Иногда в январе во Флориде бывает просто замечательно.

Много лет тому назад Мэтью переехал сюда из Чикаго. Давно, когда Джоанна была еще совсем маленькой девочкой, а в саду перед домом росли апельсины. Он срывал их на завтрак, и пока Сьюзен выжимала из них сок, Джоанна плавала в бассейне на заднем дворе. В ветвях гнездились кардиналы,[1] небо было синее-синее, а жизнь казалась прекрасной и текла так лениво и неспешно, как бывает только во Флориде.

Но все это было очень давно.

Теперь они со Сьюзен в разводе. Джоанне уже пятнадцать, и она совсем редко бывает во Флориде, потому что учится в Массачусетсе, в школе-пансионе. Шли слухи, будто бы Сьюзен собирается замуж. Мэтью от души надеялся, что это правда. Ведь когда-то он очень любил ее…

Во Флориде зимние месяцы проходят несколько оживленнее, чем принято думать. Появляются люди в каких-то странно-старомодных меховых манто и шапках с ушами и только и знают, что твердить: на севере куда хуже, верно?..

Верно, охотно соглашался с ними Мэтью.

Но для того, чтоб понять, что на севере хуже, совсем не обязательно приезжать во Флориду. Это и без того понятно, что хуже. И ты приезжаешь сюда потому, что надеешься: здесь будет гораздо лучше. Но сорок два по Фаренгейту и сильный ветер — не так уж и хорошо. Не намного лучше, чем на севере. Да и вообще, чем уж так, черт возьми, плох этот север?..

Простите за эти дурацкие мысли, подумал он.

Совсем спятил с тех самых пор, как в меня стреляли.

Два раза подряд.

Было это почти год тому назад… да, точно, в марте будет ровно год. Первая пуля попала ему в левое плечо. Вторая — в грудь. Жгучая боль, и еще им овладело чувство полной беспомощности. Из плеча текла кровь, рубашка намокла от крови, руки и ноги стали словно ватными, рот судорожно хватал воздух, а перед глазами все так и расплывалось… И мутилось, точно он был героем какого-нибудь дешевенького детектива. В глазах становилось все темней и темней… И тут кто-то громко закричал. Это же я, подумал он. Я кричу. Людям, которые снимают кино, следует сказать, что, когда в тебя попадает пуля, бывает очень больно, и человек начинает кричать.

Вообще-то все это было почти год назад, в марте…

И не важно, стреляли в него тогда или нет, но у Мэтью, равно как и у любого другого жителя Калузы, штат Флорида, вовсе не было причин сходить с ума в январе. Тем более что в этом году выдался не январь, а просто сказка, которой так жаждал каждый приехавший сюда с севера. Настоящая флоридская погода, какой ей и полагается быть. Да при виде такой погоды калифорнийцы просто позеленели бы от зависти.

Рай, а не погода, сущий рай.

Женщина, сидевшая напротив Мэтью в его конторе под названием «Саммервилл и Хоуп», была одета как раз по сезону, именно для такой мягкой и теплой зимы — в белый хлопковый однобортный костюм и белые лодочки без каблуков. Он никак не мог определить ее акцент, но, судя по всему, была она не из этих краев, несмотря на выгоревшие под солнцем волосы и роскошный загар. Ножки скрещены, край хлопковой юбки задрался выше колен, синие, широко расставленные глаза на красивом лице, и она говорит ему, что хочет развестись с мужем.

Он записал основные данные.

Джилл Лоутон.

Тридцать четыре года.

Когда женщине тридцать четыре, возраста своего она не скрывает. Тридцать четыре — прекрасный возраст для женщины. Самому Мэтью стукнуло тридцать девять, и он надеялся остаться в этом возрасте навсегда, потому как тридцать девять — очень неплохой возраст для мужчины. Муки неуверенности, которые испытываешь где-то в тридцать семь, уже позади, а серость и скука, которые настают, когда тебе за сорок, еще не пришли. Нет, он вполне понимает Джека Бенни,[2] хотя совсем недавно где-то вычитал, что многие люди вовсе не знают, кто он такой, этот Джек Бенни. Да что там говорить, они даже об Алфреде Хичкоке не слышали. Мало того, очень и очень многие представления не имеют, кто является вице-президентом Америки. Просто диву иногда даешься, до чего ж странные нынче пошли люди!..

Итак, Джилл Лоутон, тридцать четыре года, проживает в Уиспер-Кей, в доме, который некогда делила с мужем. Примерно год назад этот самый муж уехал на север, как он сказал — искать новую работу.

— Ну а когда вы последний раз с ним говорили?

— Месяцев девять назад.

— И он нашел работу?

— Ну… не постоянную. Ничего такого стабильного. Он не хотел, чтоб я приезжала, пока не найдет действительно хорошее место.

— А что у него за профессия?

— Он дизайнер.

— У вас есть хоть какие-то догадки на тему того, где он сейчас может быть?

— Никаких, — ответила она. — Все еще там, на севере, так я, во всяком случае, слышала.

— От него?

— Что?

— Слышали лично от него?

— Нет, нет… Одна подружка сообщила. Встретилась с ним случайно. Он был… с другой женщиной.

— И когда это было?

— В июле.

— А в последний раз вы говорили с ним…

— В апреле. Точнее, в конце апреля.

— И что он вам сказал, если, конечно, не секрет?

— Сказал, что должен съехать с квартиры.

— А где она находилась, эта квартира?

— Я могу дать вам адрес и номер телефона, но только его уже давно там нет. Просто одни наши друзья пустили его пожить на время, пока сами были в Европе. Они собирались вернуться первого мая, ну, вот… и к этому времени он должен был съехать.

— А он говорил, куда собирается перебраться?

— Да. В маленький отель. Пока не найдет новую квартиру. Ну а после этого… он хотел, чтобы я приехала и жила с ним.

— А он уже нашел к тому времени подходящую работу?

— Нет. Но сказал… что просто не может жить больше без меня.

— Название отеля?

— Он говорил, что «Хэррод». Но я звонила туда… беспокоилась, что от него так долго ничего не слышно, и они сказали, что человека под таким именем нет и никогда не было.

— И таким образом вы полагаете…

— Да.

— Что с ним что-то случилось?

— Да, верно. Но знаете, он так долго не давал о себе знать, и тогда я позвонила в Бюро по розыску, и они проверили все больницы, тюрьмы, ну и прочее, что положено в таких случаях, и он нигде не числился… Вообще-то я не думаю, что он умер или что-то в этом роде, нет. Просто пропал. Но один человек сказал, что существует такая вещь, как закон Еноха Ардена и…

— Да.

— Ну и мне интересно знать, применим ли он здесь.

Каждый студент каждого юридического колледжа учит закон Еноха Ардена и столь же исправно забывает его, если только не специализируется в дальнейшем по бракоразводным процессам. «Енох Арден» — это название романа, написанного Алфредом Лордом Теннисоном, и сюжет его сводится к следующему. Моряк претерпевает кораблекрушение, только через много-много лет возвращается наконец домой и видит: жена его замужем за другим. Этот человек заменил отца его, Еноха, детям. Видя, как они все счастливы, Енох решает не вмешиваться в их жизнь и исчезает в ночи.

Мэтью объяснил, что, согласно закону Еноха Ардена, супруг или супруга имеют право просить суд расторгнуть брак, если муж или жена отсутствовали на протяжении пяти лет подряд и если предпринятые поиски не выявили свидетельств тому, что он или она живы…

— Нет, я совершенно уверена, что он жив! Просто я думала…

— Ходатайство в суд предполагает, что он должен быть мертв.

— Понимаю…

В этом случае, пояснил далее Мэтью, суд потребует, чтобы раз в неделю на протяжении трех недель подряд в газете было напечатано объявление на английском языке, призывающее пропавшую сторону объявиться. И если он или она не объявятся, прощай, Чарли! Далее Мэтью объяснил, что отсутствие супруга на протяжении года не может считаться достаточно веским основанием для возбуждения подобного дела в суде и напечатания вышеозначенного объявления. В законе четко сказано: срок должен быть не менее пяти лет.