Докладывая начальству об этих первоначальных данных следствия, Кеттеринг писал:

«На первый взгляд все пассажиры яхты кажутся порядочными людьми, занимающими видное место в жизни...»

Следствие уже готово было поверить в факт самоубийства, когда при осмотре каюты Блейна были внезапно обнаружены пятна крови на шторах и ковре. Почуяв недоброе, Кеттеринг, Ним, Джекет, Гердон и Саутволд вновь развили лихорадочную деятельность, давшую отличные плоды: оказалось, что «порядочные люди, занимавшие видные места в жизни», увы, далеко не так уж порядочны. Оказалось, что итальянский граф Луди Поссодини, во-первых, не Луди, во-вторых, не Поссодини, в-третьих, не граф, в-четвертых, не итальянец, а просто-напросто профессиональный американский шулер Слик, недавно вышедший из тюрьмы и проникший в это «светское» общество с намерением выудить у мыловаров несколько тысяч долларов игрой в поккер. Более того, в каюте Слика были обнаружены окурки сигарет «Плейере» со следами губной помады. Следствие с несомненностью установило, что эти сигареты курит госпожа Джосселин и что окурки имеют следы как раз того сорта губной помады, которым госпожа Джосселин давно и небезуспешно пользуется. Благодаря этому следствие пришло к выводу, что шулер Слик умеет играть не только в поккер и что ровно через два часа после знакомства с ним госпожа Джосселин посетила его каюту как раз на столько времени, сколько им обоим потребовалось для более близкого знакомства друг с другом, то есть с 7.45 до 8.10.

Но правосудие объективно, и потому детективы вслед за тем установили, что и потерпевший супруг госпожи Джосселин в те же самые часы добился не меньших результатов в каюте мисс Ферри Роксэвидж. В ее расческе следователи обнаружили ее светлые и его черные волосы. Под давлением этих улик они оба признали факт прелюбодеяния.

Затем оказалось, что его святейшество епископ Буде вовсе не так уж свят и что его взаимоотношения с престарелой леди Уолтер, родной матерью госпожи Джосселин, могли бы

представить значительный интерес для специалиста в области сексуальной психопатологии. Более того, выяснилось, что его святейшество имеет — представьте себе! — уголовное прошлое и даже состоял под судом!..

Далее по ходу следствия оказалось такое и в таком количестве и многообразии, что даже видавший виды детектив Кеттеринг написал своему начальнику Джону М. Швабу: «Должен признаться, что я совершенно потерял голову».

И в самом деле, перечитывая протоколы допроса свидетелей и подозреваемых, начинаешь понимать бедного Кеттеринга, который по ходу следствия невольно выяснял, как проводило время на яхте «Золотая чайка» это «избранное» общество.

Но, к счастью для правосудия, не таков вышеназванный офицер флрридской полиции Джон М. Шваб, чтобы тоже терять голову. Напротив, бравый полицейский офицер отлично изучил быт миллионеров и потому вовсе не удивился результатам следствия. Получая донесения Кеттеринга, он в тиши своего кабинета изучал и мыслил, мыслил и изучал.

И, сопоставив все показания и данные экспертизы, точно установленные минуты исчезновения Болито Блейна и следы крови, представленные подозреваемыми алиби, и прочие материалы дела, Джон М. Шваб все понял и все разгадал и послал своему помощнику такую шифровку:

«Представленные доказательства ясно показывают, кем было совершено убийство. Арестуйте Болито Блейна, который 'выдает себя за своего секретаря, как убийцу Николаса Сто-дарта».

И, видит бог, он оказался прав! Арестованный секретарь Блейна Стодарт оказался самим Блейном, а убитый Болито Блейн оказался Стодартом!

Дело в том, что Блейн явился на яхту со своим секретарем, но никто раньше не видел ни Блейна, ни Стодарта. Оказавшись перед лицом полного краха, миллионер Блейн решил убить своего секретаря, выдав его за себя, а самому начать новую жизнь под именем убитого...

Так раскрылось это запутанное преступление. Выполняя полученное указание, Кеттеринг арестовал так называемого Стодарта, и тот сознался, что он на самом деле не Стодарт, а Болито Блейн. И, сознавшись, собственноручно написал:

«Единственное, чего я хотел, это спокойствия. Я знал, что если мне удастся найти человека, с кем бы я мог поменяться ролями, то я получил бы это спокойствие. В городе Ипсвич мне подвернулся Стодарт. Это была идеальная находка — ни друзей, ни семьи. Поэтому я решил предоставить ему# возможность сделать первое большое дело в его жизни — отправиться на тот свет...»

Так -в поисках спокойствия король мыла Болито Блейн отправил на тот свет своего секретаря.

Признанием Болито Блейна заканчивается следственное дело флоридской полиции. Да, оно лежит перед нами на столе, в голубовато-серой коленкоровой папке. Да, оно аккуратно подшито, точно пронумеровано, имеет все полагающиеся штампы и печати и, как всякое следственное дело, состоит из документов и протоколов допроса свидетелей и обвиняемого. Да, к этому делу, помимо документов, подшиты и вещественные доказательства: окурки сигарет со следами губной помады обожженные спички, волосы, резиновая пудра «Трагакант», окровавленные кусочки ткани...

Предвидим законный вопрос читателя:

—      Как автор получил дело флоридской полиции и зачем ему нужно было знакомить нас с этим грязным делом?

Но дело в том, что это дело — вовсе и не дело, а... роман. Так сказать, литература, беллетристика, или, как говаривали в старину, изящная словесность.

—      Позвольте! — воскликнет читатель. — Какая литература? Какая словесность? Ведь в этой книге к страницам подшиты конверты, где приложены вещественные доказательства: волосы, окровавленные кусочки материи, обгорелые спички!.. О какой же литературе идет речь?

Речь идет о современной американской литературе, дорогие читатели. Американский литератор Деннис Ветли написал эту книгу. Американское издательство выпустило ее в свет. Можно себе представить, с каким напряжением работала полиграфическая промышленность! Угодно выпустить тираж з десять тысяч экземпляров? Пожалуйста. Будет изготовлено на весь тираж двадцать тысяч прядей светлых и черных волос, десять тысяч окровавленных кусков материи, десять тысяч грязных обгорелых спичек, сорок тысяч окурков со следами губной помады. Угодно тираж в тридцать тысяч? Пожалуйста. Все будет предоставлено в тройном количестве. Как говорится, дирекция не останавливается перед затратами...

И издана эта «книга» не как пособие для молодых детективов или начинающих убийц, а как духовная пища для современного американца.

В одном мы не можем отказать автору — в невольном реализме. Мыловаренные короли, готовые сварить на мыло своих конкурентов, вороватые епископы, профессиональные шулеры с графскими титулами и светскими манерами, наркоманы и убийцы, возглавляющие концерны, — фигуры весьма реалнные!..

Лейтенант полиции Шваб разглядел в окурках, волосах и окровавленных шторах лицо убийцы Болито Блейна.

Мы видим в тех же «вещественных доказательствах» другое лицо — отвратительное лицо американского империализма, самую же книгу рассматриваем как одно из вещественных доказательств того, что «короли» Америки пытаются оболванить народ, давший миру Джека Лондона и Марка Твена, Уолта Уитмена и О’ Генри.

Не всегда эти попытки безрезультатны. Это ваши читатели, Деннис Ветли, бомбили мирные города Кореи, истязали женщин и детей, линчуют негров и бесчинствуют в парижских, римских и мюнхенских кабачках.

Но мы знаем и другое: не «творение» Ветли—будущее американской литературы, и читатели Ветли — не весь американский народ.

А американский народ и американская литература еще скажут свое слово.

НА ЧУЖБИНЕ

ВНАЧАЛЕ ВЕСНЫ 1960 года мне довелось побывать в Германской Демократической Республике. Я был в Берлине и Лейпциге, Дрездене и Горише, Кенигштайне и других городах новой Германии. Я видел новые заводы и новые дома. Новые школы и новые театры. Я встречался с немецкими писателями и журналистами, рабочими и инженерами, крестьянами и учителями. Я видел двух писателей, приехавших сюда из Западной Германии, и провел с ними целый вечер.