© Найденов В.В., перевод на русский язык, 2020

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2020

«Челюсти» – плод моей давней детской страсти.

Как и миллионы других детей, я с ранних пор восхищался акулами. Поскольку лето я обычно проводил на Нантакете, острове, расположенном в Атлантике, в тридцати милях от моего дома, я имел возможность регулярно потакать своей страсти. В 1940-е и 1950-е годы воды вокруг Нантакета были богаты фауной, и там, в том числе, водилось множество видов акул: песчаные, голубые, мако и большие белые. Хотя о последних я в то время не знал. Когда в безветренную погоду мы с отцом и братом отправлялись на рыбалку, то часто видели, как поверхность воды разрезают спинные и хвостовые акульи плавники. Мне они напоминали о чем-то неизвестном и таинственном, о невидимой опасности и бессмысленной жестокости.

В подростковом возрасте и когда мне было чуть больше двадцати, я прочитал большую часть всей имеющейся тогда литературы по акулам. Надо отметить, что написано было не так уж много. А в 1964 году я прочитал в газете о рыбаке, который у берегов Лонг-Айленда загарпунил белую акулу весом в 4500 фунтов[1]. Помню, как в то время у меня в голове мелькнуло: «Боже мой! А что, если одно из этих чудовищ заплывет в курортную зону? И будет там рыскать?» Но потом на какое-то время я забыл об этом…

Затем, в 1971 году, вышел документальный фильм под названием «Открытое море, Белая Смерть». В нем рассказывалось об экспедиции Питера Гимбела, владельца универмага и профессионального путешественника, который решил отыскать и снять на пленку белую акулу. И тогда, и сейчас «Открытое море» для меня остается лучшим фильмом об акулах. В том же году была издана замечательная книга Питера Мэттиссена «Голубой меридиан» об этой экспедиции. Упомянутые два события не только укрепили мое восхищение акулами, но заодно и расшевелили в моей голове повествовательную жилку.

У меня не было интереса написать однобокую историю о нападениях акулы на людей. Я сосредоточился на том, что на самом деле может произойти, если в курортных водах вдруг появится огромный хищник. И подумал, что местные власти, наверное, прежде всего, попытаются умолчать об этой проблеме в надежде, что акула уплывет. Некоторые курортные городки зарабатывают за три летних месяца львиную долю (80–90 %) своих годовых доходов. Поэтому паника, возникшая в результате появления (и нападения) акулы, могла свести на нет весь летний бизнес. Естественно, после второго или третьего нападения акулы скрывать это будет уже невозможно.

Кто является представителем власти в таком городке? Ну, вероятно, шеф местной полиции. Разве не любопытно, если такой человек, к примеру, боится и даже терпеть не может воду? Какая у него жена? Есть ли у них дети? Разве они не обратились бы за помощью к специалистам? Скажем, к морскому биологу, который, со своей стороны, стремится, прежде всего, лучше изучить акулу, ее повадки, но ни в коем случае не убивать ее. И как на описанные события отреагировал бы городок?

И все эти вопросы, к которым потом добавилось множество других, не давали мне покоя, когда я начал рассказывать историю самому себе. Вскоре история получила развитие, начала обрастать новыми подробностями, а персонажи вырвались из задуманной для них канвы и зажили своей жизнью. Мне приходилось как-то сдерживать их «прыть», беседовать с ними и переопределять их цели и места назначения.

В то время, когда я писал «Челюсти», движения за охрану окружающей среды – в том виде, в каком мы знаем его сегодня, – просто не существовало. Да, было некое движение за спасение китов; да, люди понимали, что загрязнение воздуха и воды представляет собой большую проблему; было известно, что пестициды и прочие токсины признаны опасными для птиц и рыбы. Но для населения в целом океаны оставались такими же, как и всегда, – чистыми, вечными и неуязвимыми, независимо от того, чем человечество засоряло и продолжает их засорять. Что же касается акул… лишь горстка людей на планете знала о них хоть что-нибудь. Большинство же, особенно рыбаки и ныряльщики, твердо верили лишь в одно: хорошая акула – это мертвая акула.

Я гордился тем, что знал об акулах гораздо больше, чем простой обыватель. Но тем не менее поддался на разного рода слухи и басни по поводу акул. А таких историй было множество. Нападали ли акулы на лодки? Конечно, нападали. А на людей? Можете не сомневаться! Я читал о десятках нападений акул. Оставались ли они в одном и том же месте, продолжая охотиться и убивать – до тех пор, пока сами не были пойманы и убиты или пока не закончились запасы пищи? Да, черт побери, все верно. Помните акулу, которая в 1916 году поднялась вверх по реке и растерзала в Нью-Джерси четырех человек? Журналистов, которые брали у меня интервью, я вновь и вновь заверял, что каждый инцидент с акулой, описанный в «Челюстях» (именно в книге, а не в фильме!), происходил на самом деле. Но не с одной и той же акулой, а с разными, причем на протяжении ряда лет и в разных точках Мирового океана. И я был вполне корректен: каждый эпизод, описанный в книге, так или иначе, имел место… Просто причины могли оказаться совсем другие, равно как и результаты, которые стали плодом моего воображения.

Лишь с годами я начал лучше понимать биологические и поведенческие особенности любых акул в целом, и в частности больших белых. Изучал я их медленно, дотошно, зачастую в компании с учеными, рыбаками или дайверами, и каждое сделанное мной открытие было захватывающим, хотя и тревожным. Один из первых усвоенных мной уроков заключался в том, что акулы не только сами не ищут и не нападают на людей, но и всячески избегают людей. Ведь мы в конце концов крупные, шумные, уродливые чужаки, которые, насколько известно акуле, могут представлять смертельную опасность. Поэтому челюсти свои они пускают в ход крайне редко. Мы даже не нравимся им на вкус: большие белые акулы часто выплевывают людей, потому что они слишком костлявые и в них слишком мало жира (по сравнению, например, с теми же тюленями).

Изучив опыт десятков экспедиций, сотен погружений и бесчисленных столкновений с разнообразными видами акул, я осознал, что ни за что не смог бы написать «Челюсти» сегодня. Я никогда бы не смог демонизировать животное, особенно такое, которое значительно старше и намного успешнее в своей среде обитания, чем был или будет человек, – животное, которое жизненно необходимо для природного баланса в море, животное, которое мы рискуем – если только не изменим собственное деструктивное поведение – полностью уничтожить, стереть с лица земли.

По мере того как роман «Челюсти» готовился к публикации, мои амбиции были более чем скромными. Я понимал, что в чисто коммерческом отношении книга, скорее всего, успешной не будет. С одной стороны, это мой первый роман, и, за редкими исключениями (например, «Унесенные ветром»), первые романы обычно расходятся плохо, и книги долго пылятся на полках книжных магазинов. С другой стороны, это был к тому же первый роман о рыбе, и я не мог припомнить ни одного такого романа, который имел бы коммерческий успех или встретил радужные оценки критиков. Кроме того, я знал наверняка, что никто и никогда не снимет по этой книге фильм, потому что поймать и выдрессировать большую белую акулу просто невозможно, а киноиндустрия еще не настолько развита, чтобы достоверно воссоздать правдоподобный образец или механическую версию такой акулы.

Книга была издана весной 1974 года и получила довольно благоприятные отзывы. А некоторые читатели и рецензенты даже, что называется, дали маху. Например, Фидель Кастро в интервью для Национального общественного радио заявил, что «Челюсти» (в испаноязычных изданиях «Tiburón»[2]) стали чудесной метафорой порочности капитализма. Другие критики описали его как аллегорию на Уотергейт[3] и классическую историю мужской дружбы.