- Сынок, - произнесла она, без малейшего выражения. - Я так рада тебя виде...

   Договорить она не успела, упав замертво на мокрый пол с пробитой насквозь грудью. Отчим явно ничего не слышал, продолжая хрипеть и стонать, работая быстро задом. Он подошел к нему и, схватив его за сальные волосы, потянул на себя. Отчим не успел ничего произнести внятное, прежде чем лезвие прошлось по его толстому горлу, оросив лицо сестренки кровавыми брызгами. Он сбросил тяжелое тело Перфидуса с сестры и присел на край постели. Он улыбнулся и попытался протянуть к ней руку, успокоить ее и пообещать, что ее больше никто на свете не обидит, но в ответ его сестра дико закричала. Она поджала под себя ноги и закрыла лицо руками. Он попытался ее успокоить, но она начала отбиваться и продолжала кричать во все легкие.

   Он не оставлял попыток успокоить ее, просил замолчать, обещая, что теперь все будет хорошо, но в ответ слышал крики и обвинения. Его это разозлило и очень сильно. Он не мог поверить, что его сестра называла его "убийцей", так как не считал это справедливым. Он ведь убил ради нее. Убил, чтобы защитить! Он не чувствовал за собой вины! Но, сестренка так не считала. Она требовала, чтобы он ушел и не прикасался к ней.

   У него уже болела голова от ее криков и обвинений и чтобы заставить ее замолчать, он встал с постели и вновь поднял окровавленный меч...***

   Он чуть было не вывалился из своего гамака. Крик сестры все еще звучал в его ушах, и казалось, не имел ничего общего со сном. Тяжело дыша, он свесил ногу и культю вниз и спрыгнул на холодную землю. Трава, теперь уже не согреваемая солнечным светом, казалась влажной.

   - Преследуют кошмары? - прозвучавший голос заставил его вздрогнуть и повернуть голову вправо.

   Марк Уотер по-прежнему сидел у огня, поддерживая в нем жизнь, кидая ветошь на догорающие угли. Кевин и Линин крепко спали рядом в своих гамаках. Тиф не хотел сейчас никого видеть и ни с кем говорить, но и спать ему тоже расхотелось.

   Выбравшись из своего гамака, он прикрепил к культе протез и подошел к своему коню Веррасу, достав из ранца фляжку с ромом. Сделав три больших глотка, он вернул затычку на место и положил фляжку в ранец. Подумав немного, он подошел к Марку и присел рядом с ним у огня и протянул над углями ладони, дабы согреться.

   - А ты, почему не спишь?

   - Один из нас должен бодрствовать. Тогда нас никто не застанет врасплох. Тебе как солдату стоило бы знать эти прописные истины. Откуда ты, Тиф?

   Бывший солдат и вор убрал руки и поднялся на ноги.

   - Я не любитель разговоров по душам, Уотер.

   Марк поднял с земли длинную палку и принялся ворошить угли. Вдалеке послышался плач, и Тиф слегка вздрогнул, что не осталось незамеченным Марком.

   - Всего лишь бэнши, - успокоил он Тифа, от чего в ответ получил злобный взгляд.

   - Я знаю, кто издает эти звуки.

   - А мне показалось, что этот крик для тебя в новинку. - Марк невинно пожал плечами и добавил хвороста в костер, от чего огонь загорелся с новой силой. - Кому-то, вскоре, суждено умереть. Надеюсь, что никому из нас.

   - Люди часто умирают, - отпарировал Тиф. - В Моруне, их не меньше десятка тысяч. Здешние жители славятся своим бурным нравом и за пределами объединения Бион. Так что крики бэнши в этих местах звучат почти в каждую ночь.

   - Ты бывал в этих местах раньше?

   - В жизни мне часто доводилось путешествовать. Не только Скитальцы побывали во всех объединениях Молодого Мира, - огрызнулся Тиф.

   - В одном из таких путешествий ты потерял ногу? - бестактно поинтересовался Марк.

   Тиф и не знал, как ему поступить: научить невежду уважению старших, промолчать и направиться спать или же ответить иной колкостью?

   - Перевертыш, - ответил Тиф. - Тварь забрала мою ногу, а я взамен отнял у нее жизнь. Надеюсь, у тебя больше нет вопросов ко мне.

   Тиф уже собирался вернуться к своему гамаку, но его последние слова были проигнорированы Марком.

   - Что у тебя за амулет на груди? Такие мне еще не доводилось видеть. По голове змеи, можно было предположить, что это оберег от укуса, но амулеты от укусов змеи я видел довольно часто, этот не похож ни на один из них. Также он не похож на амулет, уберегающий от сглаза и порчи. Так от чего он?

   Вдали снова заплакала бэнши, напоминая Тифу о его сестре. В своем гамаке, Кевин что-то пробормотал невнятное и зашевелился.

   - Он помогает гипнотизировать собеседника, - заговорщицки произнес Тиф в полголоса.

   - Либо ты и не думал меня гипнотизировать, либо тебя обманули, - с иронией предположил Марк.

   - Не думаю. Он мне помог выиграть много денег в карты. Спокойной ночи, Уотер, - Тиф все же развернулся и направился к своему уже остывшему после тепла его тела гамаку.

   - Ты веришь в существование Океана Надежд? - бросил ему вдогонку Марк. Тиф остановился и обернулся в его сторону.

   - Верю. А ты - нет?

   - Я еще не определился, во что верю.

   - Тогда, зачем ты поехал с нами?

   - Мне нужно в Атун - это моя главная цель в путешествии. Скорее всего, я не пойду с вами дальше.

   - Очень жаль, - без малейшего намека на расстройство, произнес вояка.

   - Ты считаешь, что способен распорядиться правильно своим желанием?

   - Это не твое дело.

   Тиф взобрался в гамак и повернулся на бок.

   - Молодому Миру достаточно Четверых Темных, ты не считаешь? - спросил Марк, но Тиф не посчитал нужным отвечать на данный вопрос.3.

   Пробуждение было приятным: под пение птиц, фырканье лошадей, с красноватыми бликами вместо привычной темноты закрытых век. Солнечные лучи плясали на отдельных участках лица, а тени от листвы беспрерывно меняли свое положение.

   Кевин помнил, что ему снился сон, подробности которого навсегда стерлись из его памяти. Это было к лучшему, так как сон был явно не из приятных, но осадка после себя он почти не оставил. Рядом спали его друзья. От вчерашнего костра остался только пепел. Настроение было хорошим, а после того, как он широко зевнул и подтянулся, оно стало просто прекрасным. Выбираться из гамака ему не хотелось, но он понимал, что если дать слабину сейчас, то поздний подъем может оказаться еще более сложным. Вдобавок ему не хотелось терять столь ценного для себя времени. А потому, он еще один раз вытянул вперед руки, чувствуя, как по телу проходит приятная дрожь, и выбрался из гамака.

   Прежде чем надеть сапоги, Кевин прошелся по мягкой и прохладной траве, испытывая блаженство от щекотания стоп. Затем, он вышел из небольшого участка лесной рощи, в которой они провели ночь, и оглядел открывшийся простор у подножья холма. Солнце согревала его тело, но не припекало. По небу проплывали кучевые облака, похожие на комки обработанной овечьей шерсти. Вниз, к склону холма, тянулся луг, в центре которого блестело в лучах поверхность озерной глади, вокруг которого росли деревья и кусты. При виде озера, Кевину тут же захотелось искупаться. Он обернулся и, удостоверившись, что его друзья все еще спят, бегом направился к подножью холма.

   Добежал он до озерного берега на удивление быстро, хотя расстояние с высоты холма казалось не таким уж и малым. Немедля, он принялся быстро раздеваться, после чего, с радостным криком, разбежался и прыгнул в воду.

   Вода была холодной, но Кевин решил перетерпеть, пока его организм справится с резким перепадом температур, работая руками и ногами, чтобы оставаться на плаву. Когда он привык к холоду, то поплыл в сторону противоположного берега озера. Вода приятно ласкала его голую кожу, освежая и взбадривая гораздо эффективнее утреннего кофе.

   Лучше чем в эти минуты, он еще себя не чувствовал за все время проведенное в Молодом Мире.

   В воде отражались небо, облака и солнечный диск, которые тонули в крупной ряби, созданной его движениями. Кевин повернулся на спину и продолжил плыть в сторону противоположного берега. Утром, на голый желудок, плаванье приносило сплошное удовольствие, так как не было ощущения тяжести или же усталости.