— Знаю, знаю… Но вейс посчитал, что одного колдуна при дворе ему вполне достаточно. И Маран не будет отменять его указ — люди, которые слишком много знают, ему не нужны. Тем более что теперь, когда надвигается война, а значит — и голод. Ведающих нетрудно будет обвинить во всех бедствиях. Их будут отлавливать по дорогам, словно бешеных собак, и предавать смерти без суда и следствия. Люди быстро забудут, что вы лечили их, спасали их скотину во время коровьей чумы и заговаривали бабам родильную горячку. Для следующих поколений вы станете злодеями, практикующими человеческие жертвоприношения, сеющими зло ради самого зла.

— Но книги, свидетельства… В Сьенне огромная библиотека!

— Вейс отправил отряд Благородного Воинства с твердым наказом сжечь все до основания. А книги… Книги напишут новые. Поверь, это совсем нетрудно!

Автар закрыл лицо руками и глухо застонал. Миру, который он знал и любил, приходит конец! И он сам приложил руку к этому… По крайней мере, пытался.

Шаман помолчал недолго. Потом заговорил снова, уже не обращаясь к нему, а словно размышляя вслух:

— Они вышли из Мокерата сегодня на рассвете. До Сьенны два дня пути, но на больших дорогах немало харчевен, где подают доброе пиво, а девушки-служанки красивы и сговорчивы… К тому же кони у них тяжелы на ходу, а я слышал, что твоя лошадка славится резвостью. Она у тебя особой породы или травы помогают?

Значит, еще можно успеть! Автар схватил старика за рукав и заговорил быстро и сбивчиво:

— Прошу тебя… Верни меня обратно! Дай пожить еще хотя бы несколько дней — а потом будь что будет.

— Вот! — Шаман поднял вверх указательный палец. — Я же говорил, что есть еще дело для тебя!

Он воздел руки над головой. Из горла его вырывались какие-то странные звуки, совершенно не похожие на человеческую речь. Но — странное дело! — Автару почудилось, что он прекрасно понимает его! Не разумом, но сердцем он уловил и понял речь шамана:

— Ты, единый среди звезд Бог с тысячей лиц, Ты, пребывающий вечно, вездесущий и всеведающий, об одном молю — да исполнится воля Твоя!

Мерцающие огоньки закружились вокруг него. Все быстрее и быстрее… Автар почувствовал, что летит куда-то сквозь черную пустоту с невероятной скоростью. Последнее, что он увидел перед тем, как сознание окончательно оставило его, — довольную, хитроватую улыбку старого шамана. Потом была еще резкая боль в запястьях и щиколотках, похожая на ожог…»

Уф! Максим оторвал взгляд от монитора и только сейчас ощутил, как устали глаза, как болит спина от долгого неподвижного сидения, и даже пальцы немного дрожат. Клавиатура еще неудобная — приходится долбить изо всех сил, почти как на старой пишущей машинке.

Ничего-ничего! Зато книга катится к концу. И финал будет намного оптимистичнее, чем в прошлой редакции. Вряд ли первый рецензент, известный также как Король Террора, останется доволен его работой, зато все формальные требования выполнены, и… Что уж там греха таить! Такой вариант ему самому нравится намного больше. Может быть, коммерческого успеха роман иметь не будет, драк маловато, никаких «хорошо сбалансированных мечей» нет и близко, секса — тоже, и прелести грудастой белокурой героини не описаны на пяти страницах так, чтобы у каждого прыщавого подростка слюна по подбородку текла, разговоров слишком много… Зато появилась некая глубина и философичность даже. Главное — закончить эту работу поскорее, сбросить груз с плеч, а там…

Что именно будет дальше — Максим не думал.

«Первое, что Автар сумел разглядеть, придя в себя, — сияние звезды Ситнар в темном ночном небе. Ровный и ясный голубоватый свет немного успокоил его. Люди приходят и уходят, царства разрушаются, а звезды были, есть и будут, подтверждая незыблемость мироздания и раз и навсегда установленного порядка.

Он еще долго лежал на спине, и сырая от росы трава чуть щекотала шею. Двигаться было трудно, хотелось просто наслаждаться покоем. Так, наверное, чувствует себя человек, выздоравливающий после тяжелой болезни, когда дух смерти только что отошел от изголовья постели и жизненные силы начинают снова вливаться в измученное тело. Ночная темнота не пугала, наоборот — успокаивала и обволакивала, словно защитный кокон. Запах теплой и влажной земли, трав и цветов, уже начинающих увядать после буйного цветения лета, крики ночных птиц и стрекот кузнечиков приносили умиротворение, как будто он снова оказался дома после долгой отлучки. И в самом деле, разве весь мир — не настоящий дом для Ведающего?

Комар тонко зажужжал прямо над ухом. Автар поднял руку, чтобы отогнать надоедливое насекомое, — и тут увидел, что железный браслет на запястье исчез. И на другой руке — тоже… На коже остались вдавленные следы, и даже ссадины, как будто наручники сорвали силой. Но это пустяки, главное — он свободен! Только сейчас Автар осознал, что снова прекрасно видит в темноте. А значит… Пройдет еще совсем немного времени — и Сила вернется.

Он сел, подобрав под себя ноги, и попытался осмотреться вокруг. Кажется, место знакомое! Он увидел, что снова очутился на опушке леса. Вот и река извивается внизу… Всего три дня назад, направляясь к городским воротам Мокерата, он проезжал здесь.

Совсем близко послышалось лошадиное ржание. Автар обернулся и увидел верную Матильду, мирно пасущуюся чуть поодаль. Она-то как тут очутилась? Хотя… Если человека можно забросить куда угодно, то лошадь — тем более.

Он встал, отряхнул штаны от сухой травы — и чуть было не споткнулся о какой-то тюк, неизвестно как оказавшийся прямо под ногами. Автар присел на корточки, разглядывая находку. Сверток был довольно объемистый, тщательно обернутый узорчатым платком из разноцветной шерсти с затейливым орнаментом. Автар вспомнил почему-то, что раньше такие платки ткали горские мастерицы и славились они по всей Империи, как редкая диковинка. Редкие купцы, кто рисковал торговать с горцами, развешивали тонкие и легкие полотнища у входа в лавки, нахваливали свой товар, протягивая полотно через маленькое колечко с мизинца. И не только этим славились платки! Обладали они чудесным свойством согревать в любой холод и спасать от жары, а узоры волшебным образом веселили глаз и радовали душу.

Давно уже он таких не встречал. Некому стало их ткать.

Автар развязал концы платка — и чуть не закричал от радости, увидев собственные пожитки. Походная сума, седло, меч в ножнах, даже мантия — все аккуратно сложено, будто дожидается хозяина. Снова держать их в руках было все равно что вновь увидеть давно потерянного друга.

Он похлопал кобылу по гладкому лоснящемуся боку. Лошадь радостно зафыркала и ткнулась мордой в плечо.

— Соскучилась, скотинка? Ишь, отъелась в стойле! — бормотал Автар, прилаживая седло и затягивая подпруги. — Лучше для нас с тобой убраться отсюда подальше, так что ты уж меня не подведи!

Он приторочил походную суму и легко вскочил в седло. Ласковый, теплый ночной ветерок дохнул в лицо запахами земли и травы, нежными, словно поцелуй любимой женщины.

— Вперед, Матильда! — Он чуть тронул бока лошади каблуками. — Вперед! Есть еще дело для нас с тобой».

Ну вот, почти все. Остался последний эпизод — и работу можно считать законченной. Максим встал, с шумом отодвинув стул (Малыш мигом проснулся и навострил уши), и пошел в кухню. Глаза слипаются, спать хочется невыносимо, и только кружка доброго старого кофе (желательно еще коньячку туда капнуть) может спасти писателя-полуночника.

Ну где там кофе? Максим отодвинул в сторону пакет с молотой арабикой. Возиться с джезвой решительно не хотелось. Как это у Наташки только терпения хватает варить каждый раз? Он уже почти смирился с тем, что кофе попить не удастся, когда в самом дальнем углу кухонного шкафчика отыскалась баночка растворимого «Нескафе». Сойдет! Он поставил чайник на огонь, щедрой рукой насыпал порошок в кружку, добавил сахару и стал ждать, пока закипит вода.