Необъяснимая паника снова охватила Кэрри. Сколько раз за эти два года она мечтала о встрече?! Сотни! Но сейчас, когда эта встреча из мечты стала явью, она не могла произнести ни слова.

Ничего не изменилось!

— Добрый день, Джейк! — тихо ответила она, чувствуя на себе раздевающий взгляд женщины-референта, неотрывно следящей за ней.

— Проходи, пожалуйста, — пригласил Джейк, пропуская ее в свой кабинет. — Лия, ни с кем не соединяй и проследи, чтобы нам не мешали, — обратился он к помощнице.

Нервы Кэрри напряглись до предела, когда она вошла в кабинет и осмотрелась. Идеальная организованность офиса бросалась в глаза. Массивный рабочий стол, высокие стеллажи с книгами и черные кожаные кресла вокруг круглого стола для переговоров. Огромное, от пола до потолка, окно выходило на гавань.

— Какой прекрасный вид, — задумчиво протянула Кэрри.

— Я рад, что тебе нравится, — язвительно улыбаясь, отозвался Джейк.

Злясь на себя, что дала повод для сарказма, Кэрри еще раз оглядела кабинет. Она задержала взгляд на картине, висевшей на противоположной окну стене. Это был подлинник, а не какая-нибудь безликая репродукция, которыми обычно украшают стены офисов. Обнаженная женщина сидела спиной к художнику, ее лица, кроме линии щеки, не было видно.

Но эту картину писал гений, сумевший в банальной, казалось бы, позе передать всю загадочность и какую-то скрытую темную угрозу, исходящую от натуры. Возможно, по чистой случайности цвет волос, волной покрывающих словно выточенные из слоновой кости плечи женщины, точно совпадал с цветом волос Кэрри. Такой же красно-коричневый, как кожура спелого каштана. И той же длины, какой были у нее два года назад.

— А ты, как всегда, очаровательна, — неожиданно произнес Джейк. — И очень удачно выбрала цвет шелка. Он здорово подходит к твоим глазам, они просто как васильки.

Знал бы он, как невелик ее гардероб и какого труда ей стоило выбрать подходящий для этого визита костюм! Пытаясь скрыть охватившее ее волнение, Кэрри небрежно заметила:

— Ты тоже отлично выглядишь. Как себя чувствуешь?

— Гораздо лучше, когда ты здесь, — дерзко взглянув на нее, ответил Джейк.

— Не поверю ни на минуту!

Ее сдерживаемое долгое время раздражение неожиданно выплеснулось наружу. Кэрри получила минутное удовлетворение, наблюдая, как Джейк нахмурился, но контратака не заставила себя долго ждать:

— А как ты залечиваешь раны? — резко спросил он и, заметив ее испуганный взгляд, так же грубо продолжил: — Ведь даже для вдовы два года бродяжничества по злачным местам слегка многовато.

— Бродяжничества по злачным местам?! — повторила Кэрри с негодованием.

Джейк невозмутимо оглядел ее с ног до головы.

— Ведь не станешь же ты утверждать, что купила эту прелестную вещь в местном бутике.

— Нет, не стану.

Брюс купил ей этот костюм в Риме, но когда это было! Слова застряли у Кэрри в горле, и, прежде чем она смогла что-то объяснить, Джейк спросил:

— Давно вернулась в Брисбен?

— В марте.

Он прищурился.

— И чем же ты занималась с тех пор?

— Заканчивала учебу.

— Пра-а-авда? — медленно протянул Джейк. — Ну и как? Можно поздравить? Теперь ты полностью оперившийся специалист? Кажется, бухгалтер?

— Да, если сдам выпускные экзамены.

— Уж ты-то непременно сдашь, — заметил небрежно Джейк. — Я никогда не сомневался в твоей способности все доводить до конца!

Последняя фраза прозвучала весьма двусмысленно и насторожила Кэрри. Она опустилась в кресло, предложенное Джейком. Обойдя стол, он удобно устроился напротив нее.

— Думаю, бухгалтерия неподходящая профессия для таких, как ты, — немного помолчав, продолжил Джейк. — Хотя, возможно, я и ошибаюсь.

— Мне нравятся точные науки, их логичность. Мне нравится иметь дело с цифрами, — решительно заявила Кэрри. — Ведь и ты без них не обходишься, — добавила она.

— Конечно, это гораздо лучше, чем всякие эмоции, — согласился он с улыбкой. — Без цифр невозможно проследить финансовую сторону дела, не так ли, милый бухгалтер? — Джейк откровенно издевался.

Упоминание о финансах заставило Кэрри потупиться.

— Ну, вернемся к нашим баранам. Так чем же я удостоился чести твоего визита? — лениво протянул Джейк.

И, как ни тяжело было ей в этом признаться, Кэрри все же собралась с духом и выпалила:

— Мне нужны деньги.

Его золотистые глаза посуровели.

— Ну конечно же, тебе нужны деньги, — повторил он жестко и, откинувшись на спинку кресла, сцепил руки.

Точно так же, как все те финансисты, к которым я уже обращалась, мелькнуло в голове Кэрри.

Прикрыв глаза, Джейк продолжал:

— Как доверительный собственник состояния Брюса, я точно знаю, что в соответствии с его завещанием твое годовое содержание перечислено на твой счет четыре месяца назад. Ты не имеешь права требовать дополнительной выплаты в течение восьми месяцев.

— Но мне надо раньше. — Кэрри с мольбой взглянула на него.

— Сколько и зачем? — бесстрастно спросил Джейк.

— Двадцать тысяч долларов, — прошептала Кэрри, не представляя, какую реакцию могут вызвать ее слова — гнев, возмущение или смех.

Но никаких эмоций не последовало. Джейк отлично контролировал свои чувства и остался невозмутимым.

— Зачем тебе двадцать тысяч? — почти нежно спросил он.

Кэрри открыла сумочку и вынула фотографию. Пальцы ее дрожали, когда она протянула снимок Джейку.

— Ей нужна операция.

Джейк взглянул на снимок. Удивление, сменившееся негодованием, промелькнуло в его глазах.

— Это твой ребенок?

Кэрри с шумом втянула в себя воздух и на выдохе ответила:

— Нет.

Несколько долгих минут Джейк рассматривал фотографию, затем перевел вопросительный взгляд на Кэрри.

— И кто же она? Зачем тебе потребовались двадцать тысяч?

— Ее имя — Эвелина, так звали мою маму. Но я зову ее Лин.

Джейк продолжал смотреть на Кэрри.

— И ты хочешь ей помочь? Но для этого существуют разные благотворительные организации…

— Я не просто помогаю ей, я отвечаю за нее. Поэтому мне и нужны деньги.

Джейк еще раз внимательно посмотрел на фотографию.

— Насколько я понимаю, ей нужна серьезная операция, но какое это имеет отношение к твоей просьбе выдать деньги заранее? На операцию? Но такие операции в Австралии делают детям бесплатно.

— Ты видишь, у нее волчья пасть и заячья губа. Да, будь она австралийкой, ее прооперировали бы бесплатно. Но она — из Восточного Тимора, а там за все надо платить. Кстати, и здесь тоже, поскольку она иностранка. Врачи сказали, что самое подходящее время для операции — следующие два месяца. Теперь ты знаешь, зачем мне нужны деньги именно сейчас. — Голос Кэрри звучал уже спокойно, даже требовательно.

Джейк неторопливо поднялся из-за стола и подошел к окну.

Надо отдать должное ее самообладанию. После двух лет молчания свалилась как снег на голову и так спокойно требует деньги, будто у нее есть на то веские основания. Конечно, с такой внешностью нет причин сомневаться в себе. Кэролайн Клейтон! Надо же, вернула себе девичью фамилию. Какой очаровательной и сексуальной она стала… А какая самоуверенность, просто гипнотизирует и заставляет делать, что она хочет. Впрочем, эта способность у нее была и раньше. Сумела же она заставить Брюса жениться на ней! И надо было нежной, чувственной девушке продавать себя богатому старику за спокойную жизнь, чтобы через четыре года супружества без всяких эмоций наблюдать, как гроб с его телом опускают в могилу! И как же выражение ее лица отличалось от того, убитого горем, когда за два месяца до гибели мужа она хоронила мать…

Джейк поймал себя на том, что мысли путались, противоречили одна другой. Он резко тряхнул головой, пытаясь сосредоточиться.

Кэрри тоже встала и подошла к нему.

— Мне нужны деньги, Джейк. Для нее, не для себя.

И это слова женщины, никогда не проявлявшей никакой любви к детям?! Однако, несмотря ни на что, ему хотелось поверить — так искренне она говорила, так убедительно. Но использовать фотографию несчастной малютки, чтобы получить деньги?! Пожалуй, тут она переиграла.