— Отойди! — крикнул Торик.

Виля вовремя отпрыгнул, и в следующий момент обе створки рухнули в комнату.

В клубах древесной пыли, пронзенной светом уже ненужных факелов, появился Канцлер.

— Ве-ли-ко-леп-но! — по слогам произнес он, обводя взглядом всех, кто был в комнате. Все наши птички в клетке! Что же, лучшего желать нельзя!

Семург стоял прямо перед ним, и двух врагов разделяло всего несколько шагов. Ребята встали полукругом, в центре которого находились Злота и Татка. Получилось так, что фрейлина Агнесса очутилась у девушек за спинами.

Комната оказалась разделенной пополам.

У принца и его друзей за спинами не было ничего, кроме окна, на подоконник которого уже легли косые лучи восходящего солнца.

Канцлер наслаждался собственным триумфом.

При этом он почему-то смотрел не на Семурга, а на Костю с Вилей.

— Жаль, да? Сколько стараний — и все впустую. Столько было беготни, сколько зеркал побили мои неугомонные гости... и все зря. Я бы на вашем месте повесился от злости. Ребятушки, маленькие вы мои, глупенькие, неужели вы думали, что я позволю каким-то соплякам провести меня? Неужели вы думали, что я поверю в ваши россказни про принцесс и колдунов? Да я же постарше вас буду и много таких, как вы, видел.

Он замолчал, но никто не отвечал ему.

И вдруг еле слышно пискнула Злота. Ребята не могли повернуться, опасаясь ударов в спину, зато Татка увидела жутковатое зрелище: лезвие острого кинжала, приставленное к шее принцессы высохшей рукой Агнессы.

На лице фрейлины не было и тени недавней растерянности — черты исказились, оно превратилось в злобную маску.

— Я ее сейчас прирежу! — сообщила фрейлина, дергая Злоту за волосы.

Принцесса вскрикнула и слабо шевельнула рукой, будто призывая на помощь. Безоружная Татка храбро сделала шаг вперед.

Глаза фрейлины тут же сверкнули в ее сторону:

— А ты, дурочка, стой, где стоишь. Покажи мне руки! Хорошо, а теперь отойди к стене и не шевелись.

— Ах ты старая ведьма! — проговорила Татка, бессильная помочь принцессе.— Ах ты лживая тварь...

— Ругайся сколько влезет. Очень скоро твой язычок значительно укоротится! — ответила фрейлина.

— Сволочь ты! — вздохнула Татка, но вынуждена была повиноваться.

Канцлер, с удовольствием наблюдая эту сцену, одобрительно два раза хлопнул в ладоши:

— Браво, Агнесса! Браво, моя дорогая. Все прошло как по маслу. Отлично, продолжай держать девчонку, пока эти вояки не сложат оружие. Эй, вы, слышите меня? Побыстрее, а то я, знаете ли, очень нервный!

— Ага, и я тоже! — ответил ему громкий, насмешливый голос.

Татка, не понимая, откуда он тут взялся, увидела Одина, который без малейших усилий отвел руку Агнессы в сторону и вытащил из нее оружие. Затем, отшвырнув ее в угол, разбойник прошелся вдоль окна, поигрывая отобранным кинжалом.

Освобожденная принцесса, рыдая, повисла у Татки на шее, а та, машинально поглаживая Злоту по плечам, продолжала изумленно смотреть на главаря разбойников.

Один уселся на подоконник, почесал лезвием ножа коленку и сказал:

— Канцлер, тебя ли я вижу? Сколько лет прошло с нашей последней встречи, сколько лет! А ты, смотрю, нисколько не изменился, те же замашки, те же привычки. Знаешь, я проходил мимо и завернул узнать, помнишь ли ты о том, что ты мне должен. А, Канцлер?

Тот, к кому была обращена эта речь, белел с каждой секундой. В комнате воцарилась тишина, и стало отчетливо слышно, как хрустят кулаки, с силой сжимаемые Канцлером.

Он ринулся вперед, отпихнув в сторону принца, и еще успел провыть:

— Я все-таки убью тебя! — намереваясь, видимо, выбросить разбойника из окна.

Стражники стояли, замерев от неожиданности.

А Один, который, казалось, и не реагировал на приближение Канцлера, в последний момент вдруг резко откинулся в сторону, и тот, не встретив сопротивления, перелетел через подоконник.

Один, пожав плечами, высунулся в окно, глянул вниз и сказал:

— И правда нервный.

Семург, поминутно оглядываясь на стражников, подошел к окну и тоже выглянул.

— Все,— просто сказал он, выпрямившись.

— Все? — переспросил Виля, все еще боясь повернуться.— Ну тогда пошли вон отсюда.

Это относилось к стражникам. Те, потеряв хозяина, озадаченно переглянулись и быстро покинули комнату.

— Эй,— остановил последних из них Андрей.— Ну-ка заберите отсюда эту бабушку!

Двое стражников вытащили Агнессу и повели прочь из комнаты.

Злота ничего этого не видела, продолжая рыдать.

Татка, чувствуя, что сама дрожит, шепнула ей в ухо:

— Ваше высочество, вы свободны. Канцлера больше нет.

— Нет? — Та подняла покрасневшее и мокрое лицо.— А где он?

— В окно вылетел,— объявил подошедший Один.— Так это и есть наша принцесса?

Злота с испугом посмотрела на разбойника, одетого в живописное тряпье. Тот широко улыбнулся и поклонился:

— Мое почтение будущей королеве!

— Ты кто? — неуверенно спросила Злота.

— Я? А вы не знаете, ваше высочество? Я — Один.

Принцесса вздрогнула и крепче прижалась к Татке.

— Я — Один,— продолжил тот, подходя к окну и кому-то махая.— И я — ваш верный подданный, ваше высочество. И ваш, разумеется.— Он посмотрел в сторону принца.— Ну что же, все кончилось довольно просто и быстро. А я-то думал, что будет громче. Вытащил ребят из леса, мы неслись как угорелые... И куда их теперь девать?

— Дворец большой,— ответил Семург.

— Ах да, я и забыл.— Один хлопнул себя по лбу.— Только боюсь, они уже забыли, что такое жить в домах. Ничего, вспомнят.

— Нам всем придется многое вспоминать,—сказал Торик и весело посмотрел на ребят.— Теперь ничто не помешает дождаться исполнения третьего предсказания.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

После гибели Канцлера дворец да и вся Лерия наполнились веселой суетой. Жители столицы радовались грядущим переменам. А во дворце полным ходом шли приготовления к свадьбе и коронации. Устройством всех мероприятий заведовал самый молоденький из старичков Совета, который еще помнил, как все это было при короле Брале.

Принц занимался улаживанием неотложных государственных дел, а принцесса, поняв, что больше никто не посмеет стеснять ее свободу, спешно обновляла свой гардероб и предпринимала дальние прогулки по стране под охраной Одина. Она прониклась к нему благосклонностью, оценив, что он для нее сделал.

Дворец словно ожил после длительной спячки. У всех были срочные и важные дела, и только Татка с ребятами неприкаянно слонялись из угла в угол. Исполнять было больше нечего, и они никак не могли найти себе занятие.

И вот однажды, когда бездействие стало совершенно невыносимым, Виля подал ценную идею:

— А не навестить ли нам Ибиса?

Это было хоть какое-то развлечение.

Прыгать в окно не было теперь необходимости, и, спустившись по лестнице в сад, они быстро отыскали знакомую дверь. .

Едва они приблизились, как дверь гостеприимно раскрылась, и стал виден ход, освещенный факелами.

— Люблю ходить в гости к Ибису,— заметил Андрей.—Он очень заботлив.

Вторая дверь тоже раскрылась без малейшей помощи.

Ибис в своем темном мешковатом одеянии сидел в кресле около пылающего камина.

— Заходите, заходите,— пригласил он ребят.— Мы очень давно не виделись. Я сразу хочу вас поблагодарить за знакомство с очаровательной резвушкой.

— Надо же было ее куда-то деть,— пожала плечами Татка, усаживаясь в другое кресло.

Тем временем Виля, расстегнув кожаный пояс, положил на стол ножны с мечом и снял кольчугу.

— Ты возвращаешь подарок? — слегка удивился колдун.

— Надеюсь, он мне больше не понадобится. Но он сослужил мне добрую службу. Спасибо, Ибис.

— Да,— вспомнила Татка,— твой брат просил передать тебе пожелание доброго здравствования и напомнить, что ты еще не все сделал, что должен. Кажется, это звучало именно так.