Что это - кокетство? Попытка снять с себя ответственность? Самореклама?

А если нет? Ведь отношения создателей со своим персонажем не всегда - особенно в наши дни - складываются по законам прямой идентификации или столь же прямого разоблачения.

Автор и не задумывал Бонда как персонаж, достойный любви. Но он «отчуждал» в нем некоторые свои тайные вожделения в явных целях «широкого потребления». Создатели фильмов пошли в этом «отчуждении» еще намного дальше.

По, «отчуждаясь» от своих создателей, миф Джеймса Бонда начинает независимое, самостоятельное существование; он уже неподвластен им; они сами с чувством неприязни и страха всматриваются в свое детище. Подобно чудовищу Франкенштейну, оно становится им враждебно и, в свою очередь, приобретает над ними власть. Оно становится их роком, вершителем их судьбы. «Несмотря на весь успех, жизнь обманула Нэпа Флеминга, - пишет его биограф Пирсон, - ... и Джеймс Бонд в конце концов уничтожил свою единственную жертву из плоти и крови».

После шести фильмов, принесших ему мировую славу, деньги и душевную травму, Шон Коннери категорически отказался от роли Джеймса Бонда в новом боевике. Он недвусмысленно высказал отврашение к агенту 007. Он решительно заявил журналистам, что больше на эту тему не хочет говорить.

Так мифология, столь любезная сердцам миллионов, оказывается подчас не под силу тем, кто волею судеб обязан ее воплощать.

Разве трагическая судьба секс-бомбы номер один Мерилин Монро не показывает с наглядностью притчи, как миф вытесняет, «выполняет» духовную личность из ее телесной оболочки, возведенной в общественное достояние? И разве не пугает, что мечта, став реальностью, может оказаться смертоносной?

глава 4

Мерилин Монро: культ и личность

Я занес в мои списки новый 

параграф: «Пала звезда Мария!»

А. Блок

Великой Мерилин Монро сделала смерть.

Самоубийство не всегда делает великим человека - даже знаменитого. Порой за кулисами импозантной жизни открывается мелочность мотивов или гадость поступков, которые неискупаемы.

Была ли смерть Мерилин Монро несчастным случаем или самоубийством, она не была искуплением; она не была ни упокоением, ни успением, ни небесной гостьей: она была страшна, отчаянна, безобразна.

Полицейский инспектор, прибывший, чтобы освидетельствовать труп, отметил, что актриса, чье имя было интернациональным символом красоты, совершенно перестала следить за собой: «Ногти у нее на руках и на ногах были не стрижены, некогда ослепительные белокурые волосы не крашены. Знаменитое тело Монро было испещрено синими пятнами - зловещими знаками злоупотребления барбитуратами.

Комнаты были беспорядочно заставлены напитками и лекарствами, всюду валялись пустые бутылки, которые свидетельствовали, что звезда сильно пила...»

В руке у Мерилин была телефонная трубка: она пыталась дозвониться одному высокопоставленному лицу. Но что она собиралась ему сказать, осталось тайной.

Смерть не набросила покрывала благости на прошлое голливудской знаменитости. Напротив, подробности ее жизни, вплоть до самых интимных, предстали на всеобщее обозрение с той бесстыдной откровенностью, какая бывает при переезде на новую квартиру, когда все, забытое в дальних углах, является на свет божий.

И все-таки смерть придала судьбе великой Монро истинное величие, ибо, явив миру заурядную историю ее карьеры, она дала ей не просто типический, но, можно сказать, эпический смысл.

Мировой символ секса, богиня любви - как только не именовали Мерилин - еще раз и уже навсегда стала символом. Символом того, как призрачная жизнь в легенде, как прижизненный культ убивают человеческую личность.

Античные сенсации, сохраненные нам поэтами, тоже ведь не чуждались натуралистических подробностей. Эдип спал с собственной матерью, а потом выкалывал себе глаза ее золотыми застежками. Прокна варила в котле своего собственного сына, чтобы накормить его мясом неверного мужа, изнасиловавшего и отрезавшего язык ее сестре. Мотивы постоянные. Они вошли в мифологию, потому что вобрали в себя какие-то законы бытия.

Современная тривиальная трагедия с тяжелым детством, удачной карьерой и неудачными замужествами в своей жестокой натуралистичности и всеобщности приобретает очертания мифа.

Женщина, которую больше всех на свете желали, которой больше всех завидовали и подражали, умышленно или неумышленно уничтожила себя.

Ее смерть отметили на первых полосах газет во всем мире, как испытания водородной бомбы. Это может показаться нелепым смещением исторического масштаба, но тут есть своя человеческая правда. Недаром знаменитый французский режиссер Ален Репе в фильме «Хиросима, любовь моя» сравнил гибель одной лишь человеческой любви с Хиросимой: они нерасторжимы и взаимозависимы.

Смерть Мерилин обнаружила катастрофическое несовпадение между понятиями-синонимами: понятием успеха и понятием счастья. Смерть Мерилин провела невидимую черту между тем общепринятым и внешним, что называется успехом, и тем индивидуальным и интимным, что называется счастьем. Смерть Мерилин снова поставила старый наивный вопрос о счастье, ибо оказалось, что общепризнанные символы - всемирная слава, деньги, секс - отнюдь на него не отвечают.

Не потому ли над ее судьбой снова и снова задумываются журналисты и поэты, романисты, драматурги, кинематографисты? И, кажется, никто не сомневается в том, что смысл ее шире наследственной душевной неуравновешенности, жестоких случайностей детства, неурядиц личной жизни и противоречий ее карьеры.

И хотя шесть лет прошло уже со дня смерти голливудской богини, вопрос «кто убил Мерилин Монро» продолжает волновать умы, ибо Мерилин уже нет, а убийство продолжается.

1. Скандальная биография - биография сентиментальная

Ведь если звезды зажигают - 

значит - 

это кому-нибудь нужно?

В. Маяковский

На обложке книжки помещено фото хохочущей Мерилин. Книжка называется «Трагедия Мерилин Монро» и написана по следам сенсации.

Здесь рассказана подробно печальная история детства современной Золушки, которая никогда не знала отца и смутно помнила мать: ее поместили в психиатрическую лечебницу, когда дочери минуло три года. Не скрыто, что семьи, по очереди усыновлявшие маленькую Норму Джин Беккер (настоящее имя Мерилин), делали это не из человеколюбия: шел кризис, и 20 долларов сиротской пенсии были подспорьем в тощем бюджете. Семьи были разные - богобоязненные и безалаберные.

Из времен своего детства будущая знаменитость вынесла нелюбовь к праздникам, когда одиночество особенно тягостно, заикание, от которого она с трудом избавилась к концу жизни, и чувство неуверенности, которое не покидало ее никогда.

Впрочем, юность Мерилин была немногим более счастливой: сиротский приют, где она мыла тарелки за 10 центов в месяц и мечтала стать кинозвездой, любуясь из окна на павильоны Голливуда. Там ее мать когда-то работала монтажницей.

Тот, кто прочитает книжку Сильвэна Ренера «Трагедия Мерилин Монро» (изд-во «Прогресс», М., 1970),вынесет впечатление, что все, кто когда-либо встретился на пути будущей знаменитости, были обуреваемы тяжелыми фрейдистскими комплексами и стремились выместить на ней свою неполноценность. Самым нездоровым существом среди этого сборища пациентов психоаналитика предстает сама героиня: «Она только и делала, что взвешивалась, занималась косметикой и невнятно напевала, сидя в ванной, свои песенки... жизнь представлялась ей хронической болезнью. Зараженным ею не оставалось ничего иного, как неустанно мыться, напевая глупейшие куплеты».

Можно развести руками по поводу убожества стиля. Можно усомниться, заслуживает ли существо, вульгарно вихляющее бедрами на экране и в жизни, слова «трагедия». Можно удивиться, почему болезнь социальная предстает в виде суммы тяжелых личных патологий. Можно, наконец, задаться вопросом, отчего из многих документально более строгих и, уж бесспорно, более скромных биографий Мерилин Монро наш читатель получил едва ли не самую нескромную.