Время шло, а враг не появлялся. Командир знаком указал вперед и остатки отряда цепью начали обратно подходить к кромке леса. Его воинам не надо было объяснять, что без полноценных известий о противнике, им нечего возвращаться к своему войску. Установленные порядки гарантировали всем смерть, причем смерть позорную, как и положено для трусов.

До леса остался один полет стрелы, и тут из-за деревьев показались трое людей, в необычной черной одежде и с блестящими короткими предметами в руках. Ни щитов, ни шлемов, ни доспехов. У воинов не имелось даже копий- единственного оружия, хоть как то способного защитить пешего в схватке с всадником.

Сколько не всматривался Азамат в деревья за спиной пеших воинов, он ничего не увидел.

Все трое стояли ровно и абсолютно спокойно глядели на все еще внушительную силу, абсолютно пренебрегая тем, что всадники за пару минут могли их догнать. Конечно, русские часто проявляли бессмысленную стойкость и умирали непонятно за что. Вот только, что бы трое пеших, почти без оружия, против почти четырех десятков всадников!

Азамат махнул рукой и всадники, быстро набирая скорость, устремилась в сторону противника.

Так же пораженные безрассудностью противника, его воины не спешили начинать боевой вой, и скакали абсолютно молча, под грохот копыт.

Когда до пеших воинов осталось всего пара десятков метров, они одновременно опустились на одно колено и прижали к плечам блестящие предметы.

Всадники приближались в грохоте копыт и туче пыли. Обычно всегда верткие, татарские воины в этот раз скакали, словно замерев в седлах, не размахивали своими кривыми саблями и копьями.

Во всей этой атаке чувствовалась скорая смерть и, вероятно, их противник это понимал. Воин во все времена безошибочно чует скорую смерть, вот только каждый относиться к этому по разному.

Воин, сражающийся за свой народ и правое дело, идет в бой спокойно и целеустремленно. Грабитель и наемник, подгоняемый вперед только страхом еще более верной смерти в случае отказа выполнить приказ, каменеет и теряет способность выложиться в полную силу.

Поэтому и результаты боя этих групп воинов могут существенно отличаться. Например, как накануне, когда чуть меньше шести тысяч  русских воинов встали на пути у орды. Даже не имея хорошего командира, и, соответственно, оказавшись в крайне невыгодной для себя позиции, они все погибли,  прихватив с собой в три раза больше врагов.

Смирнов коротко скомандовал и три смертельных потока вырвались из стволов инопланетных автоматов.

Стреляя и отмечая как падают на землю сраженные всадники и кони, Александр поймал себя на мысли, что не испытывает абсолютно никакого угрызения совести от того, что они уничтожают противника, находящегося на значительно низшей ступени развития.

Даже при самом удачном для врага стечении обстоятельств, они не могли эффективно применить против них свои сабли и копья. Это сейчас скорее напоминало убийство  . . .

Смирнов скосил взгляд на Фролова и увидел в глазах друга такое же спокойное и деловое выражение лица. Они делали свою работу во имя выживших Москвичей, уничтожая наглого и многочисленного врага. И, не больше.

Как только ряды всадников начало скашивать невидимой косой, Азамат резко  развернул коня и откровенно дал деру. В конце концов, там, в ставке Дивлет-Гирея все было понятно- казнь и конец пути земному, а тут, страшно и непонятно.

Часть воинов, избежавших встречи с невидимой смертью, последовала примеру командира.

Приземистые и юркие кони кочевников неслись как ветер, стремительно унося всадников от непонятной и невидимой смерти.

Спустя пару минут, Смирнов и его друзья прекратили стрельбу, так как увеличивающееся  расстояние и клубы пыли мешали вести прицельный огонь.

Тут над их головами промелькнул силуэт дракона с всадником.

Степаненко помахал друзьям рукой и изготовился к стрельбе.

Внизу стремительно двигались около десятка всадников. Наездники плотно прижались к крупу лошадей, слившись с ними в единое целое.

Не теряя времени, Степаненко прицелился, и длинной очередью прекратил земной путь троим всадникам, к сожалению, вместе с их верными лошадьми.

Хозяйственный ум Ивана активно запротестовал против уничтожения лошадей, и он направил дракона на снижение.

В те далекие времена, у человека не имелось врагов на небе и поэтому всадники сосредоточили все свое внимание на обстановке вокруг. А зря!

Мощные лапы дракона ухватили отставшего всадника и подняли его над лошадью, почувствовавшей уменьшение веса и запах непонятного но, очень страшного хищника,  в связи с чем, резко увеличившей скорость.

Резкий подъем до сотни метров и отправление отчаянно брыкавшегося кочевника в столь непривычный для него свободный полет, не оставили несчастному никаких шансов.

Поняв, тактику дальнейших действий, дракон многократно повторил аналогичные маневры, в результате чего все всадники, за исключением того, кто командовал отрядом, остались лежать неподвижно на земле.

Последнего всадника дракон схватил очень осторожно и тут же развернулся назад к космическому кораблю.

Азамат с ужасом рассматривал удерживающие его страшные лапы и брюхо огромного существа легко несшегося по воздуху.

Вот существо резко снизилось и захлопало крыльями. В паре метров над землей, лапы разжались, и Азамат кубарем полетел на землю.

Для опытного кочевника такой полет не являлся чем-то страшным, так как объезжая лошадей такое являлось вполне обыденным, и поэтому, едва коснувшись земли, кочевник тут же оказался на ногах, крепко сжимая в руке кривую саблю. Что бы там ни было, он вооружен, и так просто не отдаст свою жизнь.

На поляне находился непонятный серебристый . . . , Азамат даже не знал как ЭТО назвать, а перед ним два странных существа. Первый- огромный покрытый кучерявой шерстью, правда сильно обгоревшей, с мохнатой головой очень напоминавшей бычью. Второй- тоже высокий, только более изящный, покрытый короткой голубой шерстью, так же сильно покрытой пятнами ожогов и очень напоминавший вставшего на задние лапы кота.

Первый пошевелился и у него внезапно оказалось четыре руки, в двух из которых он держал сабли.

Второй вытащил из-за спины, что-то напоминающее меч, только более тонкий и слегка изогнутый.

На другом конце поляны показались уже виденные ранее три воина с короткими блестящими предметами.

В это время в серебристом . . . , Азамат решил называть это домом, сбоку открылись ворота и оттуда высыпали люди. Большая часть имела повязки, а их одежда сильные следы повреждений от огня.

Наконец, справа от него опять послышалось резкое хлопанье крыльев, и на землю приземлился крылатый змей с огромной и страшной пастью, на холке  которого вальяжно восседал четырехрукий человек, державший в руках маленького крылатого змея.

Окруженный столь многочисленным и необычным противником кочевник вертелся волчком, стараясь не пропустить удар в спину.

Люди и непонятные существа перекинулись несколькими фразами на незнакомом языке, и перед Азаматом вышел крепкий мужчина зрелого возраста с саблей в руке.

Кочевник понял, что предстоит честный поединок и его сердце радостно запело. Если противник позволял честный бой, то, вероятнее всего, если он победит, получит возможность свободно уйти. Ну а то, что он легко победит этого старого, и явно не такого искусного в рубке на саблях русского, он не сомневался.

Азамат тут же пошел в атаку, легко перемещаясь на полусогнутых ногах вокруг русского, и тут же стремительно рубанул наискось по шее врага.

Его противник неумело попытался отбить удар. Лезвие сабли Азамата все-таки полоснуло противника по шее.

Сдавленный вздох со стороны зрителей явно дал понять, что удар попал в цель.

Распрямившись и развернувшись, Азамат с удивлением уставился на русского, морщась потиравшего шею. Только чуть покрасневший след указывал на место удара.