– Мне не в чем оправдываться, – отозвался Рыков холодно.

Сергеев хмыкнул:

– Все так говорят. Однако, продолжим по существу. Как давно вы знакомы с убитой?

– Совсем не был знаком до вчерашнего вечера. Да и вчера нас специально никто друг другу не представлял. Зашел, увидел – красивая девушка сидит одна, грустит. Пригласил танцевать. Она уже выпить успела, – Олег старался говорить спокойно. Похоже, минувшим утром он бы вычеркнул эту девушку из своей жизни, как ничего не значащий эпизод, если б не вмешалась смерть – бессмысленная и жестокая.

– То есть, она была пьяна?

– Ну, не в стельку, конечно. Я пьяных женщин не люблю. Нет, пьяна она не была. Скорее – навеселе и на контакт шла охотно.

– А вы? Вы – не пили?

– Видите ли, я пришел, когда веселье, как бы вам сказать… пошло на убыль, что ли. Я и выпил-то за весь вечер грамм сто коньяка и все. Я мало пью.

– Итак, вы сами познакомились с потерпевшей?

– Это громко сказано – познакомился. Мы потанцевали, поболтали – такой, знаете ли, треп ни о чем, а имя она мне сама потом назвала. Так и сказала «Между прочим, я – Полина»

– Она что-нибудь рассказывала о себе? Откуда она взялась?

– Насколько я понял, она пришла с Орловым. Но у нее с ним какая-то неувязочка получилась. Уму непостижимо, зачем он ее привел, ведь здесь Катрин.

– Как вы сказали? – подал голос Зубов. – Катрин? Странное имя.

– Вообще-то, она, конечно, Екатерина, – охотно пояснил Олег. – И я не понимаю Андрюху. Они – постоянная пара, и какого лешего ему понадобилось тащить сюда эту Полину?..

– Эта его пара сейчас там? – Зубов кивнул в сторону двери, подразумевая кухню.

– Да. Вы не могли ее не заметить.

– Не мог не заметить? Прям уж так и не мог? – деланно удивился следователь.

– И кто из троих? Светлая или темная? Или рыжая?

– Темненькая… И она не из тех, кто станет мириться с подобным к себе отношением. Орлов не мог этого не осознавать.

– Нельзя ли поточнее?

– Да я бы с радостью, только я понятия не имею, что это за история, и кто в ней играет какую роль…

– А вы в этой пьесе сыграли, я так понимаю, роль героя-любовника?

– Ну, по большому счету, сие – не мое амплуа… – смутился Рыков. – По этой части у нас скорее Мигель… или Серж Булгаков.

– Я что-то вас не понял, – постучал карандашом по столу Сергеев. – Вы, извините, имели интимные отношения с убитой?

– Да, – Рыков принял очень скромный вид и стал рассматривать свои пальцы с идеально чистыми и ухоженными ногтями.

– Расскажите, как это произошло, – приказал следователь.

– Я не понял… Что именно вам рассказать?!

– На подробностях я не настаиваю. Меня интересует, каким образом вы договорились с ней. Отказывалась ли она или сразу согласилась?

– Ну, поломалась немного, для приличия. Все-таки мы почти незнакомы были. Нет, не подумайте, господин…

– Сергеев.

– Господин Сергеев, промискуитет[18] – не мое. Я не привык спать с первой встречной, – несмотря на напряжение, Рыков старался выражаться как можно более аккуратно, дабы не провоцировать следователя на дальнейшие неприятные вопросы.

– Ничего себе – не привык! – не удержался Зубов от язвительной реплики.

– Именно – не привык, – упрямо повторил Олег. – Это была разовая акция. Не знаю, что вы там о нас подумали, но и я, и мои друзья – вполне интеллигентные люди.

– Сейчас понятие интеллигентности более связано с приличной бедностью, – заметил Сергеев, обводя взглядом обстановку. – А не с подобным образом жизни.

И правда, кабинет был великолепен – старинная мебель, на полу – толстый ковер, сотни книг за стеклами дубовых стеллажей, покрытых золотистым прозрачным лаком…

– Боюсь, вы находитесь в плену предубеждений, – спокойно произнес Олег. – Фамилия Ланских известна в академических кругах, а не среди нуворишей. А свое благополучие Альберт Ланской заработал, вкалывая на кувейтского шейха, в пустыне, по 20 часов в сутки, без выходных и вакаций. Он знаменитый нефтяник, академик. Сейчас возглавляет институт то ли в Эмиратах, то ли в Кувейте.

– Да? – удивился Сергеев. – Любопытно. Итак, она, по вашему признанию, «немного поломалась»? Каким образом? Она кричала, сопротивлялась?

– Да вы что? – возмутился Олег. – За кого вы меня принимаете?! Кричала! Да я бы ее пальцем против ее желания не тронул!

– Ну так конкретнее, а то мы теряем много времени на причитания, – обозлился Сергеев.

– Когда я первый раз обнял Полину, она немного отстранилась, что ли… Хихикала, говорила, что это не в ее правилах, так, с первого раза… Что-то про любовь говорила…

– Про любовь? – нахмурился майор. – Что именно?

– А именно – не может она без любви и так далее…

– А вы?

– Да вы, уважаемый, никогда девушек в койку не укладывали? Я выдал ей – мол, влюбился с первого взгляда и все такое, но решил особенно не настаивать… Но каноны флирта были соблюдены, и мы отправились в постель. Дальше рассказывать? – выпалил Рыков. Следователь удовлетворенно отметил про себя – парень начал психовать.

– Вы напрасно нервничаете, уважаемый господин Рыков. Подробности самого акта можете опустить. Мы здесь расследуем зверское убийство молодой девушки, а не кражу чайных ложек, верно? И в ваших интересах помочь следствию.

– Да, – опустил Рыков голову. – Просто все это как гром среди ясного неба. Вы можете себе представить, что я сейчас чувствую? Я переспал с девушкой, а ее убили.

– Держитесь вы неплохо, – заметил Сергеев. – Но любопытно, что вы чувствуете на самом деле. Итак, продолжим. Во сколько вы встали?

– Это я встал. Около шести. Мне хотелось домой. Полина еще спала, я ее не будил.

– Почему? Попрощались бы.

– Зачем? – Рыков удивленно поднял брови. – Чего мне с ней прощаться? Помимо красоты, весьма, надо признать, стандартной, зацепиться не за что. Совсем не умная, никакая…

«Удивительно, – подумал Зубов. – Знакомы-то – всего ничего, а у него уже характеристика наготове, да еще такая… нелицеприятная».

– Итак, вы решили уйти по-английски?

– Не совсем так. Я заглянул в комнату к Ланскому и Анне…

– Анна – его жена?

– Ну да. Фактически жена. Они живут вместе уже года три. Я заглянул к ним – сказать, что ухожу. Постучал, конечно, сначала.

– Они спали?

– Да. Ланской даже не проснулся, а Анна пробормотала, чтобы я захлопнул дверь получше и, по-моему, опять заснула, – Олег на мгновение прикрыл глаза – ясно вспомнил протяжный, сонный голос Анны.

– Сколько было времени?

– Около шести утра.

– Вы кого-нибудь встретили, видели, кроме Королевой?

– Н-нет…

– Но вам что-то показалось?

– Нет, не показалось. Я не видел, но слышал.

– Что именно?

– Сейчас вспомню точно. Мне еще пришла мысль, что не все отсыпаются после бурного вечера. В ванной, в той, которая общая…

– В той, куда вход из холла?

– Да, да, – Рыков напряженно наморщил высокий лоб и повторил: – В ванной комнате кто-то находился. Я хотел умыться, но не смог, там оказалось занято. Причем звук был такой, как будто ванна наполнена, а не просто душ принимают. Вода не лилась, а тихо плескалась, вам ясно, что я имею в виду?

– Приблизительно. Еще что-нибудь?

– Вроде нет. В квартире было тихо, как в склепе, – он грустно усмехнулся. – Ждать пока ванная освободится, я не стал, торопился уйти. От мысли, что придется с ними встретиться, а потом отвечать на их ехидные вопросы, которые, несомненно, последовали бы – мне стало как-то не по себе… Если хотите – ваш покорный слуга трусливо сбежал – не от нее, а от них…

– Ясно, – перебил его Сергеев. – Вы сбежали. Быстро бежали?

– Достаточно быстро, – Олег тонко улыбнулся. – Вышел на улицу, поймал такси. Приехал домой и рухнул спать. Проснулся от звонка Ланского. Он сказал, чтобы я срочно возвращался. Вот и все.

– А вы не запомнили номер машины, на которой уехали? – спросил Зубов.