Что кончилась война.
Спят там, где их зарыли,
Без права спорить - спят.
Их «пятьдесят вторые» -
По площадям бомбят...
Дежурка
Летчики - как летчики,
Свои ребята.
В дежурке - на точке
Крыша в три наката.
Сбиты нары новые, -
Знакомый быт, -
Только не сосновые -
Из пальмы сбиты.
Те же перегрузки,
Те же МИГи.
Только не по-русски
Читают книги.
Только вместо хлеба
Рис рубают.
Другое небо,
Война - другая.
А если - та же?
И - все за то же?
Льет трехэтажный
Вьетнамский дождик.
Сидят ребята,
Ждут ракеты,
Как мы когда-то
В России где-то
Рукопись
Южанин рассказывает, как на Юге
Семь лет провел на войне.
Автоматом заняты руки,
А рукопись - на спине.
Вчерне закончена - третий год,
Но не с кем послать в Ханой.
Политрук со своею ротой идет
И с рукописью за спиной.
Он под огнем, и она под огнем,
И его и ее осколком задело,
На спине прихваченную ремнем,
Словно второе тело.
В джунглях спрятать?
Съест тля дотла.
В землю зарыть?
За месяц сгниет,
Как будто и не писал ничего.
Кому-то оставить?
А вдруг убьет
Не тебя, а его!
Говорит, как страх подталкивал в спину,
Как последние дни считал по часам,
Когда нес ее тропой Хо Ши Мина,
Свою книгу, с войны, сам.
Как, с трудом разбирая черновики, -
Еще на полгода муки! -
Ее вновь переписывал от руки, -
Раньше не доходили руки.
(Как у нашего Быкова в сорок пятом
Всё были заняты автоматом.)
Начинает подробности объяснять,
Словно речь о неведомом, непохожем,
Хотя мы-то как раз - можем понять.
Мы-то как раз можем...
Матери Бориса Горбатова
Даже не поверилось сначала:
Моряки, одесские ребята,
Стоя у Хайфонского причала,
Красят теплоход «Борис Горбатов».
Я давно не виделся с Борисом.
Говорят: здоров, всей грудью дышит,
Ходит быстро. Жалко только - писем
Нам, своим товарищам, не пишет.
У него хорошая работа,
Он всегда любил ее такую,
Только перебрался из пехоты
На другую службу, на морскую.
Мама, сын Ваш ходит где-то в море
Что Вы живы, может быть, не зная,
Мама, сядьте, напишите Боре,
Пусть в ответ хотя бы просигналит.
Ну, а если сам Вас не услышит,
Где-нибудь с короткого привала
Капитан Вам за него напишет,
Так оно и на войне бывало...
Товарищу То Хыу,
который перевел «Жди меня»
Я знаю, здесь мои стихи живут
В прекрасном Вашем переводе.
И будут жить, покуда жены ждут
Тех, кто в походе.
Уж четверть века пушки бьют и бьют!
И вдовы на могилы ходят,
И, ждя живых, мои стихи живут
В прекрасном Вашем переводе.
Скорей бы наступил тот год
На длительном пути к свободе,
Когда стихи, как люди, свой поход
Закончат в Вашем переводе.
Пусть в этот день, когда уже не ждут
С войны людей и - тишина в природе,
Мои стихи, легко вздохнув, умрут
В прекрасном Вашем переводе.
* * *
...Не пишется проза, не пишется,
И, словно забытые сны,
Все рифмы какие-то слышатся,
Оттуда, из нашей войны.
Прожектор, по памяти шарящий,
Как будто мне хочет помочь -
Рифмует «товарищ» с «пожарищем»
Всю эту бессонную ночь...
1970-1971
Вьетнам – Москва
