-Да я слушаю, говори, - подбодрил я неуверенного парня. А тот был весьма неуверен, опасаясь опозориться и вызвать вспышку злости, которая лично ему могла дорого стоить, ведь любого из них я легко мог выкинуть из проекта. Но я понимал, то, что сейчас говорит этот парень, это мнение всего коллектива.

   -Так вот если делать чипы в три кубических сантиметра, то в принципе плата, в которой 32 на 32 чипа, то есть 1024 чипа на 128 байт будет иметь размер всего лишь метр на метр, а это не столь уж гигантские размеры, согласитесь, тем более, мы планируем строить суперкомпьютер огромных размеров. При этом, 128 знаков будет более чем достаточно для расчёта любых даже самых длинных чисел, даже для деления и умножения. Насколько я понимаю, кэш памяти на 128 байт для нашего процессора более чем достаточно для обсчёта любых самых длинных вычислений. Также в два раза большая по размеру плата оперативной памяти, с учётом того, что оперативная память проще процессорной, будет иметь размер порядка 512 байт, и этого более чем достаточно для любых вычислений. И мы могли бы сделать вам такой компьютер за пару недель. Поэтому, размер в один сантиметр или в 27 раз больше по объёму не играет роли. Зато никто из нас не сможет нормально изготовить микрочип вашей конструкции на 1 сантиметр, но практически все смогут сделать его 3 на 3 на 3 сантиметра. Но нам это и неважно, и тут главное, это не размер микрочипа, а его скорость, мы работали над этим, пока вы были заняты, создавая свою машину, и мы смогли достичь частоты микрочипа в 30 действий в секунду, что для начала весьма не мало. Поэтому не обижайтесь, но давайте будем делать чипы крупнее, хорошо? Поймите, мы просто физически не можем собрать пинцетом более мелкое устройство.

   -Хорошо парень, принимаю твой проект, будем делать микрочипы 3 на 3 сантиметра, на 30 действий в секунду, процессор на 128 байт и 512 байт оперативной памяти. Я уверен, такая машина сможет вести сложные вычисления, и это будет следующий наш шаг к созданию суперкомпьютера, следующий, но не последний.

   На середину комнаты вышел военный в форме, и обратился ко мне.

   -Простите сэр, насколько я понимаю, вам больше не нужен ваш калькулятор, все люди присутствующие здесь, видели процесс его создания и знают наизусть каждую его детальку.

   -Да, так и есть.

   -Тем не менее, несмотря на простоту устройства, сделанный вашими руками высокотехнологичный аппарат является продуктом высочайшей технологии, которой нет ни у кого в мире, и поэтому вычислительное устройство и его архитектура представляют необычайную важность для военных. Также я понял, что конструкция микрочипов, сделанных вашими руками совершеннее, чем у других работников. Поэтому устройство представляет для нас колоссальную научную ценность, мы считаем это устройство, несмотря на свою малую функциональную стоимость, в силу своей уникальности стоит миллионы долларов. Я бы хотел забрать его у вас, и отправить в исследовательский центр министерства обороны США. Там мы посмотрим, как он работает, потом разберём его и составим чертежи, для того, чтобы в будущем попытаться вести аналогичные работы по микроэлектронике параллельно с вами. Так мы сможем подготовить для вас специалистов и базу для дальнейшего расширения работ. Вы же понимаете, что устройство, изготовленное вами, в будущем должно быть принято на вооружение и использовано массово. Вы изготавливаете первый опытный образец, а мы думаем, стоит ли выпускать его серийно и как это осуществить.

   -Хорошо, забирайте, только реальная стоимость такого устройства не превышает двух трёх тысяч долларов на самом деле. И, безусловно, конструкторские решения, примененные к его созданию, бесценны.

   Он ушёл, а мы приступили к созданию второго прототипа, гораздо более совершенной машины. Основной сложностью было создание достаточно большого количества надёжных микрочипов. И как я заметил, микрочипы, изготовленные моими подчинёнными, часто были ненадёжны, и иногда ломались, выводя из строя всю схему. Однако, количество байт процессора имело значительный запас, поскольку реально для вычисления крупных чисел требовалось не более 80-90 байт кэш памяти, то есть часть процессора постоянно простаивала. В связи с чем, собирая второй прототип, я наделил его устройством проверки срабатывания всех микрочипов, которая осуществлялась за долю секунды. Неработающие микрочипы обладали взаимозаменяемостью, и вместо сгоревшего микрочипа, можно было, не меняя всю плату быстро активировать другие ранее пассивные чипы. Я полагал, что это будет очень актуально, учитывая увеличение числа чипов, и отсутствие гарантии их стопроцентной надёжности. В будущем, я всегда и на всех компьютерах сохранил возможность выключения неработающих чипов.

   И вот спустя менее месяца работ, создание второго опытного образца было успешно окончено. Новая модель была способна считать, складывать, вычитать, делить и умножать любые сложные числа, длинной до 21 знака, при этом числа могли быть дробными с плавающей запятой. При этом, новый компьютер умел не только вычислять цифры, но работая на оперативной памяти задавать порядок действий и скобки. Также благодаря большому количеству оперативной памяти в 512 байт, компьютер умел запоминать целые уравнения длинной в несколько строчек, и вычислять их. Также лишняя часть свободного процессора использовалась для предварительной перекодировки цифр из 6 байтного сжатого состояния в знаковое. Что сильно ускоряло работу, и стало понятно, что на самом деле 128 байт для процессора даже мало, и в идеале для совершений максимально быстрых последовательных вычислений надо иметь минимум 256 байтовый процессор. А если предположить, что в сложном уравнении есть несколько независимых действий, которые можно выполнять параллельно. То понятно, что хороший процессор, обеспечивающий максимальную скорость работы, должен иметь кэш память на килобайт, не меньше, то есть количество микрочипов на процессоре должно составлять порядка 8 тысяч. Увы, в текущей системе оказался ряд других огромных недостатков. Самым большим из которых являлась малая скорость работы каждого отдельного микрочипа, она составляла всего 30 герц, а увеличение скорости работы чипа приводило к его быстрому выходу из строя. Механизм магнитиков итак работал на пределе возможностей, некоторые его элементы двигались с частотой до 90 движений в секунду. Правда, я всё же полагал, что предел лежит существенно выше, и если очень постараться, наверное, можно увеличить частоты за 100 герц.

   Итак, морозным ноябрьским утром, на аэродром нашей горной базы приземлился самолёт самого президента США, я узнал об этом первым и вышел его встречать. Надо сказать, меня не предупредили заранее о его прибытии, и этот сюрприз стал большой неожиданностью.

   -Здравствуйте господин Рузвельт. С чем пожаловали?

   -Здравствуйте год, - он крепко пожал мне руку, сидя в своём кресле каталке. - Я прилетел увидеть ваше новое чудо техники. Надо сказать, что когда мои военные увидели первый образец, сделанный вами лично, и протестировали его вычислительные возможности, многие просто посмеялись над машиной, что считает в тысячу раз хуже, чем человек, и только простые числа. Однако, после того как они разобрали его, и увидели внутренности, а потом попытались и первое время даже не смогли скопировать, мне сообщили, что созданная вами машина имеет невероятную сложность.

   -Эту машину, первый прототип, я собрал лично, чтобы утереть нос моим спесивым студентам, и не более того.

   -Я слышал, вы работали без отдыха и выходных целый месяц. Это похвально.

   -Да.

   -А ещё я слышал, что вчера вы закончили создание вашего нового суперкомпьютера, он имеет размеры с крупный шкаф, и в отличие от первого прототипа способен считать длинные и сложные математические уравнения. И главное, он работает.

   -Не слишком длинные и не слишком сложные, но да, в его оперативной памяти помещается несколько строк информации, и он считает её, правда, увы, довольно медленно.