Глядя на меня кровоточащими глазами, он надрывался в истошном вопле, словно хотел что-то сказать. Со всех сторон надвигалось всё больше больных. Прямо передо мной одного из них вырвало кровью в стремительный водный поток. Раздув ноздри и широко раскрыв глаза, моя кобыла обошла его стороной.

Словно наблюдая крушение поезда в замедленной съёмке, я смотрела на кровавый след, сливающийся с потоком. Его уносило течением. Чума словно почувствовала новых жертв вниз по реке.

Сколько же ещё людей могут погибнуть из-за этого?

Больные тянули ко мне вывернутые руки, в немой мольбе раскрыв ладони и растопырив неестественно искривлённые пальцы... словно ветви деревьев.

Они не собирались нападать, просто смотрели умоляющим взглядом, корчились в судорогах и голосили. Они хотели, чтобы я окончила их страдания.

Смогу ли я? Смогу ли я сдержать распространение заразы? Глифы пришли в движение, словно мои силы только и ждали цели подобной этой.

Из глаз хлынули слезы, я наконец поняла. Сила — твое бремя. Вот что имел в виду Мэтью.

Эти люди могут еще долго умирать в муках, а могут умереть прямо сейчас. Их дни в любом случае сочтены. Я могла бы усыпить их навеки, как когда-то Теда.

Подарить им мирную смерть.

Ветер дул в нужную мне сторону.

Джек и Арик поднялись на вершину склона. Они оба просили меня не делать этого, единодушно решив, что это плохая идея.

— Ну же, Эви, поторопись! — крикнул Джек.

Какая-то часть моей души хотела согласиться с ними. Не раскачивать лодку. Соответствовать их ожиданиям.

Затем я вспомнила, что Императрица всех Арканов носила корону не без причины. Красная ведьма шептала: «Деметра в жесткости своей лишает, в щедрости одаривает. ОДАРИ».

Тогда я подстегнула кобылу, прорываясь сквозь толпу. Решив, что я не могу... или не хочу... им помогать, они истошно взревели. Некоторые пытались догнать меня ползком. Их вопли стали оглушительными.

Я сняла перчатку и закатила рукав, обнажая золотистые символы. В последний раз из своих глифов я создавала споры, чтобы только усыпить солдат. Теперь я наполнила их смертельным ядом. Заливаясь слезами, я раскрыла ладонь и повернулась назад.

Я подула на руку.

Словно послала воздушный поцелуй.

Я отвернулась, когда глаза мужчин, находящихся ко мне ближе всего, закрылись. Глядя прямо перед собой и беззвучно рыдая, я ехала дальше. А позади взрывной волной разлетался мой яд.

Крики стихали, и я слышала лишь глухие звуки падения тел. Местами одинокие выкрики. Последние стоны.

И тишина. За собой я оставляла след из тел. Сила – моё бремя.

Итяжесть его сравнима с тяжестью короны со звездами.

Когда я вышла на вершину, Джек нахмурил брови. Арик искоса смотрел на меня сверкающими глазами. Но мне было всё равно, пусть сердятся.

Джек удивил меня словами:

— Теперь, когда дело сделано, я даже рад. Ты прижгла рану и спасла неисчислимо большее количество людей.

Я натянула перчатку обратно:

— А теперь слово предоставляется Арику…

— Как сказал смертный, дело сделано, Императрица, ты многих избавила от ужасной участи, — в его голосе звучала гордость, — порой и жнецу бывают рады.

Джек скептически посмотрел на него, словно не мог сопоставить этого человека с безжалостным убийцей, которым привык его считать.

Арик выдержал его взгляд.

— Никогда не отрицай силу Смерти.

Глава 27

День 376 ПОСЛЕ ВСПЫШКИ

— Не нравится мне здесь, — сказал Джек. Он держался впереди с арбалетом наготове. Вёл нас изрытой колеями дорогой по очередному узкому ущелью. Арик ехал рядом со мной.

После вчерашнего перехода через колонию заражённых чумой ни с одним из них я толком не разговаривала. На ночь мы приютились на заброшенной заправке, и я отключилась, как только нашла к чему прислонить голову. Несмотря даже на то, что нас окружали шахты каннибалов.

Теперь мы втроём осматривались на местности. По крайней мере пытались. С каждой милей нескончаемого пути туман сгущался всё больше, так что нам пришлось замедлить темп. Хотя Джек опережал нас всего на десяток футов, я все равно едва могла его различить.

— Ну, ладно, Жнец, ты что-нибудь чувствуешь?

Дождавшись нас, Джек пристроился по другую сторону от меня. Арик вскинул голову и прислушался.

— За поворотом опасность.

— Предлагаешь развернуться?

— Когда ты увидишь меня в настоящем бою, то перестанешь задавать такие вопросы.

Соперничество между ними становилось все более ожесточенным!

— Я сказал, что чувствую опасность, а не вооружённое до зубов войско, — добавил Арик, опуская забрало, — но если ты боишься...

— За себя волнуйся.

Когда мы повернули, я начала вглядываться во тьму. Впереди неясно вырисовывались очертания чего-то огромного. Это опрокинутый бензовоз?

Яркий свет прожекторов пронзил пелену тумана, ослепляя меня. Когда глаза приспособились, я увидела стоящий посреди дороги автобус с обшитыми металлом боками и красной надписью ЧЕЛОВЕЧЕСКИЕ ЖЕРТВЫ во всю длину. На его крыше была закреплена самодельная турель — подвижная оружейная установка. Кто-то взял половину спутниковой тарелки и вырезал часть, чтобы приспособить поистине тяжёлое орудие.

Не это ли Селена назвала пятидесятым калибром? Если этой штуке под силу отхватить часть скалы, то от нас вообще может мокрого места не остаться.

— Заградительный пост чёрных шляп, — проворчал Джек, — грёбаные работорговцы.

Наверху устроилось три человека: один сидел за турельной установкой, ещё двое выглядывали из-за щитка из рифленой стали. Турельщика я не видела, но те двое были между собой очень похожи: веснушчатые лица, длинные рыжие волосы, торчащие из-под шапок. Братья, наверное.

Автобус не перекрывал всё ущелье, поэтому работорговцы в несколько рядов натянули колючую проволоку высотой мне по плечо. Как дополнительное укрепление.

— Эй, все держим руки на виду! — крикнул Турельщик, поворачивая оружие. — Здесь у нас пропускной пункт. Делайте, чего говорят, если жить хочется.

Я подняла руки вверх и хмуро глянула на Джека. Когда он успел подъехать так близко к автобусу?

Арик тоже поднял руки.

— Мы не хотим неприятностей.

Казалось, он изо всех сил сдерживал смех.

Всё внимание работорговцев было приковано именно к нему – чудаку с ног до головы закованному в броню.

— Где откопал такой костюмчик? — спросил Турельщик. — Музей ограбил?

Он высунулся из-за спутниковой тарелки, чтобы присмотреться получше, и я увидела его длинную бороду и кустистые брови.

Арик громко и отчётливо начал объяснять.

— Бог смерти послал мне видение, которым направил в крипту — могильный склеп, — он тянул время чтобы Джек... сделал что? — там на теле прославленного воина я и обнаружил эти доспехи, на столетия опережающие свою эпоху, уже напитанные смертью. В самый раз для такого, как я.

Турельщик с сотоварищами переглянулись.

— Еще один ненормальный. А конь твой больной, что ли?

Кажется, пришло время призвать красную ведьму. Заметят ли они, если я порежу до крови поднятые ладони? Но выращивать лозы слишком долго...

Один из прожекторов светил прямо на меня, да так ярко, что я аж чувствовала исходящее от него тепло.

— Эй ты, парень позади! Сними капюшон.

Я прикрыла ладонью глаза.

— Что там происходит Арик? —

Что делал Джек, я не видела, только его силуэт.

— Твой смертный собирается напасть. Отвлеки их как-нибудь. —

Под их пристальными взглядами я начала медленно стягивать капюшон.

Турельщик присвистнул.

— Держите меня семеро! Девчонка! Я уже застолбил!

— Еще и молоденькая, — сказал один из рыжих, — хорошо, что ночка длинная. Свяжись с домом.

Второй потянулся за рацией?

В следующую секунду Джек уже стоял в седле с арбалетом в руках.