"Внимание всему персоналу Анклава!" новый голос, принадлежавший кобыле, раздался в моих ушах по вновь заработавшей военной частоте Анклава. "Говорит Рэд Глэр, действующий командующий Хищника 'Кучевой'. Командир Винтер был отстранён от командования. С этого момента приказы отдаю я."

Яростная битва ненадолго затихла. Многие солдаты Анклава остановились, чтобы послушать её и перезарядить оружие.

"Эта битва окончена. Я прибегаю к протоколу "Облачный занавес". Все силы Анклава должны немедленно отступить и оказать поддержку."

И вот так просто всё и закончилось.

Солдаты Анклава остановились, повернув головы к солнечному синему небу над нами. А потом все как один поднялись и улетели. Демоны убегали обратно в Ад.

Прошло несколько минут, пока пони Новой Эплузы не перестали стрелять по ним. Но пегасы были слишком быстрыми, и все, кроме одного, вылетели за радиус поражения, до того как горожане под ними начали стрелять в попытках их сбить. Та единственная кобылка пикировала, выделывая в воздухе пируэты. Падающая тень. Она врезалась в дождевую бочку, разнеся её на части. Она истекала кровью, раскрашивая облученную воду.

Я упала в дверном проёме, силы покинули меня. Отвращение и ужас сменились оцепенением, отчего мне стало ещё хуже. И кроме оцепенения я почувствовала, что меня трясёт.

Дитзи Ду спасла Новую Эплузу. Если бы не она, то от города остался бы лишь дымящийся кратер. Но всё вокруг меня (мёртвые тела, плачущая толпа) говорило, что эта победа была не без тяжёлых потерь.

Я наблюдала за тем, как Каламити приземлился рядом с упавшей белой пегаской с фантастической синей гривой. Ее грудь то вздымалась, то опускалась она боролась за каждый вдох, но всё ещё была жива. (И пока я смотрела, я приметила, что у неё на ремне висел ПипБак. Замок на нём был заперт, наверняка его сняли с трупа предыдущего владельца. Неспособная сама его открыть, она просто повесила ПипБак на себя, как какую-нибудь фляжку.) Каламити помог пони цвета хаки положить её на кусок листового металла и отнести к клинике Канди. Было ещё много пони, направлявшихся к этому зданию. У Канди уже закончились палаты, и поэтому она приказала всем раненым выстроиться в очередь у крыльца клиники.

Я перевела свой взгляд, уставившись в темноту внутри "Абсолютно Всего". Грифон-телохранитель Дитзи Ду всё ещё сидел у окна на втором этаже, как ястреб высматривая поднимавшихся пегасов... или, ну, как грифон.

Ужас пробежал по мне, как только я осознала, что ещё никто не позаботился о Дитзи Ду. Я могла видеть её со спины, освещённую свечением Паерлайт. Недвижимую. (То, что она не двигается, ведь нормально, да? отчаянно спросила маленькая пони в моей голове. Это ведь ещё ничего не значит. Гули и так мало двигаются. СтилХувз мог стоять на одном месте часами... Богини, бедный СтилХувз.) Сильвер Белл сидела рядом с кроватью гуля, жар-феникс свернулся у её передних копыт. Маленькая пони в голове перестала оплакивать моего Рейнджера, ушедшего достаточно давно, и вздрогнула, вспомнив, насколько вредным могло быть свечение Паерлайт для маленькой кобылки. Я молилась Богиням, что Дитзи Ду не потеряла весь свой запас Антирадина в тот момент, когда её фургончик разлетелся на кусочки.

Я попыталась подняться на копыта, надеясь доскакать до них, но ноги не выдерживали моего веса. Я взглянула на медицинский дисплей Л.У.М.а, надеясь, что меня не так уж и сильно поранили во время битвы. Да, броня защитила меня, но я была исчерпана, эмоционально жестоко избита, и в последний раз я спала перед похоронами. И только солнечный свет давал мне силы и энергию для того, чтобы идти вперёд. Даже если он был "исковеркан".

И тут свет начал тускнеть.

Я обратила свой взор к небу. Высоко над нами Анклавовские пегасы летали от одного края синего круга к другому, рисуя параллельные полосы из облаков на просвете. Странно, я вспомнила старую историю о фигуристах, разрезавших таким способом лёд во время Зимней Уборки. Но когда тонкие линии из облаков начали густеть, разбухать одна за другой, заполняя синие промежутки, я поняла, что это выглядит так, будто кто-то медленно закрывает жалюзи на окне. Пегасы снова заперли солнце.

Облачный занавес.

* * *

Мои мысли казались мне тёплыми, умиротворяющими и слегка пушистыми, словно плюшевый медвежонок, которого я обычно обнимала, засыпая. Лечебная микстура Канди содержала приличную дозу рома.

Каламити обнаружил меня рухнувшей в дверном проёме, пытающейся доползти до Дитзи Ду, и настоял на том, чтобы отправить меня в госпиталь. Я протестовала, так как не считала себя раненой настолько серьёзно, чтобы отвлекать на себя внимание, необходимое другим пони. Но я зря волновалась. Мне нашли койку примерно в полуквартале от переполненной клиники, освободили от доспехов и напоили из "исцеляющей фляги", содержимое которой сильно отдавало алкоголем.

Стоны и рыдания обволакивали меня, как густой дым. В воздухе витали запахи алкоголя, крови и жжёной плоти. На койке рядом со мной лежал пожилой земной пони с зёленого цвета шкуркой. Он вышел на улицу только для того, чтобы увидеть солнце, и лишился задней ноги. Канди с горечью в голосе говорила его внукам, что их дедушка крепко уснул и может проспать ещё очень долго. Молодая кобылка, обняв жеребёнка, который был немногим моложе её, разразилась в рыданиях.

Мне тоже хотелось разрыдаться. За СтилХувза. За Вельвет. За молодую кобылку, чей прах я носила в бутылке. За Дитзи Ду... Хотя я надеялась, что она выкарабкается. И за тех, кто не смог. Но я не могла. Я слишком устала для этого. И вокруг было чересчур много пони. Маленькая пони в моей голове шептала, что моя боль, моя скорбь это моё, личное. Я могла плакать вместе с Каламити. Или с Хомэйдж. Но не перед всеми этими пони.

Каламити лежал недалеко от меня, шляпа сдвинута набок, а взгляд направлен в грязь под его ногами. Мой друг не плакал, но даже он не мог скрыть свою боль. Всем сердцем мне хотелось подойти к нему, обнять, но мои ноги меня не слушались.

Мы исправим это, заверила я его.

Каламити замешкался. Он смотрел не на меня. Взгляд моего друга был направлен на ряды бугорков, покрытых простынями. В каждом из них угадывались знакомые до боли формы это были тела погибших сегодня пони.

Нельзя исправить смерть.

Его тихий голос был унылым, разбитым. Мне хотелось зарыться в землю, лишь бы только не слышать его.

Я представила СтилХувза, мрачно шагавшего среди тел под простынями, отдававшего дань уважения павшим. Он должен был быть здесь, рыдала маленькая пони в моей голове. Затем моё извращённое воображение представило его как одно из этих тел. Я поперхнулась и отвела взгляд.

Я посмотрела на Канди, мои глаза следили за белой земной пони в жёлто-розовом халатике медсестры. Я фантазировала о ней один раз, и она стоила того. Но сейчас я жалела, что она не Вельвет Ремеди, навыки единорожки были крайне необходимы.

Или не Хомэйдж. Это было эгоистично, но я ничего не могла с собой поделать. Хомэйдж могла вылечить и успокоить меня лучше, чем ящик слабых лечащих зелий с ромом. Хомэйдж была солнцем для меня. Её присутствие согрело бы меня, её нежные слова прогнали бы мрачные мысли из моей головы. А её язык, спускающийся всё ниже, к...

Мои фантазии прервал Рейлрайт. Чёрно-серому жеребцу составила компанию безволосая, покрытая шрамами кобылка, которую я уже видела с ним. Её рейдерская броня не скрывала кьюти-марку: чёрный, иглоподобный кинжал, с которого капает кровь.

Мои глаза сузились.

Ты дал Красному Глазу жар-бомбу, выпалила я, когда он открыл рот, собираясь что-то сказать. Рот резко закрылся. Воздух между нами стал холоднее и начал потрескивать от странной, невидимой энергии.

Каламити встал, мрачно смотря на него.

Лысая пони вклинилась между нами, не обращая внимания на распри между мной и мэром, или не в состоянии понять, что к чему.