– К коменданту, по вызову, – бросил Техник, показывая караульному возле комендантской лист картона с подписью главы Столицы. Парень глянул на листок, перевел взгляд на Техника.

– Так-с, Молчанов и Трегубов. Подождите, он пока занят, – и мотнул головой в сторону грубой деревянной лавки возле стены.

Иван Андреевич Беспалов, майор в отставке и нынешний комендант станции Московская, пребывал в отличном настроении.

Развалившись в удобном старом кресле, мужчина вальяжно пригладил густые черные усы. Откинувшись на мягкую спинку, майор глядел перед собой, и губы расползались в довольной улыбке. Наконец-то!

Институт[5] пал. Один из союзников Автозаводского альянса обезврежен. А это значило, что первый важный в шаг в его стратегической борьбе сделан. Ну, держитесь, «заводчане»[6].

Правда, просто сидеть в кресле и радоваться такой победе Беспалов не мог. Он был заряжен энергией, она рвалась наружу, требовала выхода. Комендант Столицы бодро встал и уверенной поступью прошелся по кабинету, замерев возле стены, откуда на него множеством зрачков-станций взирала карта нижегородского метрополитена. Две ветки на ней пересекались, образуя слегка изогнутый крест. Майор вдохнул застоявшийся воздух кабинета и довольно прищурился. Пора ставить крест на прошлом этого города. Институт, Альянс, Столица – не слишком ли много вотчин, где местные царьки и феодалы норовят жить по своим законам и принципам? Пора ломать старый уклад. Ломать прямо сейчас!

Пробил его час. Наконец-то из кусочков план майора стал собираться воедино. Прошло время политических пигмеев и импотентов военного дела. Он – творец и созидатель нового подземного государства. И строить его нужно именно сейчас – когда еще представится более подходящая возможность? Вообще, долго ждать – удел слабых и бесхребетных. Беспалов ненавидел в жизни две вещи: ожидание и бездействие, они его просто бесили. Все и сразу, конечно, тоже не возьмешь – все сразу может быть только у станционной шлюхи. Но тянуть время он точно не будет. Нет, даже годы не сбили воинственный настрой. Иван Андреевич чувствовал себя снова на тридцать, зрелым и полным сил мужиком и воякой, зараженным желанием побеждать. Брать верх любой ценой, показать врагу, что такое блицкриг.

Чего лукавить и спорить со старушкой историей? Города и государства испокон веков брались силой и хитростью, грех нарушать исторические традиции и сейчас. Но сначала нужно избавиться от всех недовольных и бунтарей. Выполоть все сорняки, выдрать поганую заразу с корнями. У этого города должен быть один царь и бог, иного не дано.

Чутье почти никогда не подводило старого волка. Словно лоцман-профессионал, уверенно прокладывающий путь, Беспалов находил фарватер среди бурной и каменистой политической реки. Теперь он сам будет атаковать первым. Еще немного – и можно будет пожинать настоящие плоды побед, смаковать пьянящий и слегка солоноватый вкус власти.

Мира между Столицей и Автозаводской веткой никогда и не было. Между общинами поползла трещина раздора еще в год, когда случилась Большая задница, после той эпидемии, слегка проредившей ряды москвичей. Хитрожопые заводчане всегда норовили перетянуть одеяло на свою сторону. Ну а потом… потом было еще хуже. Вечные стычки, дележка «вкусных» мест на поверхности, кровопролитная «топливная война». Всего уже и не упомнить. Да и как можно спокойно жить, когда всего через два перегона обитает другая волчья стая, не менее сильная и свирепая. В подземке последние два десятка лет жизнь никогда не была спокойной. Метро – одно большое гадючье гнездо, где на протяжении двадцати лет сталкивались амбиции, копошились интриги и делились лакомые куски между мнимыми авторитетами. Долго, очень долго первоначальные границы оставались незыблемыми. Что же – придется кровью прочертить новые. И крови понадобится много, тут маленькой стычкой не отделаться. А потом – простор, разделяй и властвуй!

Заводчане в последнее время совсем оборзели. Только и слышно: Альянс хочет укрепить рубежи, Альянс налаживает торговлю с Институтом. Альянс хочет… Не много ли хотят? «Держите карман шире, хотелка не отросла еще», – улыбнулся майор, водя пальцем по карте. Институт теперь в его руках, Альянс может продолжать хотеть сколько угодно. Подумаешь – было ваше, стало наше. Утрутся и перетерпят. Правда, операция была настолько стремительной, что, похоже, институтовцы даже не успели послать весточку Альянсу. Как говорится – отжали тихо и грамотно. Беспалов давно мечтал о сильном опорном пункте в верхней части города. А оттуда можно нацелиться и на стекольщиков.

«А, гребаные контрики», – зло выругался про себя майор. Окопались на левом берегу, не подобраться. Небольшая разведывательная миссия туда закончилась кровавой бойней. Беспалов хрустнул пальцами, недовольно нахмурил брови. И до этих он доберется, всему свое время. Одно поражение – мелочь, настоящая битва впереди.

Андрей Иванович пришел к власти стремительно, хотя и готовился к этому несколько лет. Когда четыре года назад старый комендант серьезно заболел, в Столице уже знали – долго он не протянет. И все чувствовали – грядут большие перемены. Кулак власти слабел с каждым днем: сложно управлять государством, пусть и небольшим, когда не можешь управиться со своим больным телом. Разбредающемуся стаду был нужен новый пастух, и желательно – с волчьей хваткой.

Беспалов позаботился обо всем. Когда-то он был правой рукой самого коменданта, и успел за это время обрасти полезными знакомствами, нарастить авторитет до верхней планки, заручиться поддержкой нужных ему людей. Он даже подумывал захватить власть силой, но время все решило за него. Да, предыдущий «владыка» был хорошим человеком, неплохим хозяйственником, но вот до идеального вожака ему – как до Москвы кверху задницей. Предыдущий комендант нетвердо держал власть, а в последние годы, можно сказать, даже не держал, а едва придерживал. Столько времени упущено зря. А ведь Альянс просто так с наскока голыми руками не возьмешь, заводчане – народ задиристый и ерепенистый. Всегда такими были, сколько майор себя помнил.

С тех пор, как Иван Андреевич сел в кресло главы Столицы, многое изменилось. За три с половиной года община заметно поднялась и окрепла. Беспалову удалось изменить многое и в управленческом аппарате, выдвинув на ключевые посты преданных ему людей. Заручившись их поддержкой, новый комендант не забывал «подкармливать» верных псов, тем самым привязывая их к себе еще крепче.

Из дум главу Столицы выдернул стук в дверь. На приказ войти на пороге нарисовалась чуть сгорбленная коренастая фигура. «Верный пес» был тут как тут.

– Товарищ майор, узника привели, – чеканя слова, доложил мужчина.

– А, ну давай его сюда, родимого, – Беспалов махнул рукой в ответ на приветствие. Утром прибыл отряд из Института с захваченным добром и пленными. И хотя почти всех оставили на Горьковской, Беспалов распорядился, чтобы нескольких человек привели на допрос в Столицу.

Караульный втолкнул оборванца, дрожащего как осенний лист на ветру. Пленник выглядел жалко: всклокоченные сальные волосы, затравленный взгляд, расползшееся на полщеки фиолетовое пятно. Он переступал с ноги на ногу, не смея поднять взгляд на майора. Только сейчас комендант заметил, хорошенько приглядевшись к мужчине, что тот совсем еще молод. Комбинезон на плече порван, в прореху выглядывает засаленная полосатая тельняшка. Пленный оторвал взгляд от пола и затравленно посмотрел на коменданта Столицы, боясь издать хоть какой-то звук.

«А-а-а, молодняк слюнявый», – поморщился комендант. А так хотелось взглянуть в глаза настоящему бойцу. Или у них там все такие? С такими и воевать неинтересно.

– В глаза смотреть! – рявкнул майор, заставив пленного подскочить на месте от неожиданности. – Что ты топчешься, как медведь перед сраньем?

Майор увидел, как нервно подрагивает губа мужчины. Да, хорошо отделали бедолагу. Вот так и должен выглядеть враг – униженным, запуганным, поверженным. Верные псы коменданта уже все вытрясли из несчастного. Армейские методы получения информации от пленных не отличались гуманностью. Молодой, неопытный. Повоевать-то даже, наверное, не успел – приложили прикладом и скрутили беднягу.