И верно: слева по трём громадным коробкам-ступеням проходили пароходы и лодки.

— До свиданья! — крикнула девочка. — Я поплыву с ними! — и, помахав рукою, стала в сандаликах на гладкую прозрачную поверхность воды и побежала по ней, словно по льду на коньках.

— До свиданья! — закричали рабочие в ответ. — Желаем счастья! Будь всегда такой же весёлой и смелой!

Девочка будто попала на шумную улицу в выходной день.

По реке плыло множество лодок, парусников, пароходов. Говорливые моторки стрекотали — наверно, хвастались, что они быстрее и проворнее всех, — и пускали всем водяную пыль в глаза, но и простые лодки не уступали им: они так красиво, словно ласточки крыльями, взмахивали вёслами и мелодично всплёскивали по воде. Парусники надували паруса; паруса были большие, белые, как облака в синем небе, и ветер играл и разговаривал с ними.

Громадные, белые-белые теплоходы плыли важно и деловито, и перед ними расступались все — и моторки, и лодки, и парусники.

Но девочка в своих сандаликах мчалась быстрее и моторок, и лодок, и теплоходов. Она так легко и ловко пробегала между судами и лодками, что её не успевали разглядеть как следует ни матросы на теплоходах, ни гребцы, а она махала им всем рукой, смеялась, кричала: «Добрый день! Привет!» — и подхватывала песни, которые звенели и там и тут над всей рекою.

«Хорошо на реке, но надо посмотреть и ещё что-нибудь», — подумала девочка и снова поднялась в воздух.

Она летела всё дальше и дальше, и вот уж скрылись из виду города и леса, синие озёра и реки, началась степь и потянулась без конца и без края. Уже не веселили глаз тончайшие оттенки зелени или голубая прозрачная вода, а казалось, колышутся жёлто-рыжие волны, и далеко-далеко на горизонте заметила девочка: по этим волнам медленно плывут какие-то странные корабли. Она немного снизилась и увидела: не волны это, а песок, много-много песка. Как приятно было играть в песке летом, лепить из него разные дома, и песочек был такой уютный, приятный, словно ласкал и гладил руки детей, когда пересыпался с ладошки на ладошку! А тут песок был совсем другой. Лишь изредка торчали в нём какие-то жёсткие, колючие растения. Песок словно всё задушил вокруг — так его было много.

Девочке очень захотелось пить, и ей показалось, что вдали блеснуло озерцо. Она подбежала туда, но нет, это была совсем не вода, а белая-белая соль. Тогда свернула она в ту сторону, где колыхались на горизонте странные корабли, — ведь если плывут корабли, то, наверно, на них и люди есть.

Но и тут она ошиблась. Это медленно шёл караван верблюдов.

На верблюдах между горбами сидели и взрослые и дети.

— Здравствуйте! — закричала девочка. — Куда путь держите?

— Здоровья тебе и долгих лет жизни! Прими привет, маленькая девочка-птичка! — торжественно ответили ей люди. — Мы спешим на праздник Рождения Реки. Едем с нами! Ты, наверно, устала одна в нашей безводной пустыне, но просим тебя: обрати, пожалуйста, свой взор на восток. Взгляни — там, вдали, роют путь для реки. Скоро зажурчит она и победит пески. Будут и у нас хлопок, сочный виноград, медовые дыни. Едем с нами! Правда, мы идём давно, и наши дети устали, и даже выносливые верблюды изнывают от жажды.

— Тогда я полечу вперёд и скажу, чтобы там торопились! — закричала девочка и помчалась на восток.

Вскоре она увидела людей, которые работали кирками и лопатами, управляли тракторами и разными другими неизвестными девочке машинами. А одна машина, огромная, как высокий мост, двигаясь вперёд, рыла широкий и глубокий ров.

— Слава труду! — закричала девочка. — Знаете ли вы, что к вам идёт на праздник караван? Но люди устали, и даже их выносливые верблюды захотели пить.

— Давайте, друзья, скорее! — сказал главный рабочий. — Пусть река потечёт навстречу гостям!

И вот по дну рва начала пробиваться вода. Сперва — маленькими ручейками, потом — сильнее, сильнее и, наконец, хлынула, заклокотала неудержимо. Машина рыла, а вода текла и текла, текла и текла навстречу каравану.

— Вода! Вода! Река! Ура! — И все рабочие бросились обнимать и целовать друг друга.

И люди, которые сами сделали реку, знали, что всё возможно, и потому совсем не удивились девочке, которая летала.

Девочка радовалась вместе со всеми. Она сперва даже хотела остаться у новой реки и подождать, пока начнут сажать хлопок, цветы и сады, но подумала, что можно, наверно, увидеть много интересного и в других местах.

«Всё-таки здесь ещё слишком жарко. Полечу-ка я туда, где немного прохладнее», — решила она.

И, переставив застёжки, она помчалась на север.

Теперь с каждым часом становилось всё холоднее, а вскоре стало совсем холодно.

«Надо немножко пробежаться, а то совсем замёрзну», — подумала девочка и глянула вниз: где спуститься?

Неужели началась зима? Земля внизу покрыта снегом. А может, девочка снова ошиблась, как в пустыне, когда приняла соль за воду? Может быть, это не снег, а что-то другое? На всякий случай притронулась она к третьей дырочке, как учил её незнакомец, опустилась на высокий снежный сугроб и, словно на лыжах, не проваливаясь, помчалась между снеговыми намётами.

«Ах, как быстро я бегаю! Наверно, я всех в нашей школе перегнала бы. Только, конечно, это было бы не по-честному: у меня ведь волшебные сандалики, а у других ребят их нет. Но где же я? Никого не видно кругом. Какие низенькие растения, какие маленькие кустики!..»

Но тут она увидела, что ветвистые кустики движутся друг за другом, прямо бегут, может быть, даже так быстро, как она сама.

Олени! Это были олени. Они были впряжены в санки, а в санках сидели дети, такие же, как летающая девочка; за плечами у каждого висел ранец с книжками.

Девочка поздоровалась с ними; они в ответ дружески помахали ей руками, но не остановились, а стремглав промчались мимо, так что девочка даже не успела спросить, где это она очутилась.

Но вот она снова увидела: какие-то белые шарики катятся на горизонте.

«Посмотрим, что это такое, — подумала девочка. — Если там снова люди, я их обязательно остановлю хоть на минутку и расспрошу».

Когда шарики приблизились к ней, девочка увидела: это опять едут дети, только на собаках. Она подняла руки вверх, затопала на месте, и лохматые собаки остановились.

— Добрый день! — крикнула девочка. — Куда вы?

— К зимовщикам. На праздник Первого Урожая. Айда с нами! — ответили ребята. — А ты не видела здесь детей на оленях?

— Видела!

— Тогда нам надо спешить, чтобы не опоздать. На праздник пригласили детей со всего Севера.

А почему бы не побывать на празднике Первого Урожая? Но какой может быть урожай в этих снегах, на далёком Севере? Что тут можно вырастить?

— Садись с нами в сани, мы дадим тебе дошку, — предложили дети.

— Нет, я побегу рядом с вами! — сказала девочка. — Я не отстану! — и погладила лохматых собак, которые послушно ждали приказа, чтобы сорваться с места. Едва только дети взмахнули своими длинными палками, как собаки помчались что было сил по снежному полю.

— Не отставай! — закричали дети. — Хватайся за собак!

Да что там! Девочка не только не отстала, а, на удивление всем, обогнала быстроногих собак, нагнала красавцев оленей и опередила их тоже. Собаки и олени очень были обижены, потому что никогда ещё не было случая, чтобы люди их обгоняли.

Но что это? Труднее стало бежать, сандалики-лыжи перестали скользить. Снег таял, таял на глазах. Словно тёплая вода, нахлынули струи воздуха, и, хотя девочка остановилась, теперь ей совсем уже не было холодно. Может быть, она заблудилась?

Но дети на оленях и на собаках мчались сюда и остановились около неё. И сразу же появился откуда-то большой, просторный автобус.

— Пересаживайтесь ко мне! — сказал водитель. — Снег у нас давно растаял, и на санках не проедете.

— А собаки и олени? — спросили дети. — Их куда девать?

— Пускай бегут порожняком. Олени полакомятся у нас свежей травкой. А с собаками поделятся чем-нибудь вкусным наши медведи.