– Хм, – пробурчала Делия. Ноги у нее отяжелели, и она еле двигалась.

– Думаю, у него большой опыт, раз он работает в Бетани-Бич.

– Да, наверное.

– Так что, надо собрать твои вещи, Ди?

– Мои вещи? – Делия резко остановилась.

– Моя машина припаркована рядом с площадью. У тебя есть багаж?

У Делии в горле сжался какой-то ком – что-то вроде упрямства, только более яростного. Ее захлестнул гнев.

Нет! – Она сглотнула. – Я хочу сказать, нет, я с тобой не поеду.

Что?

– Я хочу... мне нужно... у меня теперь есть место, я хочу сказать, работа, положение, и мне есть где остановиться. Понимаешь? Вон там я живу, – сказала Делия, указав на дом Белль. Она заметила, что газовые занавески в окне на первом этаже похожи на бинты.

– У тебя есть дом? – спросила Элиза, не веря своим ушам.

– Ну, комната. Пойдем и увидишь! Давай зайдем!

Делия взяла сестру за локоть и потащила к крыльцу. Элиза вся обмякла, ее рука казалась негнущейся, как куриное крыло.

– Дом принадлежит агенту по недвижимости, – объяснила Делия, открывая дверь. – Это женщина, очень милая. И плата очень умеренная.

– Да уж, наверное, – фыркнула Элиза, оглядываясь по сторонам.

– Я работаю у юриста, прямо за углом. Он в этом городе единственный юрист и занимается всем: завещаниями, недвижимостью... и за все в его офисе отвечаю я. Бьюсь об заклад, ты не думала, что я это сумею, правда? Ты, наверное, думала, что я работаю у папы в офисе только потому, что я – его дочка, но теперь я...

Когда сестры поднимались по лестнице, Делия шла первой. Она пожалела, что у Белль нет картин на стенах. Или хотя бы новых обоев.

– В основном весь этот этаж – мой, потому что другой жилец по будням в разъездах. Поэтому у меня своя ванная, видишь? – Делия указала на нее. Затем отперла дверь комнаты и вошла. – Все это – мое, – сказала она, ставя сумку на бюро.

Элиза медленно кивнула.

– Разве это не здорово? – спросила Делия. – Я знаю, комната может показаться голой, но...

– Делия, ты хочешь сказать, что собираешься здесь жить?

– Я здесь и живу!

– Но... это навсегда?

– Да, почему нет? – удивилась Делия.

К горлу снова подкатил ком, но она не сдавалась.

– Присядь, – предложила она Элизе. – Не хочешь чаю?

– О, я... нет, спасибо. – Элиза крепче сжала сумочку. Она казалась здесь пришелицей из другого мира – у нее был такой робкий, потерянный вид. – Дай мне удостовериться, что я правильно тебя понимаю.

– Я могу быстро вскипятить воду. Просто присядь на кровать.

– Ты говоришь, что оставляешь нас навсегда, – произнесла Элиза, не двигаясь с места. – Ты собираешься поселиться в Бэй-Бороу. Оставляешь своего мужа и троих детей, один из которых еще школу не закончил.

– Да, он ходит в школу, ему пятнадцать лет, и он может обходиться без меня легко и просто, – ответила Делия. К своему ужасу, она почувствовала, что глаза наполняются слезами. Но твердо продолжала: – На самом деле, ему со мной только хуже. Как, кстати, дети?

– Они растерянны, а ты чего ожидала? – спросила Элиза.

– Но у них все в порядке?

– А тебе есть до этого дело?

– Конечно, есть!

Элиза сдвинулась с места. Делия подумала, что сестра хочет сесть, но та подошла к окну.

– Сэм, как ты можешь представить, просто в шоке, – сказала Элиза, стоя к Делии спиной.

– Да, должно быть, теперь он жалеет, что не выбрал дочку номер один или два, – язвительно проговорила Делия.

Элиза повернулась и спросила:

– Делия, что с тобой такое! Ты что, совсем голову потеряла? У тебя замечательный, отличный муж, который ходит по дому, как зомби. А дети не знают, что и думать, и соседи все в курсе, потому что по телевидению и в газетах по всему Мэриленду постоянно называют наши имена.

– И по телевизору говорили?

– Да на каждой станции в Балтиморе! Большое цветное фото на весь экран: «Вы видели эту женщину?»

– А что за фото? – поинтересовалась Делия.

– Со свадьбы Линды.

– Так это же было сто лет назад!

– Ну, большинство фотографий делала ты. Выбирать было особенно не из чего.

– Но это ужасное платье подружки невесты! У него плечи торчали так, будто вешалку забыли убрать!

– Делия, – сказала Элиза, – с тех пор как позвонил мистер Садлер, я пыталась понять, что заставило тебя уйти. До сих пор казалось, что у тебя такая легкая жизнь. Младшая дочка. Хорошенькая, как цветочек. Мисс Популярность в старших классах. Папочкина любимица. Правда, всем нам не хватало мамы, но по тебе это никогда не было заметно. Ну, тебе было только четыре года, когда она умерла, так что в любом случае ты ее и не знала. Но теперь мне кажется, что четыре года – это много! Разумеется, тебе ее не хватало! Господи, ты все вечера проводила, играя у нее в комнате!

– Я этого не помню – задумчиво произнесла Делия.

– О, ты должна помнить. У вас с ней были такие бумажные куклы. Ты хранила их в коробке из-под обуви в ее шкафу и каждый вечер...

– Я ничего этого не помню! – сказала Делия. – Почему ты настаиваешь? Я совсем ее не помню, и все!

– А быть папочкиной любимицей – еще то удовольствие, я думаю. Когда он отговорил тебя поступать в колледж, принял как должное, что ты стала работать в офисе... ну, я не виню тебя, что ты вспылила.

– Вовсе я не вспылила!

– А потом его смерть... Конечно, что могло тебя ранить сильнее, чем его смерть.

– Я не понимаю, чего ради ты все это вспоминаешь! – взмолилась Делия.

– Просто выслушай меня, пожалуйста. Ди, ты знаешь, что я верю в жизнь после смерти.

При других обстоятельствах Делия бы усмехнулась. Но сейчас она была рада, что разговор повернул в другую сторону.

– Я верю, что каждая жизнь – это своего рода задание, – продолжала Элиза. – Каждый раз, когда ты рождаешься на земле, тебе дается это задание, этот маленький барьер, который нужно взять. Поэтому, даже если в твоей жизни были трудности, я верю, что так было нужно, чтобы ты с ними столкнулся.

– Так откуда ты знаешь, что мне не было предначертано оказаться в Бэй-Бороу? – задала вопрос Делия.

На лбу сестры появилась неуверенная складка.

– Элиза, м-м, я тут думала... – начала Делия.

– Да? – с готовностью откликнулась Элиза.

– Скажи, они забрали кота домой?

Это было ошибкой. В глазах Элизы померкла какая-то искорка.

– Кота? – спросила она. – Ты только об этом думаешь?

– Разумеется, не только об этом, но, когда я уезжала, он прятался под шкафчиком, поэтому я не могу быть уверена, что они не забыли...

– Не забыли, – отрезала Элиза. – Я, правда, не знаю зачем, потому что это треклятое существо стало таким старым, что храпит, даже когда не спит.

– Старым? – изумилась Делия.

– Они собрали всю твою одежду и кастрюли тоже, – сказала Элиза. – Бедная Сьюзи должна была паковать твои... Делия? Ты что, плачешь?

– Нет, – сказала Делия сдавленным голосом.

– Ты плачешь из-за кота!

– Я сказала, нет!

Она, конечно, знала, что Вернон уже не котенок (он был веселым котенком, таким забавным, он так театрально терся о растения, тереться о которые было запрещено, что она не могла не улыбаться). Но она всегда думала о нем так и только теперь осознала, как он в последнее время стал медлить, как будто собираясь с силами, даже перед самым коротким прыжком. Как однажды этой весной она стряхнула кота с кухонной стойки, и он неуклюже свалился, цепляясь за нее передними лапами, неловко приземлившись на задние, и как потом сердито облизывал их, как будто хотел сказать, что лучше бы она этого не делала.

Она раскрыла глаза шире, чтобы сдержать слезы.

– Делия? – раздался голос сестры. – Ты что-то от меня скрываешь? Это как-то связано с этим мужчиной там, дома?

Делия не стала прикидываться, что не понимает. Она сказала:

– Нет, не связано.

Потом подошла к изголовью кровати, заставив Элизу отступить назад, достала из-под подушки клочок туалетной бумаги и высморкалась.