— Эй! — сказал он. — Эй, чуня!

Хаттер вынула из кармана мобильный телефон — серебряный прямоугольник размером с брикет мыла в отеле. Она не набирала номер, но нажала одну кнопку. Телефон пискнул, и через помехи донесся мужской голос.

— Канди слушает. Что, напали там на плохих парней?

— Канди, — сказала Хаттер. — Есть что-нибудь об охоте за Маргарет Ли?

Телефон зашипел.

Читра сказала Лу:

— Другую руку, пожалуйста, мистер Кармоди. Другую вашу руку.

Он не послушался. Вместо этого он поднял левую руку за пределы досягаемости, держа на большом пальце пластиковый пакет, словно тот был пакетом с конфетами, а сам он — школьным задирой, который вырвал его и не собирается отдавать.

Сквозь шипение донесся голос Канди, говорившего безрадостным тоном:

— Э-э, у вас сегодня повышенная экстрасенсорика? Мы получили сообщение. Пять минут назад. Я собирался рассказать вам, когда вы вернетесь.

Возгласы с другой стороны дома становились ближе.

— Расскажите сейчас, — сказала Хаттер.

— Что это за хрень? — спросил Долтри.

Канди сказал:

— Она мертва. Маргарет Ли забита насмерть. Тамошние копы подозревают МакКуин. Ее заметили, когда она уезжала с места преступления на своем мотоцикле.

— Нет, — сказала Хаттер. — Нет, это… это невозможно. Где это произошло?

— Тут, штат Айова. Чуть больше часа назад. Почему это так уж невоз…

Но Хаттер, снова нажав на кнопку, отрубила его. Она смотрела мимо Лу на Вик. Вик обернулась в седле содрогающегося под ней мотоцикла, отвечая на ее взгляд.

— Это не я, — сказала Вик. — Это Мэнкс. Обнаружится, что ее забили до смерти молотком.

В какой-то миг Хаттер совсем опустила свой пистолет. Она положила телефон в карман куртки, утерла воду с лица.

— Костным молотком, — сказала Хаттер. — Тем, который Мэнкс взял с собой, когда ушел из морга в Колорадо. Я не понимаю этого — не могу понять. Я пытаюсь, Вик, но просто не могу этого понять. Как он встал и пошел? Как вы оказались здесь, когда только что были в Айове?

— У меня нет времени объяснять все остальное. Но если хотите знать, как я попала сюда из Айовы, побудьте рядом. Я покажу вам.

Хаттер сказала Читре:

— Сотрудник Суринам, пожалуйста… снимите наручники с мистера Кармоди. В них нет необходимости. Может, нам стоит просто поговорить. Может быть, всем нам надо просто поговорить.

— У меня нет времени… — начала Вик, но остального никто не расслышал.

— Это что еще за хрень? — сказал Долтри, отворачиваясь от Криса МакКуина и наводя пистолет на Вик. — Слезь с мотоцикла!

— Сотрудник, уберите оружие в кобуру! — крикнула Хаттер.

— Черта с два, — сказал Долтри. — Вы не в своем уме, Хаттер. Выключить байк, МакКуин. Немедленно.

— Сотрудник Долтри! — заорала Хаттер. — Я здесь главная, и я сказала…

— На землю! — крикнул первый фэбээровец, появившийся из-за восточной стороны дома. У него была штурмовая винтовка. Лу подумал, что это, может быть, «М-16». — На землю, мать вашу!

Все, казалось, кричали, и Лу почувствовал еще один тупой удар боли в виске и с левой стороны шеи. Читра не смотрела на него, она обернулась на Хаттер со смесью тревоги и удивления.

Крис МакКуин щелчком отправил свою сигарету Долтри в лицо. Она угодила тому ниже правого глаза, рассыпая красные искры, и Долтри вздрогнул, а ствол его пистолета покачнулся, теряя прицел. Свободной рукой Крис нашарил полено в верхней части поленницы, замахнулся им и огрел Долтри по плечу так сильно, что тот пошатнулся.

— Езжай, Пацанка! — крикнул он.

Долтри сделал три спотыкающихся шага по грязной земле, выпрямился, поднял пистолет и всадил одну пулю МакКуину в живот, а другую — в горло.

Вик закричала. Лу повернулся к ней, при этом врезавшись плечом в Читру Суринам. К сожалению, для нее это немного походило на столкновение с лошадью. Суринам сделала шаг назад, поставила ногу на сырую землю, неправильно согнула лодыжку и повалилась, усевшись на мокрую траву.

— Всем опустить оружие! — крикнула Хаттер. — Черт побери, прекратить огонь!

Лу потянулся к Вик. Лучший способ обнять ее состоял в том, чтобы усесться на заднее сиденье байка.

— С мотоцикла, с мотоцикла! — кричал один из агентов в бронежилетах. Еще трое из них шли по траве с пулеметами.

Вик оглядывалась на отца, рот у нее был растянут в последнем крике, глаза слепы от изумления. Лу поцеловал ее в пышущую жаром щеку.

— Нам надо ехать, — сказал он ей. — Сейчас же.

Он сомкнул руки вокруг ее талии, и в следующее мгновение «Триумф» рванулся в путь, а ночь огласилась громовым грохотом пулеметного огня.

Звук стрельбы сотрясал самый мрак. Вик, чувствуя, как весь этот шум прорывается через нее, приняла это за удары пуль и машинально включила передачу. Задняя шина, дымясь, заскользила по мокрой земле, сдирая длинную сырую полоску травы. Потом «Триумф» рванулся вперед, в темноту.

Часть ее все еще оглядывалась, видя, как отец перегибается пополам, протягивая руку к горлу, а волосы падают ему на глаза. Рот у него открыт — он будто делает усилие, чтобы его вырвало.

Часть ее подхватывала его, прежде чем он опустится на колени, держала его в руках.

Часть ее целовала его в лицо. «Я здесь, папа, — говорила она ему. — Я здесь, с тобой». Она была так близко к нему, что чувствовала запах его крови, похожий на запах только что отлитой меди.

Мягкая, щетинистая щека Лу прижималась сбоку к ее шее. Он приник к ней, и полный взрывчатки рюкзак сплющился между их телами.

— Ты просто веди, — сказал он. — Доставь нас, куда надо. Не смотри, просто веди.

Пока она разворачивала байк, направляя его вверх по склону, к деревьям, справа от нее полетела вверх грязь. Ее уши отмечали чмоканье пуль, ударявших в почву у них за спиной. Через грохот стрельбы она различила голос Табиты Хаттер, дрожавший от напряжения:

— ПРЕКРАТИТЬ СТРЕЛЬБУ, ПРЕКРАТИТЬ СТРЕЛЬБУ!

Думать Вик не могла, да ей это и не требовалось. Ее руки и ноги знали, что делать, ее правая нога включила вторую передачу, затем третью. Байк вскарабкивался на влажный холм. Перед ними темной стеной выросли сосны. Она опустила голову, когда они поехали между стволами деревьев. Ветка ударила ее по рту, ожгла губы. Они прорвались через кусты, и шины отыскали доски моста «Короткого пути» и застучали по ним.

— Какого хрена? — крикнул Лу.

Въехав не прямо, с по-прежнему опущенной головой, она врезалась плечом в стену. Рука онемела, а ее саму отбросило на Лу.

В ее воображении отец снова падал ей в руки.

Вик вцепилась в руль, поворачивая влево, прочь от стены.

Она воображала, что говорит, я здесь, пока они оба опускаются на землю.

Одна из половиц треснула под передним колесом, и руль вырвался у нее из рук.

Она поцеловала отца в висок. «Я здесь, папа».

«Триумф» накренился к левой стене. Лу ударился об нее левой рукой и зарычал от боли. От силы его удара об стену содрогнулся весь мост.

Вик чувствовала запах отцовских волос возле самых корней. Она хотела спросить у него, как долго он жил один, почему в доме не было женщины. Хотела узнать, как он хозяйничал, как проводил вечера. Хотела попросить прощения и сказать ему, что по-прежнему любит его; что бы ни было плохого, она его по-прежнему любит.

Потом Крис МакКуин ушел. Ей пришлось его отпустить, дать ему выскользнуть из ее рук. Дальше ей надо было ехать без него.

В темноте пронзительно кричали летучие мыши. Звук был такой, словно кто-то тасует колоду карт, только значительно усиленный. Лу задрал голову, ища их между стропилами. Большой, нежный, непоколебимый, Лу не закричал, вообще едва ли издал какой-либо звук, только резко и глубоко вздохнул и пригнулся, когда десятки, а может, и сотни летучих мышей, потревоженных в своей безмятежности, сорвались с потолка и хлынули на них, вихрясь в промозглом пространстве. Они были повсюду, задевали их руки и ноги. Одна из них пронеслась у головы Вик, и та почувствовала, как крыло оцарапало ей щеку, и мельком увидела ее лицо, когда она промелькнула мимо: маленькое, розовое, искаженное, но странно человеческое. Она, конечно, смотрела на свое лицо. Единственное, что могла сделать Вик, — это не завизжать, изо всех сил стараясь держать «Триумф» по курсу.