Наблюдая за тусклым пятнышком энергоматрицы, Бестужев постепенно концентрировал внимание, и датчики расширителя сознания, следуя напряжению его мысли, перефокусировались, проникая все глубже сквозь толщу темной воды.

Тонкие, трепещущие линии начали появляться перед мысленным взором Бестужева.

Он чутко внимал обострившимся до предела чувствам, но очертания какого-то огромного, покоящегося на дне объекта искажались, ускользали от понимания – Егор старался изо всех сил, но не мог собрать воедино обрывочные данные.

Рука машинально потянулась к подсумку.

Малый разведывательный зонд – сфера величиной с теннисный мяч – с тихим плеском ушел под воду.

МаРЗа Егор хранил бережно, использовал редко, лишь в крайних случаях. Высокотехнологичный аппарат разведки являлся для него последней материальной частицей памяти о прошлом, об эпохе, из которой его вырвало сдвигом времени.

Впрочем, нет.

Был еще один артефакт, но иного толка…

Черты Бестужева напряглись, заострились. Он мысленно сопровождал погружение зонда. Данные пошли увереннее, полнее.

Линий стало больше, они очерчивали некую правильную геометрическую форму.

В глубинах затопленного стапеля покоился странный объект. Внешне он напоминал двояковыпуклую линзу трех километров в диаметре, разделенную на двенадцать клиновидных сегментов, соединенных с центральным стержнем.

Егор сразу подумал: космический корабль! Вот что надеялся отыскать эшранг! И не его ли двое странных существ именовали непонятным словом «терфул»?

Зонд достиг глубины восемьсот метров. «Предел для моих сканеров, – подумал Егор. – Если позволю ему продолжать погружение, потеряю связь».

Он отдал мысленный приказ. МаРЗ остановился, отрегулировал плавучесть, остановился на заданной глубине.

Теперь его датчики могли сканировать не только внешнюю форму, но и внутреннюю архитектуру техногенного объекта.

Наполнение ближайшего к МаРЗу сегмента выглядело однотипным. Егор различил сотни одинаковых по размеру и конфигурации помещений высотой в три метра, выполненных в виде плотно пригнанных друг к другу пятигранников.

Похоже на соты. Между отдельными массивами помещений проложены узкие коридоры.

Он не мог отделаться от ощущения, что уже где-то видел подобные отсеки. Среди обломков кораблей? Да, точно! Такую же пятигранную форму имели стандартизированные модули, предназначенные для жизнеобеспечения колоний алгитов – мыслящих кристаллов, основного компонента любой навигационной системы.

Но, у Егора перехватило дыхание, даже корабль крейсерского класса нес на борту не более трех колоний мыслящих кристаллов. Одну основную и две резервные. Здесь же он видел десятки тысяч отсеков.

Мысль о колониальном транспорте алгитов критики не выдерживала. Во-первых, корабль находится в доке. Во-вторых, мыслящие кристаллы никогда не осваивали другие планеты. Они даже не помнили, где расположен их родной мир.

Алгиты издревле служили армахонтам. Тайна их происхождения покрыта мраком. В одном Егор не сомневался – кристаллы живые и разумные. Он пару раз видел выжившие колонии, да и в судьбе «Прометея» – корабля его предков – алгиты сыграли не последнюю роль…

Концентрация внимания отнимала все силы. Появилась резкая головная боль. Слюна во рту стала тягучей. Терялось ощущение реальности.

Корабль успели достроить – Егор все еще держался, анализируя поступающие данные. Внешних повреждений нет. Двенадцать сегментов плотно состыкованы друг с другом и соединены с центральным стрежнем.

Загадочная конструкция не имела аналогов среди известных Бестужеву типов космических кораблей.

Незнакомец тем временем проник внутрь «терфула». Чтобы войти, он воспользовался шлюзом, затем его энергоматрица бледным пятнышком продвинулась по узкому коридору между сотами отсеков. В глубинах сегмента располагалось помещение, отличающееся от остальных по форме. Обособленный цилиндр, судя по поступающим данным, имел двойной корпус и собственную шлюзовую камеру. Что располагалось внутри – неясно. Таких подробностей сканеры МаРЗа не транслировали.

Боль разрывала рассудок. Егора лихорадило. Работа расширителя сознания отнимала жизненные силы, небывалая концентрация внимания уже вышла за предел возможного.

Он отдал МаРЗу приказ на возвращение, на ощупь отыскал среди кармашков экипировки капсулу с хондийским препаратом, судорожным усилием проглотил ее.

Резкое прояснение рассудка не принесло избавления от боли. Дальше станет еще хуже, но на ближайшую четверть часа он стимулировал организм.

Зонд всплывал.

По данным, поступающим от него, незнакомец что-то забрал из отсека и сейчас возвращался по узкому коридору к шлюзовой камере.

Егор рассчитывал встретить загадочного визитера, когда тот выберется из воды, но события вдруг начали развиваться по совершенно непредсказуемому сценарию.

Бестужев успел немного отдышаться, нашел силы встать и побрел по берегу, к точке, где, по его расчетам, незнакомец должен был выбраться на старую, усыпанную обломками дорогу.

Вокруг царила глубокая тишина.

Туман клубился над головой. Очертания пилонов терялись в его пелене.

Это место пропитывал какой-то потусторонний, нереальный покой. Егор шел, пошатываясь, спотыкаясь, стараясь не упустить из поля мысленного зрения энергетическую матрицу всплывающего существа.

Постепенно по мере сокращения дистанции он начал различать кое-какие подробности.

Незнакомец забрал из таинственного корабля цилиндрический контейнер внушительных размеров.

Это и есть «мерч»? – Бестужев остановился, вновь сконцентрировал внимание.

Результат сканирования ошеломил его, даже вызвал недоверие к полученным данным. Он вообще-то ожидал увидеть колонию алгитов, к такому предположению подталкивала логика предыдущих наблюдений, и действительно, внутри капсулы находились кристаллы, но не живые, а искусственно созданные, пронизанные непонятными структурами, собранные из микроустройств, выполненных на уровне нанотехнологий.

«Неужели модуль центрального бортового компьютера? – мысль промелькнула на уровне доступных аналогий. – Ядро системы таинственного корабля?!»

Затаившись за крупным обломком, недалеко от уреза воды, он продолжал наблюдать.

Рослое гуманоидное существо приближалось.

Кто же он? Человек или армахонт?

Сейчас узнаю…

Ответа Егор не получил. Он ждал, пока незнакомец выберется на сушу, но тот даже не показался из-под воды, – опережая его появление, вдруг ударила ослепительная вспышка света, словно в тумане над верфью вдруг зажглось еще одно солнце.

Ветер налетел порывом, разорвал клубящийся над котловиной полог.

Бестужев невольно привстал, обернулся и увидел второго визитера. Тот стоял метрах в пятидесяти выше по склону.

Ослепительный свет, сконцентрированный в точку, пылал несколько мгновений, затем воздух пронзили сотни энергетических нитей, часть из них, плавно извиваясь, пронзила поверхность воды, другие потянулись к существу на склоне.

Егор попытался закричать, но не смог. Мышцы парализовало. Он потерял способность двигаться, дышать, словно время внезапно остановилось.

Его сердце замерло. В груди разрасталась боль.

Миг растягивался в вечность. Потрескивая, рассыпая искры, медленно двигались нитевидные разряды энергии. Точка, пылающая в небе над верфью, была пробоем метрики пространства, уж этих явлений Егор повидал достаточно.

Обоих существ окружили пылающие коконы. От эпицентра энергетической активности потянулись новые нити, ударили в склон, образуя две параллельные линии знакомых Егору явлений – там, где разряды соприкоснулись с поверхностью, зарождались темпоралы.

Он ощутил, как медленно ударило его сердце. Перекошенный рот силился схватить глоток загустевшего воздуха.

Темпоралы зародились и выросли в течение нескольких секунд субъективного времени. На самом деле их рост был мгновенным, но Егор находился вне катастрофического явления – он сейчас видел лишь бледный призрак событий.