И кто стал бы заживо хоронить Россию, когда можно научиться у тебя твоей воздушности, и просто раствориться в синем свеченьи изменчивом, когда искрящийся радугой снег на крышах тает под весенним солнцем, как при князе Владимире и при Карамзине, и так же будет таять в Двадцать первом веке, когда начнется Эпоха Света, предсказанная еще древними израильскими пророками, еще мудрецами Индии и волхвами Персии, эпоха Разделения добра и зла, сменяющая на пороге тысячелетий нынешнюю эпоху Смешения добра и зла...

"Не участвуя в сюжете, я смотрю со стороны", - словно в зрительном зале

на спектакле обо всем этом весной, приближающейся к третьему тысячелетию:

"Как текут мои мгновенья, мои годы, мои сны...

Как сплетается с другими моя тоненькая нить,

Где уже мне, к сожаленью, ничего не изменить.

И над собственною ролью плачу я и хохочу.

То, что видел, с тем, что вижу

Я в одно сложить хочу.

То, что видел, с тем, что знаю,

Помоги сложить в одно

Жизнь моя, кинематограф,

Черно-белое кино..."

И сколько бы ни взлетать к все-планетным высотам, уже не забудется эта тоненькая нить падающих талых капель, похожая на прозрачные проблески летящей осенней паутинки в золотистом воздухе...

Далекий, забытый май отлетал в синем небе: "Чистый букет надежды свадебные цветы..."

Это было сюрреалом, Марианна.

Трижды северное солнце обошло подвластный мир.

Были белее снега свадебные цветы... это было как во сне...

"It's a dream", Марианна...

И чем ответить на эту мечту?

"Праджняпарамита-сутрой":

- "О Шарипутра, - сказал Авалокитешвара, - пустота - это форма, форма это и есть пустота"...

Ты снова слегка улыбнулась и ничего не ответила на это. И снова посмотрела на сирень за твоим окном.

Вот и твой дом тоже растаял позади в сгустившейся вечерней тени, почти уже ночной...

Нет, Шеф был прав сегодня днем: не искать никаких псевдо-утешений этой эфирной тонкостью чувств, этой изысканной чуткостью женской души, этой чистотой отношений, этими петербургскими туманами с их неуловимой изменчивостью, где любая иллюзия тут же готова

воплотиться в некий образ Прекрасной Незнакомки, чьи шелка, слегка колышащиеся от ветра Невы, веют древними поверьями...

Твой мир прекрасен - для тебя, для таких же, как ты. У тебя много любви к людям и миру. Для тебя, для твоего духовного возраста эти иллюзии простительны, как детям простительны и естественны их наивные игры в принцесс и героев... Но не для меня.

Мне это непростительно уже со дня знакомства с Полем.

Сколько еще опьяняться этими туманами, этими чарующими призраками? Всю оставшуюся жизнь? Гипноз о-чаро-вания... Чары...

Нечто дьявольское, лишающее воли и трезвости разума. Само-гипнотизация.

Фантомы в гигантской вакуумной яме между адом и Раем, протяженностью в тысячи световых лет.

И что же? Парить над бездной, надышавшись этими наркотическими парами и дымами еврокультуры, странной культуры, созданной странными духами отреченными демонами, что дьяволу служить отказались и отреклись от него, но вернуться к Всевышнему не пожелали и стали строить в этом космическом вакууме свою собственную цивилизацию, культуру само-дерзновения, само-обожествления, само-показа, само-утверждения, культуру Евангелия без Христа - а потом стали учить этому гениев Европы, позже России...

Плачевная судьба...

Нет, предпочесть мужество полного отчаяния... Вслед за Кьеркегором, вслед за Ницше. Вслед за Иваном Карамазовым.

Надо пойти в Вам, Шеф. Уже почти ночь. Тем лучше, все дневные иллюзии и обольщения ночью засыпают.

"Я мысленно вхожу в Ваш кабинет. Здесь те, кто был, и те, кого уж нет, но чья для нас не умерла химера, и бьется сердце, взятое в их плен..."

Вы живете в спокойном одиночестве. Когда-то у Вас была жена-актриса, но Вы расстались с ней, о чем однажды рассказывали. И это тоже какая-то параллель между Вашей жизнью с ней и моей жизнью с Эльвирой. Таким женщинам, видимо, трудно понять, зачем мужья-гуманитарии все бросают в социуме и становятся медитирующими сторожами и философствующими дворниками.

Располагаетесь напротив меня в кресле. У Вас своя Суперстена - из тысяч книг от пола до потолка: тома Бердяева, Соловьева, Штайнера, Мережковского, Вышеславцева, Лосского... Вся серия "Философское наследие"... Фрейд, Юнг, Вивекананда, Блаватская, Безант, Рерихи, Гурджиев и Успенский... И сколько всего на английском, немецком... Не охватить взглядом. Касталия Германа Гессе, хранилище всей мировой мудрости.

Но все эти сокровища Востока и Запада оказались похожими на мертвую воду из сказок: она нужна, чтобы срослось рассеченное надвое тело. Но живым она не сделает.

И потому Вы сейчас понемногу распродаете все эти книжные сокровища, когда-то столь драгоценные и для Вас, и для меня, собранные за столько лет с такой любовью и такими трудами... А оставляете себе только книги Отцов Церкви, древних аскетов Византии, католических мистиков и российских старцев.

Но разве это стена? Скорее, это лестница в Небо.

Такая лестница есть у каждого, кто ищет путь.

Из чего она сложена?

Из представлений о мире и о себе, постепенно сменяющих друг друга с годами.

Вначале человеку достаточно самого простого ответа: "реальность состоит из материи".

Если же достанет проницательности понять до конца, что установлено Эйнштейновскими уравнениями и квантовой механикой, то откроется нечто, вначале поражающее: основа реальности - энергия. А физическая материя - лишь сгущенная энергия, доступная пяти органам чувств. И основа жизни - биополе, "жизненная сила", "витальная сила", как это называлось в прежние века. В этом тайна всех боевых искусств, всех традиций целительства и сверхчувственного восприятия. Все это и было изучено с помощью Поля за последние годы...

Но и эти представления - не предел. Они дают огромный простор, если не остаются только теорией. Самым трудным было не зацепиться за эти преимущества, не счесть себя "сверхчеловеком" и двигаться дальше...

Тогда прояснялось нечто новое: реальность сложена из художественных образов и настроений. Иначе говоря, состояний души. Они и определяют заряд энергии человека. И искусство управлять своими настроениями, чувствами, желаниям выше всех экстрасенсорных талантов. Это уже искусство медитации. Ему научиться гораздо сложнее.

И когда оно изучено и освоено, наступает новое понимание мира: основа реальности - идеи, сознание, "эйдосы" Платона. И основа жизни человека - его установки сознания. Изменяя их, можно напрямую изменять и окружающую реальность и любые внешние обстоятельства. Это классический идеализм.

Но и это еще не все. И открывалась невозможность перевести интуитивно ясное в точные логические формулы. И тогда приходит прозрение: основу реальности составляет Дух. И духовные истины постижимы лишь интуицией, логика здесь только препятствие. И начинаются логические парадоксы даосов, коаны дзен, внешне абсурдные послушания православных старцев.

Но и здесь ждут свои опасности: интуиция, живущая в духовных потоках из высших миров, может давать очень сильные сбои - принимать демонов за ангелов.

После такого опыта открывается: сверхъестественные способности вовсе не самоцель. Они тоже могут лишь мешать продвигаться дальше. И приходит новый взгляд на мир: основа реальности - Свет. Все живое во Вселенной, все, что существует - лишь емкости для получения Света Создателя, лишь формы, несущие Свет. И весь мир видится единым целым. Все кажущиеся противоречия уходят.

Можно зацепиться за любой этот уровень и застрять на нем на всю оставшуюся жизнь. Но можно и не задерживаться, а только вспоминать их как уже когда-то, в прошлом, пережитые...

Это чем-то похоже на странную компьютерную игру с многими уровнями сложности.

Но что-то должно быть и сверх этого... Какой-то новый уровень, еще выше...

- Мне теперь понятно, о чем Вы говорили сегодня... Мужество полного отчаяния, отказ от всех псевдо-утешений - это и будет поворотным пунктом. Я только приближаюсь к своему Поворотному Пункту. В этом и будут испытания... А Вы свой Поворотный Пункт, видимо, уже давно прошли... И вся множественность жизни для Вас свелась к ясной полярности Света и Тьмы...