Литмир - Электронная Библиотека

В общем, сидели тихо, не шутили. Только изредка улыбались сквозь невидимые миру слезы. Это когда Сиятелюк, прибегая к научным терминам, брался излагать перед коллективом актуальные задачи. Больно уж забавно все это у него перепутывалось — и термины, и задачи.

А дело между тем шло к третьему кругу, из работников второго сиятелюковского призыва лишь трое осталось. Да и тем бы, наверное, не усидеть, если бы однажды секретарь парторганизации Иванова после одной беседы с директором на профессиональные темы не упала в обморок.

Что в обморок упала — в том ничего особого нет, не первая она и не третья. А то необычно, что как раз на тот вечер, когда секретарь маялась с сердечной недостаточностью, было назначено в райкоме партии совещание актива. Понятно, что следующим утром из райкома позвонили и упрекнули в недисциплинированности. Секретарь парторганизации расплакалась и, забыв о грозном девере-кузене, рассказала обо всем.

Так появилась в филиале комиссия нз райкома партии. Побеседовав со многими сотрудниками, проведя общее собрание, комиссия пришла к выводу, что «не имея соответствующего образования и опыта, чтобы руководить инженерно-техническими работниками, А. Т. Сиятелюк выдвинул на первый план администрирование, окрик, нетерпимость к замечаниям, стремление избавиться от «непокорных» (а обычно такие стоят выше Сиятелюка по образованию)».

Ах, таинственный кузен, он же, грубо говоря, деверь! Где ты? Почему не приехал на черной машине и не усмирил этих недоуволенных инженеров? Почему не позвонил по белому телефону, чтобы отозвали комиссию? Почему допустил, чтобы из насиженного кресла был навсегда извлечен твой родственник, который хоть и не брат, но ничем не хуже брата?

На все эти вопросы ответить предельно просто: известный руководящий товарищ не приходился зарвавшемуся директору ни кузеном, ни, естественно, деверем, ни даже троюродным дядей. И коньяков он с ним не распивал и в гости к нему не ездил, и вообще, ввиду множества своих дел и обязанностей, вряд ли подозревал, что такой Сиятелюк вообще существует на свете.

Впрочем, одно-единственное «почему» наверняка торчит занозой в вашей памяти, читатель: почему вообще был назначен на директорский пост некомпетентный, явно не пригодный для руководства человек? Ладно, пусть на первых порах не разобрались, липовой анкете поверили. Но ведь приезжал же в филиал директор вышестоящего Около-Кавказского центра Анатолий Васильевич Кутюков. Ведь доносились до него жалобы работавших и мнение уволившихся «по собственному». Ведь видел он, что Сиятелюк, безусловно, не самородок, не факел и что озарение у него, безусловно, не получается. Не мог же он быть безразличным к делу!

А почему, собственно, не мог?

Примерно в то время, когда комиссия райкома исследовала биографию Сиятелюка, в центр, руководимый Кутюковым, приезжала другая комиссия — балансовая. Из Москвы. Она должна была, в частности, проверить, как используется оборудование.

Проверка прошла успешно, потому что директор накануне прибытия москвичей принял решительные меры. В подвал, где уже много лет в груде хлама пылилась в разобранном виде установка для микрофильмирования «УДН-2», срочно доставили специально купленный множительный аппарат «Вега», приставив к нему специально нанятого оператора в специально выстиранном халате. А беднягу «УДН-2» замаскировали цветной ширмочкой.

После отъезда ублаженной комиссии подвал снова закрыли на замок, оператора перевели на канцелярскую работу, а халат повесили на гвоздик. И с тех пор «УДН-2» пылится уже не в одиночестве, а рядом с «Вегой».

На первый взгляд этот эпизод не имеет никакого отношения к Сиятелюку, свидетельствуя лишь об очковтирательстве, показухе и полном безразличии к делу, которые характерны для руководителя Около-Кавказского центра. Но ведь и назначение Александра Тимофеевича директором тоже казалось результатом коньяка для деверя. На первый взгляд...

МЫСЛЕННО С ВАМИ!

Представьте себе типичного толкача-неудачника: мольба во взоре, суетливость телодвижений и та особая несвежесть костюма, которая приобретается длительными мытарствами на гостиничных раскладушках.

Представили? А теперь мысленно нарисуйте полную противоположность толкачу: безукоризненная элегантность, уверенность в себе, открытый взгляд струится юмором. Именно такой посетитель, веселый и жизнерадостный, появился в кабинете начальника Алтайского отделения железной дороги и с порога воскликнул:

— Есть свежий анекдот. Хотите?

— Нет! — отрезал начальник. — По поводу вагонов — четвертая дверь направо. Но предупреждаю: вагонов нет!

— И не надо! — ничуть не огорчился посетитель, — Ни вагонов, ни паровозов, ни даже шпал!.. Мое дело отнимет у вас три минуты сорок две секунды: я рассказываю анекдот, мы вместе смеемся, вы отмечаете мою командировку и я уезжаю. А?

— Гм... Но только не больше трех минут!.. Это про5 то, как теща?..

— Не теща, а нефтебаза. Итак, на подъездном пути одной нефтебазы до недавнего времени было два сливных стояка. Железнодорожники доставляли состав с нефтепродуктами, отцепляли два вагона и ставили их под выгрузку.

— Это уже анекдот?

— Сейчас будет и анекдот. Так вот, пока из двух цистерн сливали горючее, локомотив терпеливо ждал. А через два часа он увозил опорожненные цистерны и доставлял к стоякам две новые. И так далее.

— Не вижу здесь ничего смешного!

— Так уж и ничего? А локомотив?

— Что — локомотив?

— Десять часов локомотив пыхтит практически без толку, потому что весь этот увоз-подвоз занимает от силы полчаса. Представляете? Тепловоз томится бездельем, будто посетитель в полированной приемной.

— Мда, забавно. Но про тещу все-таки смешнее. Давайте свою командировку.

— Минутку, это еще не все! Обсуждая известное обращение об экономии и бережливости, коллектив базы решил вернуть тепловоз к созидательной деятельности. База мобилизовала внутренние ресурсы, протянула трубы подальше вдоль тупика и соорудила дополнительные стояки. Это чтобы поставить под слив сразу все цистерны. Правда, время разгрузки остается прежним, но зато локомотив железнодорожники могут использовать для перевозки других грузов.

— Послушайте, но при чем тут анекдот? Это самая настоящая инициатива!

— Позвольте пожать вашу руку — вы благородный и проницательный человек! Кстати, именно так отметили нас на соответствующих совещаниях. Нас даже называли, извините за нескромность, зачинателями почина. Дескать, нам чужда ведомственная ограниченность и вообще мы стоим на верном пути, ибо железнодорожники — это, в конце концов, наши железнодорожники!

— Конечно, наши, а чьи же еще?

— Золотые слова! А теперь попробуйте догадаться, как нас вознаградили?.. Впрочем, ладно, все равно не угадаете. За проявленную инициативу нас — весь коллектив Тальменекой нефтебазы! — лишили ежемесячных премий! Пришли железнодорожники и сказали: «Вы втрое увеличили количество стояков — значит, обязаны втрое сократить время выгрузки». А как сократить, если насосные мощности остались те же? Вот и начали с нас взимать оглушительные штрафы. Смешно?

— Но ведь это все равно, что...

— Совершенно верно! Все равно, что я помог вам втащить шкаф на пятый этаж и вы же меня за это огрели шваброй!

— Ха-ха! Действительно, курьез! Вы мне — шкаф, а я вас — шваброй! Анекдот, да и только!

— Что и было мною обещано! Теперь, надеюсь, вы отметите мне командировку?

— О чем разговор?.. Шваброй — это надо же! Всетаки есть еще у нас отдельные безобразия, чего тут скрывать!.. Вам убытие — сегодняшним днем?

— Конечно. Раз вы отменяете нелепые штрафы, наложенные вашими подчиненными, мне здесь больше нечего делать.

— Я?! А при чем тут я?

— Ну, как же! Ведь вы сами признали, что...

— Да, признал! Не отрицаю! И если мне прикажут поддержать вашу инициативу, я готов! Душой я с вами! Но скажите, почему именно я должен отменять штрафы? Разве в системе нет никого повыше меня?

— Всегда есть кто-нибудь повыше! Но ведь вы сами назвали штрафы безобразием! И отменить их — в вашей власти!

4
{"b":"274050","o":1}