Эйсли закатила глаза.

— О, пожалуйста. Это мужской способ найти предлог, чтобы убить женщин и оставить магию себе.

— Быть может, ты и права, — Фелан не мог сдержать рвущийся смех. — Все Друиды Торрачилти были уничтожены Дейдре.

— Так у Маклаудов не было последнего необходимого элемента.

— Не совсем. Оказывается остался один Друид Торрачилти. Рамзи. Который оказался к тому же Воителем.

Глаза Эйсли стали огромными от удивления.

— И Дейдре этого не знала?

— Не имела ни малейшего понятия. Когда все были на месте, произошла последняя битва. Дейдре была убита, но Деклан исчез.

— Ты так легко рассказываешь об этом.

Фелан фыркнул.

— Это было что-то. Деклан привел своих наемников, у которых были пули, заполненные кровью Драу. Их называли X90s. Дейдре была с вирранами, которых создала. Святой Боже, как я ненавидел этих желтокожих мудаков.

— Ты принимал участие в битве?

— Мы с Хароном. Оба. Ни один из нас до этого не присоединялся к Маклаудам. И когда я обнаружил, что там был еще один Воитель, стоящий в стороне, то подошел к нему. Он убедил меня помочь Маклаудам вместе с ним.

Эйсли опустила кружку на колени.

— Я так понимаю, битва была ужасной.

— Любая битва ужасна. Лария, близнец Дейдре, очнулась и была занята боем с сестрой. Дейдре предал один из ее собственных Воителей, Малкольм, который, так случилось, является двоюродным братом единственной женщины-Воительницы, Ларены. Она замужем за Фэллоном, старшим из братьев.

Эйсли, казалось, сжалась при упоминании имени Ларены. Он нахмурился, когда она посмотрела на свои колени, больше заинтересовавшись кружкой, чем историей, которую она просила его рассказать.

— Тебя не удивляет существование женщины-Воителя?

Она пожала плечами.

— Дейдре освободила бога Малкольма и пообещала ему не трогать Ларену, если он будет делать все, что она ему прикажет. Поэтому он и согласился. Но, в конце концов, он предал Дейдре, как и предсказывала Шафран.

Эйсли снова взглянула на него.

— Значит, Дейдре умерла.

— Да, и ее близнец тоже. Но ни один из нас не мог передохнуть, пока существовал Деклан.

— Как его убили?

— Мучительно, — ответил Фелан с улыбкой. — Деклана уничтожил Рамзи. Но магия, которую Рамзи был вынужден использовать, чтобы сделать это, поглотила его. Единственным человеком, который мог спасти его, была Тара, его женщина, которая, к тому же, оказалась потомком Друидов из Торрачилти.

— Подожди. Я не думала, что женщины из Торрачилти, могут владеть магией без того, чтобы сойти с ума.

— Это правда. Они не могли. Мать Тары сошла с ума от этого. Вся семья Тары была Драу, и когда Тара отказалась проходить церемонию, мать пыталась убить ее. В ней была нестабильная магия, которая помогла вернуть Рамзи. Если ты поговоришь с женщинами из замка, они скажут тебе, что любовь также имела к этому некоторое отношение.

Эйсли взглянула на него.

— Ты хочешь сказать, что не веришь в любовь? После всего, что слышал о Воителях и Друидах?

Фелан подался вперед в кресле и покачал головой.

— Я вижу любовь между ними. Но я никогда никого не любил, так что не знаю, что они чувствуют.

— Любовь прекрасна, — сказала она. — Замечательна и удивительна. Она может поднять тебя так высоко, что ты достанешь до луны, а в следующий миг сбросить вниз. Она может спасти. И она же может все разрушить.

То, как ее голос понизился до шёпота, заставило Фелана желать подойти к ней и заключить в объятия.

Эйсли откашлялась и сглотнула.

— Зло ведь не исчезло?

— Нет. Боюсь, этого никогда не случится. После того, как мы покончили с Декланом, год ничего не происходило. И тогда появился Джейсон Уоллес. Он был безжалостнее Деклана и хитрее Дейдре. Это может занять больше времени, чем нам бы хотелось, но мы убьем Джейсона.

— Ты не заботишься о собственной безопасности?

Фелан усмехнулся.

— Древние кельты считали римлян злом. Первые Воители были созданы для борьбы с этим злом. Я создан для этого, Эйсли. Не важно, умру я или буду жить.

— Это полное дерьмо.

Он запрокинул голову и рассмеялся.

— Ах, детка. Возможно, ты права, но это правда. Каждый раз, идя в бой, я знаю, что могу не вернуться. Это был путь моих предков и мой путь сейчас. Какой у меня есть выбор?

— Ты сказал, что в замке Маклаудов есть Друиды. Позволь им сражаться с Джейсоном.

Фелана провел рукой по лицу. Сейчас он не улыбался, вспоминая, через какой ад прошел Харон, думая, что потерял Лауру.

— Нет, — наконец ответил Фелан. — Для Воителя нет ничего дороже, чем жена. Каждый раз, покидая замок, Друид может умереть. Для Воителей, бессмертных и могущественных, стоять в стороне и позволить смертным бороться, такой вариант даже не рассматривается.

— Друиды не бессильны. Ты сказал, что группа Маи сильнее одного Драу.

Он приподнял бровь.

— Ты шотландка, красавица. Ты знаешь, как мы, горцы, защищаем наши семьи. Воитель не сможет называть себя мужчиной, и уж тем более горцем, если позволишь своей женщине бороться вместо него.

— Сколько Воителей погибло, борясь со злом?

— Не сосчитать.

Она облизала губы.

— Ты упоминал пули X90. Злу, с которым вы боретесь, не нужно приближаться к вам, чтобы использовать их.

— Знаю. Но это шанс защитить мир. Шанс, который я с готовностью использую, не зависимо от последствий.

Эйсли сидела там, выглядя такой потерянной и безумно красивой, что Фелан заставлял себя оставаться на месте и не тянуться к ней. Он с удовольствием переключил бы ее с мыслей об их разговоре на получение удовольствия. Возможно, она охотно вернулась бы с ним в дом, но он не был уверен, что она была готова к большему.

Фелон слегка передвинулся в кресле, чтобы облегчить боль в паху. Казалось странным, что он даже рассматривает возможность того, чтобы лечь спать одному.

Прошло около двух месяцев, когда он в последний раз был с женщиной. Два месяца преследования Эйсли. Два мучительных месяца потребности в ней, тоски по ней. Никогда не имея ее.

Сейчас она была здесь, сидела всего в шаге от него и вместо того, чтобы соблазнить ее, он пытался придумать, как завоевать ее доверие.

Что, черт возьми, с ним не так?

Прежде он бы очаровал и соблазнил ее. И еще до полуночи затащил бы в свою постель. Но когда он думал об Эйсли, это был не просто секс.

Он беспокоился было ли ей достаточно тепло, понравилась ли еда, которую он купил, и чувствовала ли она себя в безопасности с ним.

Фелан собирался позвонить Харону. Его друг наверняка знает, как ему следует обращаться с Эйсли, но, затем, Фелан не мог представить, как будет делить ее с кем-то еще.

— Куда ты ехала? — спросил Фелан, чтобы отвлечься от постоянного потока вопросов, которые он продолжал задавать сам себе.

Светло-карие глаза Эйсли повернулись к нему.

— Когда?

— До аварии. Похоже ты собиралась уехать из Шотландии.

— Собиралась, — тихо ответила она.

— Как далеко ты собиралась убежать?

— Так далеко, как понадобится.

Ее уклончивый ответ многое сказал ему.

— У тебя был план.

— Да. Я собираюсь попытаться затеряться ненадолго в Лондоне, прежде чем отправиться во Францию.

Он наблюдал за тем, как ее палец обводит край чашки. Фелан думал об аварии. Впереди Эйсли никого не было. Не было машины, в которую она могла врезаться.

Фелан смотрел на ее профиль. Она доверяла ему достаточно, чтобы быть здесь с ним, но не достаточно, чтобы рассказать ему от чего бежит.

— Как произошел несчастный случай? Я был в нескольких машинах позади тебя, и не видел.

Долгое время она сидела молча. Фелан не давил на нее. Если бы он знал, от кого она бежит, то мог бы лучше защитить ее.

А так, он, вероятно, подвергал ее большей опасности, просто находясь рядом с ней. Уоллес вернулся. Он уже четко дал понять, что для него не было проблемой напасть на кого-то близкого для Воителя, чтобы причинить максимальный вред.