— Весьма изобретательно, лейтенант, — произнес он чопорным голосом, — ну а что скажете про лампу, которая исчезла из запертой комнаты и вновь появилась на следующий день у подножия дуба, под которым похоронена Делия?

— Это какое-то время мучило меня. — Я подмигнул. — Я был абсолютно уверен, что лампы не было в комнате, когда я туда ворвался. Вы забрали ее, чтобы внести еще большую путаницу, а если это помогло укрепить чью-то веру в сверхъестественную силу Делии, тем лучше.

Дядюшка Бен дернул довольно сильно свою козлиную бородку:

— Весьма интересная теория, лейтенант, я считаю себя польщенным, что вы нашли возможным ознакомить меня с нею. Но, как мне кажется, одной теории маловато. Вам надо бы подкрепить ее фактами.

— Вы правы, дядюшка Бен. Магнитофон ваш, и вы эксперт по этой части. Ни Слоукомб, ни Марта не сумели бы перемонтировать законченную ленту, тем более что-то в нее добавить и записать заново на новой целой ленте. Кроме того, у вас самый веский мотив для убийства — вам нужны деньги. Джастин покажет в суде, какую сделку вы с ней заключили: в обмен на ее двадцать процентов собственности она проголосует за разработку нефти.

— Ваше расследование не представляется мне убедительным.

— Я еще не закончил, — сказал я. — Вы могли напугать до полусмерти Джорджа, пригрозив ему обойтись с ним так же, как со Слоукомбом, если он осмелится выдать вас. Но коль скоро вы окажетесь в тюрьме в ожидании суда, догадайтесь, кто станет задавать Джорджу настойчивые вопросы? — Я медленно покачал головой. — Тут нечем хвастать, дядюшка Бен, но минут двадцать назад здесь произошло такое, что теперь, как я думаю, мне стоит только взглянуть на Джорджа, и у него будет истерика.

Он достал портсигар из свиной кожи, с большой тщательностью выбрал сигару, потом весьма церемонно раскурил ее.

— Я вижу, как вы расцениваете Джорджа, — произнес он печально. — Он был ошибкой, но с кем еще я мог работать? Вообще-то я виню во всем Марту, ну разве можно так плохо разбираться в мужчинах?

— Сделайте одолжение, дядюшка Бен, — попросил я, — скажите мне, был ли Джордж посвящен в план убийства до того, как оно произошло?

— Великий Боже, да! — Он был искренне поражен. — Как вы думаете, чего ради он все время сидел в гостиной? Чтобы следить за лестницей и наблюдать, кто пошел наверх, а кто вниз.

— Вы подпишете по этому поводу заявление?

— Многообещающий ученик должен следовать за своим учителем, куда бы тот ни направлялся, вы со мной согласны? — Он зычно захохотал. — Я добился того, чтобы Джордж слепо подчинился мне, хотя первое время приходилось тащить его за уши. А теперь вы сами скажите мне кое-что, лейтенант. Что в первую очередь навело вас на след?

— Нельзя ждать от копа, чтобы он всерьез воспринял историю о духах, верно? — пожал я плечами. — Было совершенно очевидно, что раздобыть дубликат ключа не представляло особого труда. Но имелось множество других вещей. Могу допустить, чтобы один псих в семье проглотил эту историю о проклятии ведьмы, но, когда вы все поете хором, тогда я начинаю чувствовать фальшь. При коллективном исполнении каждый раз звучит фальшивая нота. После этого остается лишь восстановить факты.

— А как вы догадались об оружии, лейтенант?

— В комнате стоял сильный запах, позднее я услышал, как вы упомянули туземцев мау-мау, и сразу же в памяти всплыл кинофильм, «Леопардовые люди», вроде бы так он назывался. Они надевали на себя шкуру и голову леопарда, когда атаковали, но настоящие когти заменяли острыми стальными.

— Очень интересно, — мрачно пробормотал он.

— У вас имелся целый набор весьма изобретательных приемов и приемчиков, — сказал я ему, — но один из них лично я считаю просто гениальной находкой и всегда буду связывать с дядюшкой Беном Харвеем!

— Правда?

Он с явным удовольствием подергал себя за бородку.

— «Генри Слоукомб был колдуном!» — торжественно произнес я.

Он откинул назад седую голову и закатился громоподобным хохотом. Этот звук многократно отражался от стен погреба, казалось, даже пол дрожал от этого страшного хохота. Я смеялся вместе с ним, но не откидывал назад головы, потому что внимательно следил за его правой рукой, которая как-то подозрительно нырнула в огромный карман куртки, когда на него напал этот дикий смех.

Я невзлюбил дядюшку Бена с первого взгляда, и тот факт, что он преднамеренно втерся в доверие к Генри Слоукомбу, так чтобы им было проще управлять и направить в нужное место, где живьем можно вырвать у него глотку, лишь укрепил меня в моем первоначальном мнении.

— Ладно, Уиллер! — неожиданно раздался пронзительный на грани истерики голос. — Оставайтесь на месте и поднимите руки вверх.

Я не обратил никакого внимания на вмешательство Джорджа, посчитав, что, поскольку он целится в меня, можно быть спокойным. Вопросы жизни и смерти в большей степени зависели от того, что находилось в громадном кармане дядюшки Бена.

Движение было настолько быстрым, что его рука только мелькнула, когда он выдернул ее из кармана. И в ту же секунду мне в ноздри ударил знакомый запах звериного кала, сама же рука чудовищно увеличилась и приобрела стальные когти, блеснувшие под светом лампы, когда они устремились к моему горлу.

При первом же движении руки Бена я конвульсивно отпрыгнул назад и очень сильно ударился ногами о крышку металлического морского сундука, при этом мое тело описало подобие дуги в воздухе, так что в конечном счете я упал навзничь за этим самым морским сундуком.

У меня осталось несколько расплывчатое впечатление о стальных когтях, которые промелькнули в каких-то шести дюймах от моей шеи. Раздались два выстрела в тот самый момент, когда я совершил кувырок назад за этот сундук. Я выхватил свой тридцать восьмой из кобуры и отполз в более безопасное место, за массивный тиковый комод, стоявший футах в шести за морским сундуком.

 Послышались чьи-то легкие шаги, кто-то спускался вниз по последним нескольким ступенькам, затем моего слуха достигли истерические рыдания, которые усиливались с каждой секундой. Было похоже, настало время выяснить, что же происходит. «Джордж в любом случае, — подумал я, — наверняка никудышный стрелок, ну а бегущий Джордж — это просто бегущий Джордж».

Поэтому я высунулся из укрытия и осмотрелся.

Дядюшка Бен привалился к стене, его правая рука все еще была скрыта под варварской лапой леопарда, в то время как левая — плотно прижата к боку, сквозь стиснутые пальцы сочилась кровь.

Джордж подбежал к нему, неумело держа пистолет в руке, по щекам его неудержимым потоком бежали слезы.

— Дядя Бен! — простонал он в отчаянии, остановившись перед массивной тушей, которая, как мне показалось, чуточку съежилась. — Все получилось случайно! — простонал Джордж. — Я целился в этого мерзкого лейтенанта, а как-то…

— У этого мерзкого лейтенанта уже не было бы глотки, если бы ты не заорал с верхней ступеньки лестницы! — с горечью произнес Бен.

— Я велел ему остаться на месте и поднять кверху руки! — Теперь в голосе Джорджа слышалась ярость. — А он просто не обратил на меня внимания!

— Ты глупец! — Бен в отчаянии покачал головой, глядя на него. — Эх, ты, несчастный болван!

— Послушайте, дядя Бен! — Руки Джорджа безрезультатно вцепились в пиджак Бена, он пытался подтащить его к лестнице. — Мы должны бежать отсюда! Живее!

— Знаешь ли ты, глупый осел, — сурово заговорил Бен, — лейтенант находится в каких-то двадцати футах от тебя, следит за нами с пистолетом в руке. А он умеет метко стрелять.

Джордж внезапно превратился в неподвижную статую, даже прекратились его всхлипывания. Я следил за ним секунд тридцать, засомневавшись, не придумал ли он впервые в жизни какой-то трюк, который может оказаться опасным.

Затем я медленно вышел из-за своего укрытия и двинулся к нему:

— О’кей, Джордж! Бросай оружие!

Статуя по-прежнему была повернута ко мне негнущейся спиной.

— Считаю до пяти, Джордж! Если ты не бросишь оружие, я стреляю. Один, два, три…