– Мы расскажем им о деталях следствия и объясним, что вчерашняя смерть мистера Мерседа означает перезагрузку всего дела, – ответил Десимоне.

Босх ненавидел слово «перезагрузка».

– Но это займет секунд пять, не больше, – заметил он. – Зачем надо устраивать…

– Детектив, – прервал его лейтенант, – с утра мы получили восемнадцать звонков с просьбой дать разъяснения по делу Мерседа. Может быть, у них дефицит новостей или что-то еще, но все хотят послушать нас. Вот мы и решили, что лучший способ решить проблему – устроить пресс-конференцию. Опишите журналистам, как идет следствие, сообщите результаты вскрытия – все уже в курсе, что смерть Мерседа квалифицирована как убийство, – и можете топать домой. Расскажите, что пуля, десять лет просидевшая в теле жертвы, теперь проверяется на совпадение с тысячами других пуль в национальной базе данных. Ответьте на пару-тройку вопросов. Пятнадцать минут – и вы свободны.

– Терпеть не могу пресс-конференции, – пробормотал Босх. – По-моему, пользы от них никакой. Они все только усложняют.

Десимоне посмотрел на него и криво улыбнулся:

– Знаете что? Я вас не уговариваю. Просто сообщаю: у нас будет пресс-конференция.

Босх покосился на Сото. Он надеялся, что это ее чему-нибудь научит.

– Когда начало?

– Журналисты уже собрались в зале. Осталось дождаться шефа. Как только он появится, мы начнем.

Гарри почувствовал, как в кармане завибрировал телефон. Он отошел в сторону и ответил на звонок. Это был Наган Чанг.

– Надеюсь, у тебя хорошие новости, – произнес Босх. – Скажи, что да.

– Прости, Гарри, но ничего не вышло. В базе нет совпадений.

Босх поймал на себе взгляд Сото и покачал головой.

– Ты там, Гарри?

– Да, я здесь. Что-нибудь еще?

– Думаю, мы установили, из какого оружия сделан выстрел.

Это немного смягчило его разочарование.

– Что вы нашли? – осведомился Босх.

– Шесть бороздок с изгибом вправо. Похоже, мы имеем дело с маркой «кимбер», модель восемьдесят четыре. В каталогах его называют «монтаной» – это охотничье ружье.

Бороздки на свинце оставила внутренняя поверхность ствола. Чанг не смог найти пулю, выпущенную из того же оружия, но хотя бы определил его модель. Это лучше, чем ничего; по крайней мере, вскрытие сделали не зря.

– Тебе это как-то поможет? – спросил Чанг.

– Мне поможет любая информация, – ответил Босх. – Это дорогое ружье?

– Не из дешевых. Но можно купить подержанный экземпляр.

– Спасибо, Наган.

– Не за что. И имей в виду, Гарри: если добудешь мне гильзу, это будет совсем другой разговор. В базе куда больше гильз, чем пуль. Принеси мне гильзу, и у нас появится хороший шанс.

Босх знал, что рассчитывать на это не стоит. Трудно найти гильзу от выстрела, сделанного десять лет назад.

– Ладно, Наган, спасибо.

Гарри убрал телефон и подошел к Десимоне.

– Звонили из баллистики, – сообщил он. – Они не нашли совпадений по пуле из тела Мерседа. Мы вернулись к исходной точке. Отмените пресс-конференцию – нам нечего сказать.

Десимоне покачал головой:

– Никаких отмен. Просто не говорите о пуле. Попросите жителей помочь в расследовании дела. Десять лет назад это сработало, может сработать и сейчас. Вы справитесь, Босх. К тому же зачем вам заявлять, что с пулей ничего не вышло? Пусть стрелок думает, будто у вас на него что-то есть.

Босху совсем не нравилось, что какой-то парень из пиар-отдела учит его, как работать. Поэтому он не стал говорить о том, что Наган Чанг определил модель оружия, из которого был сделан выстрел. Гарри пришло в голову, что проще всего развернуться и уйти, наплевав на всю эту дурацкую затею с пресс-конференцией. Но тогда он бросит Сото, и ей придется в одиночку справляться с ситуацией, которую она плохо понимает. Не говоря уже о том, что после такой выходки его могут просто отстранить от дела.

У Десимоне пискнула рация, и он сообщил, что шеф уже спускается в лифте.

– Все, ребята, по коням.

Они вышли в коридор и стали ждать лифт. Как только дверь открылась, из кабинки вместе с шефом вышел человек, в котором Босх сразу узнал Армандо Зейаса, бывшего мэра, в свое время «раскрутившего» дело Мерседа. Вероятно, шеф вспомнил о нем и пригласил на пресс-конференцию. А может, тот и сам о себе напомнил. Поговаривали, что Зейас собирается баллотироваться в губернаторы. Однажды Мерсед уже помог ему сделать карьеру. Почему бы не попробовать снова?

Для Босха такие мысли были обычным делом. Он многое повидал на своем веку. Но у Сото при виде Зейаса вспыхнули глаза. Латиноамериканцы считали его героем. Политиком-первопроходцем.

После шефа и Зейаса появился человек, которого Босх тоже хорошо знал. Это был Коннор Спивак, главный политический стратег бывшего мэра. Похоже, теперь он в паре с Зейасом взял курс на губернаторское кресло.

Десимоне шагнул к шефу и что-то шепнул ему на ухо. Малинс коротко кивнул и подошел к Босху. Они знали друг друга не первый год. Оба были примерно одного возраста и оба прошли одни и те же ступеньки по служебной лестнице: патрульный, следователь в Голливуде, отдел грабежей и убийств, Босх на том и успокоился, но амбиции Малинса простирались дальше карьеры простого детектива. Он вошел в администрацию и быстро пробежался по всем командным должностям, пока полицейская комиссия не сделала его начальником городской полиции. Теперь его пятилетний срок подходил к концу, и он подумывал о следующем. Большинство сотрудников считали его переизбрание решенным делом.

– Гарри Босх! – заговорил Малинс сердечным тоном. – Я слышал, ты не в восторге от этой пресс-конференции?

Босх неловко кивнул. Вокруг было полно народу, их разговор могли слышать. Но он не собирался давать задний ход.

– С нашей единственной зацепкой ничего не вышло, шеф, – заметил он. – Я про пулю. Не знаю, что мы можем им сказать.

Малинс кивнул, но не согласился с его мнением.

– Сказать можно многое. Мы должны заверить жителей города, что Орландо Мерсед не забыт. Что мы по-прежнему ищем тех, кто это сделал, и обязательно найдем. Это гораздо важнее, чем какой-то кусок свинца.

Босх не стал говорить, что он думает на этот счет.

– Как скажете, – буркнул он.

Шеф снова кивнул:

– Я уверен, что это правильно. Важен каждый – или не важен никто: это ведь твои слова, верно?

Босх кивнул.

– Мне это нравится! – воскликнул Зейас. – Важен каждый – или не важен никто. Хорошая фраза.

Гарри посмотрел на него с ужасом. В устах бывшего мэра это прозвучало как предвыборный лозунг.

Шеф перевел взгляд на Сото, которая, как обычно, держалась немного сзади. Он обошел Босха, чтобы протянуть ей руку.

– Детектив Сото! Как вам работается в новом отделе?

– Очень хорошо, сэр. Ведь я учусь у лучших. – Она кивнула на Босха.

Шеф улыбнулся. Это давало ему возможность сказать пару эффектных фраз.

– Вы про этого парня? – спросил он. – Он альфа-горилла. Учитесь у него, пока можете, Сото.

– Вы правы, сэр, – искренне согласилась Люсия. – Я делаю это каждый день.

Она сияла. Шеф сиял. Все были счастливы. До Босха вдруг дошло, что это Малинс придумал сделать их напарниками. Краудер только следовал его приказу.

– Ладно, – вмешался Десимоне, – пора идти. Семья Мерсед уже в зале, их посадили в первый ряд. Шеф Малинс первым поднимется на сцену и представит всех остальных. Потом бывший мэр скажет несколько слов, а детектив Босх сообщит о том…

– А почему бы не дать слово детективу Сото? – предложил шеф. – Она знает о деле столько же, сколько и детектив Босх. Да-да, давайте так и поступим. Ты не против, Гарри?

Шеф взглянул на Босха. Тот покачал головой:

– Не против. Это ваше шоу.

Вся группа двинулась по коридору. Один из сотрудников Десимоне уже стоял у двери в зал. Увидев их, он вошел внутрь и дал сигнал, что можно начинать. Репортеры стали включать камеры, свет и записывающие устройства.

Сото поравнялась с Босхом и прошептала ему на ухо: