствовать тебе.

– Тария, – мне показалось, что в ее словах была обида, – а Регина, она благословила ваш с Альбером брак?

– Нет, она отказалась даже встретиться с родителями и со мной. Мотивируя это тем, что я ухожу под покровительство могущественного рода и ее благословение для меня ничего не значит.

– Из того, что ты сказала ранее, очень странное заявление, – заметила я.

– Регина – это титул, а зовут ее леди Амалия, она давно озабочена поисками преемницы. Но подобрать пока не получается. Понимаешь, прямая линия, она как замороженная. Все знают, наследник есть, но кто он и где находится, не известно. В прошлом году моя мама по секрету сказала, что наследнику пятнадцать лет, и в скором времени его начнут вывозить в свет. Ожидалось, что именно на этих праздниках мы и увидим его, а тут такое. Хурин Мордерат погиб, конечно, никаких балов на все время траура, сие интригующее событие переносится на летний бал в честь Черной Луны.

– Тария, а что дает, лично для тебя, появление наследника?

– Ну как, это серьезное событие для всего рода и, кроме того, Регина может подобреть, и мой будущий малыш получит ее благословение. Это очень важно для каждого из нас – быть под покровительством рода. Я понимаю, ты росла вне всех этих знаний, но интуитивно ты это понимаешь, а как еще можно объяснить твою прогулку на кладбище ранним утром? Девушка, впервые оказавшаяся в родовом замке, идет на кладбище к предкам. Это не просто дань уважения. Альбер сказал, что ты шла целенаправленно, знакомиться.

– А у Тримееров кто Регина?

– О, это очень интересная леди, ты ее обязательно увидишь, леди Гертруда. Ее ожидают в гости со дня на день, она мать лорда Генриха.

– Мои красавицы! – к нам спешил он собственной персоной. – Пора домой, темнеет, вы замерзли, и скоро ужин. И да, у нас гости, моя матушка, леди Гертруда, прибыла раньше и хочет вас видеть.

Мы переглянулись и пошли к замку. Краем глаза я ухватила чье-то стремительное движение, оглянулась, никого.

– Потом одна придешь, – услышала я голос, – тогда я покажусь, познакомимся. Мы тебя давно ждем, целых шестнадцать лет.

Лорд Генрих и Тария ничего не замечали и увлеченно обменивались мнением о девчоночьих именах.

– А вы кто? – мысленный вопрос.

– Эльфы мы, Королевство Белой звезды знаешь? Вот оттуда.

– А почему дедушка и Тария наш разговор не слышат?

– Им и не положено. Вот Ольгерд будь здесь, все бы услышал.

– Хорошо, я приду.

– До встречи, Видана, мы будем ждать.

Малая гостиная замка была ярко освещена. В большом удобном кресле сидела сухопарая пожилая леди в темно-синем бархатном платье, с огромным белым шелковым воротником. Седые волосы были зачесаны назад и собраны в пучок, который удерживала сеточка, затканная мелкими драгоценными камнями. В ушах – золотые серьги с синими камнями, пальцы рук унизаны перстнями с такими же синими камнями. На лице ни единой морщинки, отменный макияж, уменьшивший возраст леди Гертруды лет на двадцать, но все портили брезгливо поджатые губы.

Оглядев нас с Тарией, она величественно кивнула леди Амилен.

– Дорогая Амилен, ты подобрала неплохую партию для Альбера. Уверена, наш мальчик не разочарован Тарией.

– Да, леди Гертруда, – ответила бабушка, – они действительно прекрасная пара. Но я ума не приложу, что делать с Виданой? Она сорвала все помолвки, что были предложены ей, и отбивается руками и ногами от женихов. Но что самое печальное, Ольгерд поддерживает ее в этом.

– Амилен, – насмешливо спросила Регина, – а разве на повестке дня должен стоять вопрос о малышке Видане? Я уверена, что пока это преждевременно, – она вдруг подмигнула мне, – у тебя должна быть на первом плане другая головная боль. Генриетта, моя любимая внучка, ее нужно выдать замуж, а вот Видана подождет. Дитя, – она с лукавой улыбкой в глазах, смотрела на меня, – ты же не обидишься?

– Конечно, нет, леди Гертруда, – я опустилась в реверансе, сама не поняла, зачем это сделала. Подняв на нее глаза, удивилась, Регина смотрела на меня с нежностью.

– Но с Генриеттой все в порядке, – начала леди Амилен, – лорд Рофальдер…

– Амилен, – прервала ее свекровь, – их помолвка длится четыре года, но они не адепты академии, чтобы ждать ее окончания и только потом пожениться. Генриетте, на минуточку так, к тридцати годам. Я прислушалась к мнению наших мальчиков и настаиваю, либо Генриетта и Рофальдер заключают брак сразу по окончании траура, либо помолвка расторгается, и моей внучке подыскивается другая брачная партия.

Лицо леди Амилен покрылось красными пятнами, и она, беспомощно взмахнув руками, умоляюще выдохнула:

– Леди Гертруда, мама! О чем Вы говорите, это невозможно! Мы получим настоящий скандал, Генри будет опозорена.

– Неужели, – ехидно вопросила леди Гертруда, – а сейчас что происходит? Рофальдер последние полгода днюет и ночует в замке, везде появляется с Генриеттой, но не женится. Дорогая, слухи уже поползли, а еще поговаривают, – я навострила уши, – что сей пострел объявился в нашем семействе не просто так. Вспомни, Ольгерд был против их помолвки, он не доверяет Рофальдеру. А впрочем, Амилен, что мы спорим? Пригласи сюда Генриетту и ее жениха, все и выясним.

– Тария, голубушка, – обратилась к ней Регина, – ты не устала? Я вижу, этот спектакль тебе не по душе. Иди к себе, отдохни, а встретимся за ужином. А ты, малышка, – она смотрела на меня, – давай поближе садись, мне будет нужна твоя помощь. Все, что сейчас будет происходить – ты в спектакле не участвуешь, ты только зритель, сторонний наблюдатель – твоя роль, наблюдать, слушать, и потом я хочу услышать твою оценку.

Я взяла стул и села немного в стороне от нее, у окна. Вся гостиная была у меня как на ладони. Регина одобрительно кивнула головой и выпрямилась в кресле, послышались шаги, и дверь распахнулась.

– Бабушка, – с радостным возгласом к ней бросилась Генриетта. Вот только от нас не ускользнуло, что ее глаза, тщательно припудренные, выдавали недавние обильные слезы.

– Генриетта, малышка, как я рада. А где твой жених, он не хочет поприветствовать меня? – величественно спросила леди Гертруда.

– Ну что Вы, леди Гертруда, – раздался несколько заискивающий голос, – как только узнал, что Вы прибыли, сразу поспешил сюда.

Рофальдер попытался покровительственно взять Генриетту за руку, но она отдернула ее как от удара. Он недоуменно развел руками и занял кресло за столом.

– Рофальдер, – вкрадчиво произнесла Регина, – меня мучает один вопрос: Вы собираетесь жениться? По столице, знаете ли, идут слухи, что у Вас есть некая молодая особа, которой Вы дали такое обещание, и эта девушка не моя внучка.

– Ложь, леди Гертруда, это оговор, – взорвался Рофальдер, но при этом его лицо густо покраснело и глаза забегали, – как Вы могли в такое поверить? Вы такая мудрая женщина…

– Конечно, конечно, – согласилась она, – мудрая, потому и спрашиваю, что привело в наш дом Вас, лорд Рофальдер?

Я, как мне и велели, просто сидела и наблюдала.

– Леди Гертруда, – хрипло попросил Рофальдер, кивнув в мою сторону, – пусть она уйдет. Не люблю ищеек, а с ее появлением в доме я потерял покой. То Ольгерд не спускает с меня глаз, нет его, этим занимается Альбер, а когда они оба отсутствуют, то за мной следит эта девчонка.

– Я? – изумление было настоящим. – Вы ничего не путаете, лорд Рофальдер, не слишком ли много чести, чтобы я следила за Вами?

– А зачем тогда Ольгерд приволок тебя сюда? Неужели ты действительно поверила, что твоя мать леди Артиваль Тримеер? Наивное дитя. Твой попечитель прекрасно знает, кто настоящая дочь его сестры, и бережет девушку, а ты только расходный материал. Ты здесь для того и появилась, чтобы вынюхивать, выслеживать и мешать достойным людям. Твое дело выполнить всю грязную работу, – он злорадно улыбался, – а потом ты просто исчезнешь. Нападение, твое распростертое тело на снегу, лужа крови. Старики поплачут, но быстро утешатся, и жизнь пойдет своим чередом, но уже без тебя.