— Девять лакх? Девять сотен тысяч часов… Это метрические часы или додека?

— Сие непонятно. Час есть час. Каковы ваши капсулы, дабы я сопроводила вас к ним? Не расходуйте свои часы жизни, ибо время потраченное возвернуть невозможно.

— Значит, терранский час. Девять лакх будет… около сотни лет.

Софвари присвистнул.

— Куда меньше, чем нужно гладиольскому ковчегу для подготовки планеты.

— Что ж, — ответил ему Донован, — гладиольский ковчег куда меньше этого бегемота.

Он повернулся обратно к Пэчароо.

— Планета Эньрун уже терраформирована. Мы явились оттуда. Пришло время пробудить колонистов и спустить их.

— Я не вижу на вашем рукаве нашивки экологиста. У вас нет требуемого штрихкода и знака. Позвольте справиться у корабельных сенсоров. — Из машины послышалась приятная мелодия. — Активационный луч был послан две недели назад, но ответного сигнала пока нет.

— Вы ошибаетесь, — сказал Донован. — Сенсоры разрушены! Вы отправили сигналы более тысячи лет назад, но уши ваши оглохли.

— Мне прискорбно говорить это, — ответила Пэчароо, — но сие не моя сфера. Не изволите ли последовать за мной?

Тележка развернулась и неспешно покатилась по коридору.

— Скажи ей, пусть проведет нас в центр управления, — попросил Софвари. — Мне бы хотелось знать, основаны ли их гравитационные решетки на том же принципе, что наши. И генетические данные… Просто бесценно!

Донован решил попытать удачу.

— Пэчароо! У нас срочное сообщение для капитана. Изволите ли вы призвать его?

— Капитан Салахуддин более не на борту «А. К. Прабха-карана». Он верил, что мир успешно осеменен, и увел многие челноки на планету. Но миновало несколько недель, а они не вернулись и не выходили на связь с кораблем. Очевидно, экосистема пока слишком юна для поддержания жизни. Я переступила стандартные полномочия, поведав вам сие, но пусть это убедит вас в вашем заблуждении.

Несколько недель… Донован пожал плечами.

— Мы можем посмотреть, куда оно ведет нас. — Он поравнялся с тележкой. — Что за помещение мы минуем? Но глаголь медленно, дабы мог я перевести своим друзьям.

— Это спальня холодного сна номер сто восемьдесят три, шри-колонист. Если друзья ваши не говорят ни на тантамиже, ни на мурканглисе, они ошиблись спальней. Эта спальня предназначена для терран. Колонисты с Меньших Миров расположены в иных местах.

— Меньшие Миры, — сказал Билли Чинс, подтвердив подозрения Донована насчет того, что он тоже понимал танта-миж. — В их число входит и Дао Хетт?

Проводница на мгновение замолчала, потом сказала:

— Тау Цети — ценный и значимый член Содружества. Они стоят плечом к плечу с нашими товарищами против народа песка и железа.

Пэчароо добавила еще несколько комплиментов на языке жунгво.

Софвари ахнул. Как и большинство людей, он считал, что Содружество пало из-за восстания Дао Хетта, а предтечи сгинули задолго до того, как люди вообще вышли к звездам.

— Я не вижу спящих, — сказал Донован. — Как наречена секция, через которую мы идем?

— Тут, шри-колонист, находятся локальные системы резервной энергии и жизнеобеспечения для сего ряда спален. Они были активированы, хотя мне не сообщили о причинах. Уверена, это просто учения. Не нужно поднимать тревогу среди колонистов. — Проводница попыталась изобразить беспечность. — Если вы желаете вернуться в свою капсулу, я призову проводников, дабы сопроводить вас.

Когда Донован перевел ее слова, Мéарана сказала:

— Это и есть твой хваленый искусственный интеллект, Донован? Скорее, искусственный идиот!

— Он сбоит. Чего ты ожидала?

— Обычный автомат не отказался бы исполнить прямой приказ, — произнес Софвари. — Такое чувство, словно мы общаемся с личностью.

— Какого черта! Такое чувство, словно мы общаемся с чинушей! Она только пересказывает тебе своды правил. Подобие — не реальное существо.

Донован обратился к Пэчароо:

— Сколь долго работает аварийный генератор?

Проводница пришла в замешательство.

— Около часа или… дольше. Мои часы не синхронизированы. Благодарю, что привлекли внимание к этой проблеме. Я отправлю запрос в техническую службу для починки часов. Прошу, не тревожьтесь и проводите меня к вашей капсуле. — Секунду спустя она продолжила: — Проводники из иных спален не отвечают на мои призывы. До их прибытия я временно размещу ваших компаньонов в этой спальне, ибо множество капсул сейчас пустует.

Они вошли в необъятного размера зал, где рядами, колоннами и слоями парили равно отстоящие друг от друга кубы.

«Этот участок выглядит больше, чем казался снаружи», — подметил Ищейка.

Конечно, такое невозможно; и все же они здесь.

Каждый куб представлял собой блок, который состоял из двенадцати рядов по двенадцать цилиндров и имел голографический экран с буквой и цифрами, обозначавшими трехмерные координаты каждого блока. Между блоками во все стороны бежали мостики. По подсчетам Ищейки, в отсеке находилось около пятидесяти тысяч цилиндров. И в каждом спал колонист.

Донован уставился на бесконечные ряды капсул, и его объяла скорбь. «Великий день» пришел и прошел, а люди проспали его. Он задался вопросом, удалось бы уберечь планету от скатывания в варварство, если бы спустились все колонисты.

— А теперь, — сказала Пэчароо, — вам надлежит возвратиться в свои капсулы для сна.

— Нет, — сказала Мéарана.

Вспомнив то, что успела выучить из древнего языка, она произнесла:

— Панна матен! Я этого не сделаю.

Лицо проводницы нахмурилось.

— Мне снова вызвать смотрителей?

— Смотрители! — хмыкнул Поули. — Будь здесь Тедди, я даже знаю, что он сказал бы.

— «Это нехорошо», — процитировал Софвари, он обернулся и посмотрел вдаль. В тенях что-то двигалось.

— Постой! — воскликнул Донован. — Пэчароо! Снова? Был еще один пробужденный?

— Капсулы случайным образом пробуждают людей. Нет причин для тревоги, техническая служба работает над этим. Но мир пока не готов для них, и людей требуется ввести в гибернацию. Нам всем не терпится основать тыловую базу, но терпение — это главное. Терраформирование нельзя торопить. Вы должны доверять нам.

— Куда вы отвели ее — самую последнюю пробужденную? — спросил Донован. — Около года назад. Рыжие волосы, золотая кожа, похожа на мою компаньонку.

— Я сверюсь с записями. — И вновь заиграла приятная мелодия.

Мéарана дернула его за рукав:

— Моя уховертка начинает понимать отдельные фразы.

— Так учатся невральные сети. Осторожнее. Проводница тоже учится галактическому.

— Ты спросил о ком-то, кто похож на меня.

— Да.

Ее хватка усилилась.

— И что? Что?

— Пожалуйста, погрузитесь на платформу, — сказала проводница. — И я доставлю вас к ней.

Из тележки выдвинулась пассажирская платформа. Она выскользнула непонятно откуда, не разворачиваясь, хотя была больше всей тележки. Когда они погрузились, Пэчароо поехала прямо вперед, затем налево, вниз. Мостики обладали собственными гравитационными решетками. Куда бы машина ни сворачивала, она словно оставалась на одном уровне — а огромный зал как будто вращался вокруг нее. Для Поули это оказалось чересчур, и его завтрак исчез за бортом.

Мелькали блоки капсул. Быстро, но не настолько, чтобы не разглядеть, что внутри.

— Донован! Отец! Они пустые! Капсулы открыты, и в них никого нет.

— Пэчароо сказала, что здесь есть свободные места. Полагаю, именно из этих капсул и вышли предки эньруниев.

Время от времени они проезжали мимо проводников. Некоторые безжизненно висели в специальных нишах между блоками или неподвижно стояли посреди мостиков. Другие занимались обслуживанием оборудования, которое питало и поддерживало жизнь обитателей капсул. Или должно было их питать и поддерживать жизнь.

Не все цилиндры пустовали. Попадались открытые капсулы, в которых Донован видел скалящиеся черепа, мумифицированные трупы, массы разложившейся гнили.

Другие капсулы, по крайней мере на вид, работали. На панелях возле них горели огоньки, приборы отображали параметры и характеристики. Пэчароо заехала в сектор, где капсулы выглядели почти как новые. Здесь она притормозила, и люди осторожно сошли с платформы.