Меж тем положение Польши стало катастрофическим, но она продолжала сражаться. С неба сыпались бесконечные бомбы бомбардировщиков, по суше наступала мощная группировка танков. Польша сдавала, и 17го сентября с востока на территорию Польши вошёл советский союз, занимая восточные области страны согласно секретным протоколам с Германией о разграничении территорий. Одновременно, СССР начал оккупацию других стран восточной Европы, в том числе Прибалтики. Таким образом, советский союз кроме Финляндии и западных районов Польши восстановил большую часть территорий, ранее принадлежавших Российской империи, и сделал это почти без войны. Я надеялся, что советский союз, выйдя к восточным рубежам Германии, через несколько дней объявит ей войну, чтобы вынудить немцев воевать на два фронта, тем самым, обеспечив себе гарантированную победу, но этого не произошло. Видимо правитель СССР переоценил мои силы, и полагал, что война Германии со мной будет долгой тяжёлой и кровавой, как и первая мировая война, и оба блока истощат свои силы до предела. Германия же понимала, что воевать со мной долго и на истощение для неё смерти подобно.
После 17го сентября ситуация Польши стала катастрофической, но она сопротивлялась ещё две недели, в итоге Германия успешно оккупировала Польшу, но не двинулась на запад. Гитлер начал разведывать обстановку и копить силы. Он расположил армию на западной границе, и началось западной стояние, войны практически не было, я даже подумал было, что немцы и не собираются воевать с Францией. Тем более, я понимал, в условиях угрозы СССР, Гитлеру смертельно опасно воевать со мной и терять большие силы, а разведка сообщала ему, что напротив границ Германии стоит огромная армия, совсем не польского уровня оснащения. У меня было много танков и мощная авиация. И я принял решение избегать военных провокаций, тем более, быть может, тогда всё кончится войной Германии и СССР, я понимал, время работает на меня, решимость СССР напасть растёт. Я решил избегать провокаций.
СССР, тем временем, намеревался провести с Финляндией размен территориями, с тем, чтобы удалить свою границу от Ленинграда. Поскольку расстояние до Ленинграда было слишком маленьким, и это создавало военную опасность. Финляндия наотрез отказалась отдавать свои территории, даже взамен на обещание получить более крупный кусок земли в худшем районе. Тем более, по этим территориям пролегала хорошо оборудованная линия обороны от СССР, и отдав её СССР, пришлось бы оголить границу. И тут велась опасная политическая игра, поскольку оголение границы и сдача СССР своей линии обороны, линии Маннергейма, что по-английски переводится как линия "честной игры", означало бы начало войны с СССР, но уже без обороны, а это быстрое поражение. Так что, Финляндия не могла уступить СССР свои оборонительные рубежи, поскольку после этого она стала бы уязвима, а гарантий миролюбия Сталина не было. Не получив своего 26ого ноября 1939ого года СССР провёл военную провокацию на границе и 30го ноября объявил Финляндии войну. Мощная и хорошо вооружённая группировка армий СССР, при значительном количестве танков и авиации сразу забуксовала на маленькой Финляндии. Я рассматривал возможные варианты помощи Финляндии, однако, не решился объявлять войну СССР, итак находясь в неприятной ситуации по отношению к Гитлеру. Воевать одновременно против Германии и СССР было бы совершенно невозможно, даже учитывая тот факт, что СССР не имел сухопутных участков границы в Европе, зато мог насолить в Индии. К тому же, я уже думал, как победить хотя бы Германию, не встряв в новую войну.
Тем не менее, первые месяцы войны с СССР были успешными для Финляндии, и только с февраля, когда СССР подтянул резервы, та начала проигрывать. При этом, многие говорили, что армия СССР опозорилась на Финляндии. Однако, деваться Финляндии было некуда, воевать против СССР невозможно. В марте с Финляндией был подписан мирный договор, Выборг перешёл к СССР. Вероятно, Советский союз мог пойти дальше и захватить всю Финляндию, но Сталин не решился на это, возможно, если бы сопротивление Финляндии было менее достойным, она была бы оккупирована.
Тем временем миновала зима, и всё было гладко, и Германия занявшая кусок восточной Европы, не собиралась нападать. Однако, на самом деле Гитлер готовился к блицкригу. Он сосредоточил на направлении главного удара мощную группировку войск в 2,5 миллиона человек, 2900 танков, включая более новые и тяжёлые танки, чем раньше. Утром 10го мая Гитлер неожиданно начал мощное наступление на Бельгию, таким образом, я добился своего, Гитлер объявил войну Бельгии и Нидерландам, это крупный политический успех, мне в союз плюс два достаточно мощных государства. Я понимал, если война затянется, партизанское движение в этих странах, а также иноземные колонии Голландии и их людские резервы сыграют большую роль. Успех сопутствовал армиям Гитлера, он быстро прорвался через Бельгию обошёл с севера линию Мажино, и на территории северной Франции завязались жестокие бои. С обеих сторон массово применялись танки и авиация. Причём против 2,5 миллионной армии немцев была выставлена 2 миллионная объединённая армия Англичан, при этом я обладал 3100 танками, 470 из которых были самыми совершенными машинами своего времени Somua S35, эти танки намного превосходили немецкие. Моя авиация численно также превосходила немецкую, но тактическое применение сильно хромало. И вот тогда на этом пятачке Северной Франции развязалась одна из самых масштабных битв второй Мировой войны, увы, английские генералы проиграли. Наши потери были тотальны, более чем 1,6 миллиона человек были уничтожены либо взяты в плен. Огромная армия, что должна была решить судьбу свободной Европы, была уничтожена. При этом немцы в ходе битвы потеряли всего 45 тысяч человек убитыми, совсем мизер по сравнению с моими потерями, моя армия была позорно на голову разбита. Враг слишком хорошо наладил управление войсками и взаимодействие с авиацией. Компания в Польше не только не ослабила, но наоборот укрепила Германскую армию, подарив офицерам практический опыт и боевую подготовку огнём. Я снова потерпел поражение, видимо я сдаю. Армия Франции была разбита, а мощнейшая Английская группировка была окружена под Дюнкерком. Я, понимая, что войска долго не протянут, начал экстренную эвакуацию, к счастью до Англии отсюда было не так далеко плыть, и всего за неделю я вывез в Англию 338тысяч войск союзников, из которых только 200тыс были англичанами и 90тыс французских военнослужащих, а также некоторое количество Бельгийских войск.
Огромная армия Германии бросилась на запад, сминая уцелевшие немногочисленные войска Франции. И уже 22го июня 1940ого года в Компьенском лесу, в том же вагончике, где 22 года назад подписывала капитуляцию Германия. Теперь подписала капитуляцию Франция. По результатам капитуляции Франция должна была отдать на оккупацию Германией 3/5 своей территории, и содержание оккупационных войск ложилось на плечи французского народа. Италия получила кусочек Южного побережья Франции. И также весь флот Франции был разоружён и передан в пользование Германии и Италии. Таким образом, возникло безвольное слабое и пронемецкое руководство Виши. Франция попала в полную зависимость к Германии, я так в прошлом даже с колониями в Африке не всегда поступал. Германии в первой мировой войне дали проиграть достойно, ограничившись разоружением, сама же Германия буквально ограбила Францию.
Итак, Франция вышла из войны, и я остался один на один с Германией и её союзниками, практически со всей Европой. При этом у меня был флот, который был несколько больше объединённого Итало-немецкого, но я не был уверен в его силах. И самое главное в сложившейся ситуации не допустить высадку немецких войск на Побережье Англии, я понимал, если немцы перебросят хотя бы тысяч двести на юг Англии это конец, впрочем, перебросить тысяч двести войск это не так то просто, а на острове войска можно и расстрелять с моря. Тем не менее, где моя не пропадала, когда-то великая Испанская армада плыла к Англии и не доплыла. Я мастер морских баталий в значительно большей степени, чем сухопутных. И, тем не менее, люди были в панике, мне пришлось их успокаивать их. И, увы, было от чего паниковать, в век технологий и военной авиации решающее значение имел не только морской флот, но и самолёты. И вот беда, истребители Германии вполне долетали до южных окраин Лондона и могли вернуться, а значит, они могли защищать и бомбардировщики.
