Да, конечно! отозвалась та. Я ношу с собой достаточно лечебных зелий! Я ж не дура! Ага. Какие придурки предпочитают бродить по Пустоши, отдавая при этом своё снаряжение кому-то одному из группы?

Перед тем как грифина не сказала ещё чего-нибудь, что заставило бы меня усомниться в собственном уме или мыслительных способностях, я велела ей приступить к убийству аликорнов-статуй, сидящих почти рядом с щитом.

И будь поосторожней там, предупредил Каламити между приступами кашля. Когда щит падёт... этот огонь... Он упал, снова закашлявшись. Это звучало так, будто он пытался выкашлять свои лёгкие. Реджи кивнула и улетела.

Лайфблум прокрался к лежащей без сознания кобыле-лидеру Вондерболтов, стаскивая с неё труп аликорна.

ШМЯК! Пегаска в синей броне вылетела из клубов дыма прямо перед нами. Я узнала её рыжую гриву и красную морду тяжёлый штурмовик Вондерболтов. Я направила Малый Макинтош прямо на неё, пытаясь сфокусироваться, несмотря на дым, жгущий мои глаза, и вспомнить, перезаряжала ли я револьвер.

Да чёрт подери, это слишком просто, сказала она, небрежно выбив Малый Макинтош из моего телекинетического поля своим крылом.

Тёмные, изменяющиеся фигуры вышли из дыма, волочась прямо к ней.

Берегись! выкрикнул Каламити, когда моховые монстры приблизились к Вондерболту.

Тяжелый штурмовик Вондерболтов развернулась, распыляя лучи розовой энергии по чёрным существам из мха, распылив двух из них в розовый пепел. Третье существо огромная, гигантская тень возвышалось над ней. Холодные мурашки пробежали по моей спине, как только я поняла, что это моховое чудище по форме напоминает мантикору. Это... эти растения-твари когда-то были живыми существами, многие из них пони. Этот чёрный мох как-то заражал их. Поглощал их. Становился ими.

Вондерболт увернулась от мохового монстра, хлестнувшего её чем-то, что когда-то было мантикоровым, словно скорпионьим хвостом. Он целился в голову, пытаясь попасть в узкую трещину в её шлеме, через которую пробивалась её грива.

Рыжегривая кобыла открыла огонь, обстреливая моховую мантикору розовыми лучами. Чудище кусками рассыпалось пеплом, но оно не собиралось умирать так просто. Моховая мантикора хлестала её с поразительным рвением, обстреливая когтеподобными отростками её броню, пытаясь сорвать с неё забрало и добраться до глаз.

Вондерболт отшатнулась, блокируя удары крыльями, держа существо подальше от её лица. Она выстрелила снова, вылетело несколько розовых пучков, перед тем как её пушка выдохлась.

Моховая мантикора взорвалась зелёным огнём.

Спотыкаясь, Вондерболт повернулась к нам и попала под удар анестезирующего заклинания Вельвет Ремеди, до того как успела хоть что-то сказать, а уж тем более перезарядиться. Она рухнула прямо перед сгоравшим чудищем. Зияющая дыра появилась в чёрном мхе, в том месте, где у мантикор находится рот. Существо беззвучно кричало, зелёный огонь вырывался сквозь образовавшуюся дыру, пожирая эту пародию на голову.

Паерлайт приземлилась на голову Вельвет Ремеди, выглядя чрезвычайно гордой собой.

Прости за это, извинилась Вельвет перед упавшей пегаской.

Прямо за нами Лайфблум вставал на копыта. Он слегка шатался: удар, вызванный использованием заклинания памяти, усугублялся жаром и дымом. Единорог Общества Сумерек споткнулся неподалёку от Вондерболта и от куста папоротников. Похоже, он был готов упасть в обморок.

Стебли с лукоподобными бутонами повылезали из папоротников, как только он подошел к ним, выпустив облако спор прямо в морду единорога.

Я завопила в испуге. Крик рвал горло, но его звук потерялся во внезапном пожарище: как только щит аликорна опустился, пожар, вызванный огненным инверсионным следом Скайдайв, вырвался наружу, встретившись со свежим воздухом.

* * *

В Вечнодиком лесу наступала ночь. Нам удалось отойти от линии пожаров километра на два-три. Адское оранжевое зарево светилось в жарившемся небе. От мира внизу остались лишь тени, лежавшие поверх ещё более глубокой тьмы, и лишь свечение рогов, Вельвет Ремеди и моего, могло по-настоящему осветить наш путь.

Лайфблум снова согнулся в порывах тошноты. Желчь и прочие нечистоты вырывались изо рта и носа. Он применил очищающее заклинание в попытках избавиться от спор, прежде чем они укрепятся и станут медленно его убивать. Эффект оно имело крайне неприятный и сильно ослабляло, но это было куда лучше альтернативы.

Мы пробивались через лес. Я несла рядом с собой Ксенит. Телекинез Вельвет Ремеди нёс раненого гончего-альбиноса. Чудище оказалось без сознания, и Вельвет настояла на том, чтобы унести его с собой, утверждая, что пёс сгорел бы там заживо.

Каламити же настоял, чтобы он был связан в пути, на это Вельвет согласилась. Я же, честно говоря, не была уверена, что узлы очень помогут сдержать такое крупное существо с такими острыми когтями.

Адский пёс временами поскуливал. От Ксенит не было слышно ни звука.

Пока что мы смогли реализовать задумку Каламити с тремя Вондерболтами: Джет, Скайдайв и Стрейфвайз, их специалистом по тяжёлому вооружению. С нами никто из них не остался, хотя перед тем как улететь со Скайдайв, Стрейфвайз и отметила, что "нужно многое обдумать и многое осознать". Перемирие если и наступило, то осталось неозвученным. С двумя Вондерболтами-жеребцами, Ленсфлэйром и Гатшотом, ситуация была пока не ясна. Из-за того немногого, что я о них знала, я сомневалась, что одна только запись воспоминаний Каламити сможет повлиять на образ их мыслей. Ленсфлэйр был другом и любовником его старшего брата, и ему лишь предстояло с нами столкнуться непосредственно. А вот Гатшот...

Удивлённый присвист Каламити прервал мой поток мыслей. Лес перед нами полнился красивыми растениями, светившимися биолюминесцентным зелёным. Паерлайт вылетела вперёд и стала выписывать среди них пируэты, весело распевая. Произрастали они на лианах, опутывавших деревья и змеившихся по лесной подстилке.

Да, усмехнулась Вельвет в адрес Паерлайт, когда та к ней вернулась с цветком в перьях, он хорошо подходит к твоему оперению.

Чё эт такое, как думаете? спросил Каламити, осторожно подлетая. Как считаете, они безопасны? Лично я не была готова считать хоть что-то в этом лесу безопасным.

Да уж побезопасней, наверное, отвечала Реджи. Зловещих синих лоз здесь не видно.

Это потому что... прорычал гончий, перепугав нас всех так, что Вельвет выронила его из поля левитации. Пёс упал на мягкую траву, даже не заворчав. ...Призрачный цвет есть гибель смертельной шутке.

Гибель? спросил Лайфблум, единственный, кто не слишком обратил внимание на то, что в сознание пришёл представитель расы злобных пониубийц. Мне с этим монстром беседовать совсем не хотелось. Моя маленькая внутренняя пони чуть ли не крича требовала забросить его на луну. Или хотя бы так же высоко, как и убивших СтилХувза.

Они тоже питаются психический энергия, сказал пёс и, когда Каламити спешно отбежал от цветов, договорил: Вообще, он без вреда. В смысле, псам и поням. А смертельной шутке они как самый злой сорняк.

Мы переглянулись. Наконец Реджи пожала плечами:

Ну, если вы таки решили поверить этой одноногой мясорубке... И не договорив, она взлетела и направилась вглубь мягко светившегося леса.

Вельвет Ремеди снова обернула гончего магией и подняла его.

Э-э, Вельвет? недоумевая, обратился Каламити. Я ещё понимаю не бросать его посредь пожара. А вот отчего б его тута-то не оставить?

Вельвет одарила Каламити милейшей улыбкой, не сошедшей с её лица и когда она перевела взгляд на адского пса:

Потому что оставить мы его можем только в безопасном месте. А раз эти цветы так безопасны, как он говорит, то он вряд ли откажется идти с нами.

Пони, начал пёс, обращаясь к Вельвет, когда она его поднимала. Он всё ещё был связан, но я никак не могла не заметить, что он ещё толком и не испытал свои оковы на прочность. Даже и не пытался. Зачем спасают меня?

Вельвет Ремеди ответила, даже не думая: