Следователь «поплыл» почти мгновенно — голова закружилась, перед глазами замелькали цветные точки и линии. Сознание затуманилось. «Это очень сильный наркотик», — испуганно подумал итальянец, прежде чем снова впасть в беспамятство.

Артист, войдя в дверь своей квартиры, сразу понял, что дело нечисто. Модные Светины босоножки на платформе стояли совсем не так, как утром, когда он уходил, на них была уличная грязь. Семен привык быть очень внимательным к мелочам — профессия обязывала.

Он поднял босоножки, осмотрел подошвы — влажные. Сегодня как раз был дождь во второй половине дня. Потом Семен прошел на кухню и заглянул в ящик стола. Ключи были на месте, но теперь это было уже неважно.

Светлана Корниенко сидела за компьютером — печатала очередную статью для своей газеты.

— Привет, — сказал он.

— Привет-привет, ужин на сковороде, — откликнулась девушка, не отрываясь от монитора.

— Ты мне ничего сказать не хочешь?

— Н-нет, — разыгрывая удивление, произнесла журналистка. Она сразу поняла, что Злотников обо всем догадался. Обычно вежливый и обходительный, но переходил на «ты», когда начинал злиться.

— Я только одного не понимаю: зачем тогда вся эта конспирация? Работа в Интернете, сидение дома? Ну и поезжай на свой Фурманный, если ничего не боишься, живи там!

— Вы о чем?

— Да все о том же! С Кириллом встречалась? Не терпится? Не можешь подождать, пока все образуется.

— Да ни с кем я не встречалась! Работала я весь день.

— Ты это кому другому расскажи. Подошвы мокрые, Светлана.

— Ах, это! Я только в магазин спускалась. — Журналистка показала на баночку йогурта на столе. — Вот. А остальное в холодильнике. Он пустой был. Есть захотелось. Не могу же я целыми неделями питаться кашей, макаронами и пельменями?

— А как же мои инструкции? Это же опасно!

— Господи, да никто не знает, что я здесь! Никто. Понимаете, никто! А потом, не могу же я всю жизнь взаперти просидеть! Вдруг вы этих гадов вообще никогда не поймаете? Кстати, на улице я была очень внимательна — смотрела по сторонам и вообще…

— Я говорю об элементарных мерах безопасности, — сказал Семен уже без прежней злости. — Ведь это так просто!

— Не сердитесь. Я буду соблюдать все ваши инструкции. — Светлана улыбнулась. — Честное слово!

Своей улыбкой журналистка окончательно разоружила Злотникова.

— Ну ладно, — сдался он. — Но чтобы впредь… Что у нас на ужин?

— Рыба, грибы с картошкой и пирожные. Вы любите пирожные? Все мужчины любят сладкое. Мойте руки, я сейчас накрою на стол.

И Злотников послушно отправился в ванную. Он вдруг поймал себя на мысли, что эта девушка, у которой на каждый его вопрос есть готовый ответ, ему почему-то нравится.

Солдаты-срочники отдельного батальона милиции медленно шли по лесу, растянувшись в длинную цепь, — прочесывали местность. Завалившийся набок джип «ниссан», лежащий на дне небольшого оврага, увидели сразу несколько человек. Командир передал по рации о находке и получил приказ к машине не приближаться.

Место было тут же оцеплено, стали терпеливо ждать, когда подъедет начальство. Ждать, правда, пришлось недолго — уже минут через десять к оврагу подкатило несколько машин. Криминалисты, фээсбэшники, эксперты. Посовещавшись, решили, что преступники вполне могли заминировать джип, чтобы следствие не могло найти улики. Поэтому первыми к «ниссану» направились двое минеров, одетых в бронированные костюмы и шлемы. Тщательно осмотрев машину, они дали знак — можно! И только тогда в овраг спустилась оперативная группа.

Кроме следов крови и обуви тридцать восьмого размера криминалисты нашли также использованный одноразовый шприц с остатками промедола и пустую упаковку от широкого бинта.

Горобец стоял чуть поодаль от джипа, курил и терпеливо ждал, когда группа закончит свою работу.

Эксперты провозились с машиной больше двух часов.

— Ну что? — нетерпеливо поинтересовался подполковник у начальника группы, когда все следственные действия наконец были закончены.

— Экспресс-анализ показал: группа крови с места преступления совпадает с той, которая найдена на полу машины. Можно с уверенностью сказать, что она принадлежит человеку, который стрелял в Хусаинова. Что еще?.. Аптечка, которой воспользовался преступник, — военная. Такими обезболивающими средствами снабжаются подразделения, участвующие в боевых операциях.

— Что вы этим хотите сказать?

— Только то, что преступник должен иметь доступ к подобного рода препаратам. Или он их воровал во время прохождения службы в горячих точках, или сам связан с военной медициной.

— Ага, уже теплее. И все-таки, по вашему мнению, это мужчина или женщина?

— Точно сказать не могу. Следов помады, косметики и прочих признаков женского присутствия не найдено.

— А волосы? Ни одного волоска?

— Волос нет. Полагаю, что преступник был в шапочке, плотно облегающей голову.

— Мода такая. Единственное, что можно сказать наверняка, — профессионал.

— А что насчет джипа?

— Ничего особенного. По информации ГИБДД, «ниссан» угнан из Теплого Стана незадолго до совершения преступления. Хозяин хватился машины только сейчас.

— Действительно, ничего особенного. Обычная практика, — со вздохом согласился Горобец. — И как только Мухин умудрился снайпера заметить…

— Близко, поэтому и заметил. Деревья. Если б стреляли метров с трехсот — четырехсот или больше…

— Ну если Пастухов киллера в Локарно прозевает… — тихо пробормотал себе под нос подполковник.

— Что?

— Да нет-нет, ничего. Хорошо, говорю, поработали.

Семена Злотникова разбудил телефонный звонок. Он продрал глаза, подтянул к себе аппарат за шнур:

— Да!

Звонил Пастухов.

— Артист, в одиннадцать ноль-ноль сбор всех частей. Это не моя затея — Горобца. Последние события его не на шутку обеспокоили. Хочет еще раз убедиться в нашей боеспособности. Послезавтра наш клиент выезжает в Старый Свет, и Горобец опасается, что мы можем прозевать… В общем, я с ним согласился. Дело серьезное.

— Надо так надо. — Артист потер шею и шумно зевнул. Подумал: правильно Горобец опасается. Если тот, кто задумал всю эту жестокую игру, не хочет мирного урегулирования в Чечне, он сделает все возможное, чтобы Хусаинов не смог появиться на переговорах в Локарно.

Семен заглянул в комнату. Светлана крепко спала — до четырех утра сидела за своей статьей. Вдохновение, усмехнулся Семен, почему-то всегда ночью приходит.

Он вернулся на кухню, выдвинул ящик стола. Некоторое время крутил запасные ключи в руке, раздумывая, взять их с собой или оставить Светлане? Может быть, он действительно излишне подозрителен и журналистка находится в безопасности? Ведь до сих пор ни одна живая душа не знает, где она живет. Подумав, бросил ключи в ящик.

Артист вышел из подъезда и огляделся. Ничего подозрительного: припаркованные у поребрика машины, местные пьяницы на скамейке, собирающие деньги на утренний опохмел.

Семен неторопливо двинулся к автобусной остановке. И вдруг его внимание привлекла «шестерка», стоящая в ряду других автомобилей чуть поодаль от его подъезда. «Шестерка» как «шестерка», таких по всей Москве тысячи, но что-то в этой машине показалось ему подозрительным. Главное — и причин-то никаких у него для этого не было. В прошлый раз, когда он спасал журналистку от киллера, машина была бежевая, эта ярко-малинового цвета. И номера другие, и стекла тонированные. Семен заглянул в машину. В салоне было пусто.

И только уже свернув за угол, он понял, что именно показалось ему таким подозрительным в этой «шестерке» — свежая краска. Машина блестела как новенькая, хотя кузов был старый, дверцы и передние крылья проржавели до дыр.

Когда он угнал тачку у тех, кто покушался на Светлану, они, конечно, к ментам обращаться не стали, машину нашли сами. Ну а поскольку она была засвечена, не иначе как перекрасили ее, сменили номера… И, как подсказывала ему интуиция, вовсе не из пустой предосторожности…