— Волки согласны нас пропустить, — перевёл Сергей для меня с Петькой итог переговоров и усмехнулся. — Хотя, куда бы они делись! Волки нас хорошо запомнили с прошлого лета. Люто ненавидят, но и очень боятся нас. Считают нас виновными во всех своих бедах. Тогда мы убили и искалечили всех матёрых охотников стаи, и еды перестало хватать для молодняка. Молодняк частично погиб, частично ушёл. Сейчас в стае осталось только четыре волка и одна волчица. Волчица внутри пещеры. Я пообещал, что мы её не тронем. Вход в пещеру вон за теми кустами.

Первым в нору полез Петька, за ним последовала я, замыкал нашу группу Сергей. Хотя волки и отошли, мы всё равно сохраняли настороженность, держа оружие наизготовку. Волчица обнаружилась во второй пещере. Это была молодая и худющая подобно скелету тёмно-серая, даже почти чёрная, самка со светящимися жёлтыми глазами. Она лежала на боку у стены на груде тряпья, скаля зубы и рыча на нас. Возле матери, уткнувшись мордочками в пустые обвисшие соски, лежало трое крохотных ещё слепых щенков. Один из них был белоснежно белым, другие чёрно-серыми.

Сергей произнёс что-то успокаивающее, я же сняла с себя рюкзак, раскрыла и вынула кусок копчёной колбасы. Не подходя близко, швырнула еду кормящей волчице. Та моментально, практически не разжёвывая, заглотила еду и уставилась на меня, ожидая продолжения. Я отдала голодающей волчице остаток колбасы и весь сыр. Всё это моментально было проглочено. Потом волчица приподнялась на все четыре лапы. Её несколько пошатывало от голода, сразу стало видно, насколько же она худющая — даже рёбра просвечивали через шкуру. Волчица что-то тявкнула и отошла в сторону от жалобно заскуливших щенков.

— Что она сказала? — спросил Пузырь.

Сергей не ответил и пристально смотрел на хищницу. Та тоже смотрела — то на меня, то на моих товарищей. Потом опять что-то протявкала, уже настойчивее.

— Она предлагает нам взять одного или двух из своих детей, так как она прокормить всех сразу не в состоянии, — перевёл нам Серый Ворон.

— Жестоко это, отдать родного ребёнка первому встречному. Она же нас совсем не знает! — скривилась я от неодобрения.

— Наоборот. Она нас очень хорошо знает по прошлому году. Эта волчица была одной из тех волков, кто пытался нас сожрать в тот памятный день. Волчица понимает, что мы сильные и можем защитить себя и её щенков. И она сделала осознанный выбор — еды мало, молока мало, её щенки умрут от голода, если она попытается кормить сразу троих. Собственно, ещё совсем недавно волчат было больше. Она уже съела двоих самых слабых, чтобы было чем кормить оставшихся щенков.

Меня аж передёрнуло. Ужас-то какой! Сергей же подошёл к скулящим и тыкающимся носами в старые тряпки слепым волчатам. Рассмотрел их, даже перевернул на спины. Волчица подошла ближе и внимательно наблюдала за его действиями, слегка скаля зубы. Мой друг выпрямился и сказал:

— Белый это мальчик, а тёмненькие двое девочки. Нужны кому из вас волчата?

Я тут же с ужасом отказалась. Даже близко не хочу иметь дело с волками, тем более людоедами. Петька тоже ответил, что ему волчата без надобности. А Сергей взял на руки белого щенка, внимательно его рассматривая. Щенок тут же описался от страха и заскулил, мать-волчица едва удержала свои инстинкты и не бросилась на человека. Сергей положил белоснежного щенка на место и рассмотрел одного за другим тёмных.

— Я возьму этого чёрного, — сказал наш друг сперва мне с Пузырём, а затем и волчице.

Волчица улеглась на своё место, двое оставшихся щенков тут же стали тыкаться мордочками ей в живот, по запаху выискивая соски. Сергей бережно завернул поскуливающего зверька в кусок ткани и положил во внутренний карман своего плаща. Мы собрали вещи и двинулись глубже в пещеру.

— Почему не белого, он же самый красивый их них? — не поняла я.

— Белый будет слишком заметен ночью, — таков был ответ моего друга.

* * *

Разбудил меня настойчивый голос Пузыря. Он вроде бы и ранее пробовал меня добудиться, но я настолько вымоталась за вчерашний день, что наотрез отказывалась выныривать из сна и открывать глаза. Сейчас я всё же собралась с силами и, так и не открывая глаз, спросила:

— Что тебе, Петька? Отстань, дай поспать.

— Ленка, ты пропустила завтрак, потом обед, теперь рискуешь и ужин пропустить. Весь день уже проспала. Завтра с утра мы уже покидаем посёлок дварфов. Тебе точно тут ничего не нужно? Будешь спать до самого выхода?

Я с трудом открыла глаза. Всё тело болело, каждая мышца и каждый мой сустав отзывались болезненной усталостью. Вчерашний скоростной забег по грязи со всеми сопутствующими приключениями вытянул из меня все силы. А когда уже здесь в подземном посёлке закончилось действие наложенного Пузырём прилива сил, то я просто рухнула на кровать и «отрубилась», даже не умывшись перед сном. Кряхтя и охая, словно древняя старуха, я спустила ноги и присела на кровати. Моментально навалился голод. Есть, оказывается, хотелось очень сильно.

Взяв полотенце и зубную щётку, я направилась к подземной речке. Ледяная вода быстро привела меня в чувство и даже взбодрила. Я привела себя в порядок и зашла в общий зал таверны. Дварфы ещё не вернулись с дневных работ, в зале были только хозяин таверны и Петька. Я подсела за столик к своему другу. И тут же передо мной, как по волшебству, возникла тарелка с горячим грибным супом, хлеб, отваренное мясо с овощами и глиняная кружка с тёмным пивом.

— А где волчонок? — вспомнила я вчерашний день.

— Спит на старом полотенце под кроватью, — с готовностью ответил Пузырь. — Ты бы видела, какая вокруг него поднялась суета! У дварфов клана Тяжёлых встретить волка, оказывается, считается очень добрым знаком, то-то они волков постоянно изображают в своих изделиях. Хозяин таверны даже раздобыл немножко козьего молока для волчонка. У Тумика, мне сказали, в доме оказалось козье молоко, он вроде покупает молоко в соседнем посёлке для своих малолетних детей.

Петька понизил голос до шепота и тихо сказал, предварительно убедившись, что хозяин таверны не слышит:

— Хотя, думаю, мне соврали. Что я, козьего молока не видел, что ли? Похоже это молоко женское грудное, жены Тумика. Она же кормит своих детей и, похоже, поделилась с волчонком. А за козьим молоком хозяин таверны уже потом послал своего помощника, как только Сергей выложил столбик цехинов ему на стойку. Просто пулей мальчишка умчался в деревню за молоком и вернулся потом с двумя большими вёдрами и всякой другой снедью. Сейчас эти вёдра стоят в речке в ледяной воде, чтобы молоко не прокисло. Очень вкусное молоко, кстати. Если хочешь, попроси, тебе нальют и даже подогреют, если нужно. И принесённое мясо совсем свежее было, его хозяин таверны сразу же приготовил. Только Сергей предварительно большой кусок сырого мяса отрезал и отнёс наверх для волчицы.

— А где, кстати, сам Сергей? — сообразила я вдруг, что не вижу нашего товарища.

— Он с самого раннего утра ушёл вместе с Тумиком в кузницу вон в тот тёмный коридор. Наверное, по поводу своих мечей разбирается. Кстати, Фея, можешь мне одолжить двенадцать золотых? Присмотрел я тут себе пояс удобный, но денег не хватает. Не волнуйся, я тебе в Холфорде сразу же деньги отдам, мне как раз должны будут выдать очередной оклад. А хочешь, вместе пойдём, ты и себе что-нибудь красивое купишь! Вон возле реки дом одного из местных мастеров, который мне свой товар показывал.

Я сразу погрустнела. Вот чего-чего, а с деньгами в Эрафии у меня всегда был полный голяк. Такого понятия как стипендия в Академии Магии вообще не существовало. А кроме Академии я почти нигде не бывала, источников заработка у меня не было никаких. Все мои деньги — это жалкие остатки тех монет, что перед зимним походом в Замок Древний Брод подарил мне Серый Ворон. В кошельке сейчас у меня хранилось всего четыре цехина и медь. Но признаваться в этом я не собиралась и, тем более, не собиралась клянчить деньги у своих друзей. Всё-таки я лучшая магичка на своём потоке, уже адепт четвёртого курса Академии Магии, найду способ применить свои способности.