Дерик слегка отстранился, погрузил пальцы в струящиеся по спине Эммы локоны и запрокинул ее голову так, чтобы накрыть губы в ненасытном поцелуе. Его язык ворвался в глубины ее рта одновременно с пальцем, проторившим себе дорогу в рай.

Эмма инстинктивно сжалась и застонала. Черт возьми, какая же она тугая.

Изысканно, восхитительно… тугая. По телу Дерика прокатилась ледяная волна, сменившаяся нестерпимым жаром, когда он понял, что происходит. Конечно, ведь сидящая на его коленях женщина – девственница. И не просто девственница. Это же Эмма. Коротышка.

Рука Дерика замерла на полпути, и он открыл глаза. Волосы Эммы в беспорядке рассыпались по плечам, грудь судорожно вздымалась, а выглядывавшие из декольте соски блестели от влажных поцелуев. Ноги девушки были раскинуты в стороны, подол платья задрался до талии, а покрытая темным загаром рука Дерика, чувственно ласкающая лоно, явственно выделялась на фоне молочной кожи ее бедер.

Дерика охватило отвращение, ненависть к самому себе. Подумать только, к чему привели его бесконтрольные игрища. Он едва не обесчестил Эмму. Проклятый мерзавец!

Дерик знал, что Эмма его хочет, понимал, какой уязвимой и беззащитной она была перед ним. А он чуть не взял ее прямо на столе в доме ее брата. Господи!

Дерик дрожал всем телом, но теперь уже не от снедавшего его желания, а от тщетных попыток противостоять извивающейся у него на коленях женщине.

Должно быть, Эмма почувствовала перемену в его настроении. Она схватила Дерика за локоть той самой руки, которая все еще покоилась под ее юбкой.

– Дерик?

Она была такой красивой с подернутыми поволокой глазами и припухшими от поцелуев губами.

– Пожалуйста, – попросила она дрожащим голосом, хотя Дерик знал, что она и понятия не имеет о том, чего просит. Эмма просто хотела этого. Нестерпимо хотела.

Напряжение в теле Дерика нарастало, а в голове крутилась всего одна мысль, вытеснившая все остальные: виноват только он, а Эмма тут совершенно ни при чем. И он ни при каких условиях не мог завершить начатое. Но и оставить все как есть тоже не мог.

– Шшш, – прошептал он, возобновив круговые движения пальца вокруг средоточия ее страсти. Другой же рукой он принялся успокаивающе поглаживать ее спину. – Я знаю, чего ты хочешь, Эмма. Доверься мне, и я дам тебе это.

По долгу службы Дерику приходилось спать с невероятным количеством женщин, но еще ни разу он не терял голову так, как сегодня. И вот теперь он призывал вернуться другого себя. Того, кто дарит удовольствие ради какой-то определенной цели. Но сегодня его целью было дать Эмме освобождение, которое он ей задолжал.

Дерик осторожно спустил ее с небес на землю, а потом помог вновь подняться на вершину, только теперь гораздо медленнее. Он использовал все свое умение и опыт, приобретенные путем соблазнения бесчисленного количества женщин. Он знал, как должны изменяться прикосновения, когда ее чувствительный бутон начинал дрожать под его пальцами. Как нежно прикусывать ее язык, чтобы отвлечь внимание, когда переполнявшие ее ощущения становились непереносимыми. Дерик знал, когда именно следует погрузить пальцы в ее тело, в какой момент сжать, а в какой – ущипнуть за соски, чтобы заставить партнершу устремиться к вершине наслаждения.

Только вот он совсем не знал, как заставить собственное тело не последовать за Эммой. Дерик судорожно ловил ртом воздух, хотя в волшебное действо были вовлечены лишь его губы и пальцы. По его телу то и дело прокатывались тревожные вспышки удовольствия. Проклятье! Еще ни разу в жизни, ни с одной женщиной у него не возникало подобных проблем. Ему всегда удавалось получить от них желаемое, оставаясь при этом совершенно бесстрастным. Однако сейчас с каждым сдавленным стоном, срывающимся с губ Эммы, напряжение в теле Дерика нарастало с угрожающей скоростью. Ему оставалось лишь надеяться, что она достигнет пика совсем скоро, ибо каждый ее возглас разрывал его тело и душу на части.

– Дерик!.. – выкрикнула Эмма.

«Слава богу!» – пронеслось в голове у виконта.

Эмма сдавила бедрами руку Дерика и прижала его голову к своей груди с силой, говорящей о мощи охватившего ее наслаждения. Она подергивалась всем телом и прерывисто стонала.

У Дерика перехватило дыхание, когда где-то внизу спины зародилось странное обжигающее ощущение. Что за черт?

Эмма содрогнулась в очередной раз, и ее ягодицы сильнее прижались к все еще возбужденной плоти Дерика. Напряжение излилось сладостными конвульсиями, прокатывающимися по телу Дерика горячими волнами.

– Аааа!.. – Окутанный туманом страсти, он прижимал ягодицы Эммы к себе до тех пор, пока не излился до последней капли.

Стоны стихли, и теперь в комнате слышалось лишь тяжелое хриплое дыхание. Уткнувшись лицом во влажную от пота шею Эммы, Дерик не смог удержаться и лизнул покрывавшие ее солоновато-сладкие капли.

Эмма же просто безвольно осела в его руках. Ладони Дерика нежно скользили по ее спине и волосам. Но чем больше расслаблялась Эмма, тем напряженнее становился он сам. По логике вещей он должен был чувствовать такое же удовлетворение, что и она, но вместо этого никак не мог справиться с растущим напряжением.

Он только что осрамился, как не справившийся с собой мальчишка на первом свидании. Он, об изысканном мастерстве которого великосветские дамы перешептывались на многочисленных балах по всему континенту. И несмотря на то что Эмма практически не дотрагивалась до него, Дерик пережил самый мощный и насыщенный оргазм в своей жизни.

То, что он сделал, было неправдоподобно и неслыханно: он утратил контроль над собой. И в это самое мгновение его поразила чудовищная мысль: ему понравилось терять контроль. Хотя это грозило серьезными проблемами.

Эмма силилась восстановить сбившееся дыхание и собраться с мыслями. Слова кружились в ее сознании в безумном хороводе, выстраиваясь в совершенно бессмысленные предложения и фразы. Именно такими бессмысленными казались людям ее многочисленные уравнения. И Эмма оставила попытки расставить мысли по порядку. Она слишком устала и пребывала в такой блаженной неге, что не осталось сил ни на что другое.

А потом ее охватили какие-то совершенно новые ощущения. Она почувствовала странную влагу на бедрах, тянущую пульсацию в лоне, покалывание в груди и боль во всем теле, словно целый день карабкалась на вершину горы. И все это в сладком золотистом тумане, окутывающем ее со всех сторон. Что же сотворил с ней Дерик?

Эмма открыла глаза. Дерик. Он был… под ней. Только так она могла описать его позу. И в то же время между ее ног и вокруг нее. При этом он оставался полностью одетым, в то время как она – о господи! – была наполовину обнажена.

Эмма смотрела на собственное тело так, словно это кто-то другой похотливо раскинулся на коленях у мужчины на письменном столе посреди белого дня. Ее груди с потемневшими и болезненно пульсирующими сосками выглядывали из декольте, а между ними покоилась темная мужская голова. А еще… подол ее платья задрался, обнажив бедра. Эмму вновь обдало жаром, но на этот раз от смущения. Слава богу, тело Дерика скрывало еще более потаенные части ее тела, крепко прижатые к нему. Если бы не это, Эмма наверняка увидела порозовевшую кожу собственных бедер на фоне темно-коричневых панталон Дерика.

Эмма замерла, борясь с непреодолимым желанием натянуть лиф платья повыше, а его подол одернуть. И все же… Она сидела на коленях у Дерика. У мужчины, которого хотела всю свою жизнь. Эмма немного расслабилась и вновь глубоко вдохнула исходящий от него аромат. Если бы она когда-то проделала нечто подобное – вернее, уже проделала, – то только с мужчиной, которого выбрала сама. Поэтому в произошедшем не было ничего предосудительного, не так ли? Дерик тоже выбрал ее.

Эмма погладила его шелковистые темные волосы, и на ее губах возникла довольная улыбка. Дерик вздрогнул, и его дрожь эхом отозвалась в душе Эммы. Ее улыбка померкла. Почему он так вздрогнул от ее прикосновения?

Дерик отстранился. Неожиданно лишившись тепла, Эмма почувствовала, как ее обнаженной груди коснулся холодок. А еще она почувствовала себя ужасно одинокой. Смешно, ведь одинокой она была всю свою жизнь, а теперь сидела на коленях у весьма привлекательного мужчины.