— То есть?
— Службы, управления, картотеки.
— А — га! — снова сказал Хэлан. — Значит, считать можно — проверить нельзя?
— Да. Понимаете, Ктар, математика — отнюдь не точная наука. Совершенство ее аппарата бесполезно, если неверны исходные данные. А Ларт считает, что они неверны. Не только закрытая информация, которая не поддается контролю, но и вся вторичная информация вообще, поскольку она сама результат ряда последовательных преобразований. Вам понятно?
— Пожалуй. Взять картотеку. Простую и центральную, да? В каждом участке есть электронный журнал, а в нем малая картотека. Всякий, кто проходил по какому — то делу. Если одно упоминание — хранится в течение года. Если больше трех — постоянно. А в ЦПК идут данные только о тех, кто сидит. Кто хоть раз прошел по суду или превентивному. Ну как?
— Не понимаю…
— Ха! Так ведь из тех, кто по малой идет, в центральную попадает четвертый — пятый. Кого не поймали, а кого и нельзя ловить. Правильно?
— Имеете в виду: правильно ли вы поняли? Да. Если судить об уровне преступности по данным центральной картотеки…
— А что же Ларт?
— Он сделал несколько пробных прогнозов без использования вторичной информации. Не спрашивайте как. Не знаю. Главное, они подтвердились лучше, чем обычные.
— На сколько лучше?
— Не знаю! — огрызнулся Тэви. — Оценка точности прогноза — слишком спорная область. Во всяком случае, его прогноз предугадал кое — какие события, которые не вошли в официальный. Хватит с вас?
— Еще чего! Дошли до самого интересного, а вы: «хватит»!
— Слышь, — спросил вдруг Ти, — а ты что — тот самый Ктар?
— Да вроде бы. А что?
— Спросить хотел. Как раз удрал, не знаю, чем кончилось. Вон то убийство в Аспа.
— Которое?
— Ну, в прошлом году. Что — то там три трупа за пару дней, улочка какая — то…
— А, Токот! Помню. Ребятки из соседнего приюта. На зелье сшибали.
Вспомнил — и погас весь задор, сразу такая усталость… Чем я занялся? Там было настоящее, для людей — а теперь?
— Убивали детей? — с ужасом спросил Тэви.
— Нет, — хмуро сказал Хэлан, — дети. Воспитатель там был сука, сам их к зелью приучил. Ну и гонял на промысел. Ладно, — поднялся, устало повел плечами. — Извините, Ол. Надо бы глянуть, как Майх. А вдруг и впрямь заговорили?
Теперь и наверху было нормально, сам настоял, чтоб ночевать в боте. Надоело. Хватит с меня и сладкого и горького, никого видеть не хочу.
Теплилось над головой убогое солнце, громоздились, клубились, слипались в комья звезды, и только Фаранел уже закатился. Спрятал рожу за скалы — и порядок, не страшно, а только не по себе. Нет. Просто кончился завод, даже бояться нет сил. Лечь бы вот так лицом в камни, и чтобы не трогали. Он вяло подумал о Ги: сменился ли? Или пялится на экран, как идем? Почему — то это было противно, так же противно, как заговорить вслух. Спасибо, Майх молчит… тоже не хочет… а надо… вот дойдем… Он встряхнул головой, потому что дремота мягко качнула землю, и почувствовал руку Майха на своем плече.
…Он проснулся, когда Майх тронул его за плечо, обвел взглядом знакомые стены, удивился и обрадовался. Всему сразу. И тому, что не помнит, как попал домой, и что зверски голоден, а вчерашнее уже уложилось в голове, уже начало прорастать, протянулись ниточки, только бери да мотай. Ничего, голубчики, размотаю, вы еще взвоете от меня! И своему нетерпению: ох, как здорово, давно уже так в драку не тянуло! Старый стал, обленился, мозги жирком затянуло. Ничего, я еще в форме, я еще себя покажу!
Спрыгнул с откидной коечки и даже не ругнулся, стукнувшись головой. В этой крохотной выгородке только Майх обходился без шишек.
Здорово было умыться, не жалея воды, взять в руку контейнер спецрациона, одним махом вспороть упругую пленку и есть, есть, есть, крошить челюстями все подряд, и торопиться, и радоваться своему молодому, веселому голоду.
А вот Майх не спешил. Молчал, задумывался над едой, отвечал невпопад. Даже не шелохнулся, когда Хэлан принялся убирать посуду, даже не заметил, как взял опустевший контейнер из его рук.
— Эй, просыпайся! В гости пора!
Возвратился, улыбнулся бледно.
— Не хочется.
— Что, заговорили?
— Да нет, Хэл. Страшно.
— Это кто ж тебя напугал?
Майх не принял тона. Поглядел в глаза и спросил — очень серьезно:
— Не понимаю, Хэл. Эти люди… это же наше богатство. Почему они здесь?
Ну, конечно. Я после троих на карачках приполз, а на него три десятка навалилось! Надо масштаб вводить…
— Майх, — сказал мягко, — а мы с тобой — не богатство? Вон куда добрались, а? А капитан Тгил? А парни с Тенара? Ну, ты как маленький! Слишком умные никогда не нужны. Послушные — нужны, подлецы — нужны, прилипалы — нужны, а гениев — то мы всегда убивали. Считай, что с этими еще по — доброму — живы все — таки.
— Иногда я тебя не понимаю, Хэл! Считаешь, что все как положено? Не страшно?
— Страшно, малыш. Потому и страшно, что все как положено. Ладно, давай вытирай нос и пошли. Работать надо.
— Работать? Значит, опять без меня? Все втихомолку?
— Как же без тебя? С тобой. Вчера, можно сказать, самое трудное на тебя спихнул. Мне — то полегче было.
— Ну да, — сказал Майх и улыбнулся. — Это ты меня вчера на руках втаскивал! Значит, рано?
— Рано, Майх. Я ведь сам не знаю, чего ищу. Вот пойму…
Сегодня на станции было тихо. Видать, разбрелись доделывать, что вчера не доделали. Чем эти станции хороши, так тем, что всегда работа есть. Какая ни тоскливая работенка, а не спятишь.
Дежурный — помятый человечек с профессорской повадкой (а может, он и был профессор?) взялся было их проводить. Сунулся с каким — то вопросом, накололся на Хэлана — и отстал.
И они шли, а коридор заворачивал, и кругом была плотная тишина, спрессованная из звучков, стучков, шелестов, тусклого, отсыревшего эха.
— …Где вас носит! — сердито воскликнул Тэви. Он как — то вдруг вынырнул из — за поворота и чуть не врезался в Майха. — Келу лучше, он вас ждет. Быстро, пока Сат не видит!
Хэлан глянул на Майха, и оба так и покатились, потому что Ноэл шел по коридору следом за Тэви и сейчас стоял у него за спиною.
— Что? — начал было Тэви, глянул за плечо — и зарумянился.
— Я надеюсь, что вам стыдно, Ол, — сказал Ноэл с кроткой укоризной. Я в это не очень верю, но все — таки… — и серьезно Хэлану: — Сегодня вы не будете говорить с Лартом, Ктар. Может быть, завтра или послезавтра. Поищите пока другого собеседника. Могу помочь… если нужно.
— Спасибо. Если можно, устройте мне беседу с Сатом Ноэлом.
Ноэл наклонил голову, посмотрел сбоку.
— Трудно. По — моему, он сегодня здорово занят. Ладно, попробуем.
Они сидели вчетвером в крохотном медотсеке: Ноэл, Тэви и Хэлан с Майхом — еще только на середку плюнуть, и места не останется.
Ноэл как сел, головку набок склонил, брови приподнял — и опять добренький доктор из детской передачи. Вот — вот по головке погладит и лекарство даст. Этот погладит!
— Что, доктор, полечите?
— От чего?
— От незнания.
— Вот так вам нужен Авлар?
— Нужен, — ответил Хэлан серьезно. — Дыра там у меня. А вам чего так не хочется говорить? Не слишком верите в это дело, а?
— Не исключено.
— Так зачем влезли?
— Не надо «наивных» вопросов, Ктар. Отлично понимаете почему.
— Друзья — приятели?
— Да. На Аврале довольно много интеллигенции… второго сорта.
— Инженеры от бога, торговые агенты от черта?..
— И врач без диплома.
— Вы ведь в Суберне работали? В главном госпитале?
— Формально. Больше по экспедициям.
— Храбрость или обстоятельства?
— Не то и не другое. Иное отношение к своей жизни. На Планете никто не ждет и, в отличие от коллег, приличной пенсии не предвидится. Одинокая голодная старость… как у всех. А потом, в госпитале у меня врагов хватало, а покровитель был только один. В экспедициях проще. Кроме жизни, ничем не рискуешь.
