***

   Не утруждая себя накинуть хотя бы банный халат, Слава вышел из ванной комнаты и, прошлепав босыми ногами по паркету, зашел в спальню. Заблаговременно расстеленная постель вызывала на лице дурацкую улыбку перевоплощая делового и серьезного Каминского в счастливого идиота. Впервые за прошедшие три недели ада его тело могло принять горизонтальное положение и расслабиться. Еще на подходе к комнате мозг дал команду спать. И как итог: Вячеслав на автомате добрался до кровати и в беспамятстве повалился на пружинистый матрас. Зарывшись лицом в подушки, он сладко застонал, после чего в квартире наступила полная тишина.   Ровно двадцать один день Слава не знал не сна, не отдыха. Все его время было расписано по минутам. Большую часть занимали поездки из Ярославля в Москву, где он мог зависнуть на два, три, а то и четыре дня. В такие моменты он ненавидел всё и всех, срывался на подчиненных в офисе и рабочих на месте стройки нового торгового центра. Все его мысли занимала Ксюша, которая хоть и не игнорировала звонки, но явно давала понять, что не настроена разговаривать. Приезжать - она категорически запретила.   - Можешь сутками стоять под дверью, я все равно не открою! - Таково было ее ультимативное заявление. И как бы Каминскому не хотелось нарушить запрет, он физически не успевал быть в двух местах одновременно. Он мог бы плюнуть на все, "заморозить" на неопределенный срок строительство, приехать к Ксане и заставить ее выслушать его, но тогда получалось, что Слава подведет не одну сотню людей, которые рассчитывали на эту работу. И подводить такое количество людей из-за заскоков Артемьевой Оксаны - оказалось слишком, даже для Каминского. Да и рисковать репутацией, которую зарабатывал не один год - он тоже не хотел.   На начальном этапе любого строительства Вячеслав присутствовал лично. Он проверял накладные, привезенные материалы; сверялся, соответствует ли товар заявленному качеству. Первые месяцы строительства, Каминский практически жил на стройке - это уже можно назвать своего рода ритуалом. Доверять целиком и полностью Слава мог только себе и то не всегда, если дело касалось Ксаны. Но, тем не менее, он старался не мешать в одну кучу отношения и работу. Всячески пытался не переступить эту тонкую грань, где голова отключается и всем рулит сердце. Но как бы он не пытался разделять бизнес и личное, он не мог долго быть вдали от Ксюши. Его постоянно мучили мысли, что эта чертовка снова сбежит и теперь уж ее будет не так легко найти. Слава мог честно и открыто признаться, что с появлением в его жизни Артемьевой Оксаны, он стал параноиком. Его выворачивало изнутри, если визиты в Москву задерживали его больше, чем на сутки. И каждый раз он гнал в Ярославль на предельной скорости, оплачивая на каждом встречном посту штраф за превышение. Казалось, что для него едва ли не жизненно важно находиться, если не с Ксюшей рядом, то хотя бы в одном городе с ней. А всему виной - эта недосказанность между ними, которая оставляла Славу в подвешенном состоянии и выводила из себя. Хотя ничего другого он от Ксаны и не ожидал. Каминский бы больше волновался, если бы его любимая сразу определилась, чего хочет.   То, что Славе посчастливилось наконец-таки отоспаться, а не гнать машину в другой город объяснялось накладкой с банком, который не перевел на счет его фирмы деньги на стройматериалы. И пока устраняется ошибка в системе, Вячеслав мог позволить себе спокойно отдохнуть. По его сведениям, деньги поступят не ранее чем через два-три дня. То есть у него получается своеобразный отпуск. Впервые Слава радовался сбою в системе банка.   "... Белый песок... Пляж... Массаж... Умелые руки разминают уставшие от нагрузки мышцы... Трель звонка, похожего на тот, что стоит в его городской квартире... Отмахнулся. Бред какой-то... Теплые ладони прошлись по спине, вызывая мурашки по всему телу... И снова звонок... Что за?!.. Звонок!"   - Иду, иду, - сквозь сон ответил Слава, даже не пошевелившись. Он все еще пребывал на одном из пляжей в Австралии, где ему посчастливилось однажды отдыхать.   Звонок! Звонок! Звонок! Сильный удар в дверь!   Каминский подскочил в кровати и огляделся. Его окружала непроглядная тьма. Решив, что все звуки это игра его воспаленного от работы мозга, Слава снова лег, но услышав приглушенный отборный мат, резко встал с постели и включил верхний свет в комнате. Найдя спортивные штаны и на ходу их натягивая, он выбежал в коридор. Спустя несколько секунд, Вячеслав открыл входную дверь. То, что он увидел, вызвало у него шок: потрепанная, - по-другому и не скажешь! - Ксюша пыталась выцарапать глаза Волкову Константину, которого он не так давно уволил. Костя всеми силами пытался удержать бешеную кошку, коей ему сейчас виделась Ксана, и каждый раз, когда пропускал удар, который оставлял на его лице красные кровоточащие отметины, громко матерился.   - Да пошла ты! - выкрикнул он и буквально кинул Ксюшу в Каминского.   Слава, еще не до конца проснувшийся, все же смог поймать дорогую и любимую ношу, мгновенно прижав к груди. Спрашивать что-то оказалось лишним, Костя заговорил первым:   - Запри эту овцу где-нибудь! - попросил он и, подняв с пола упаковку подгузников, прошел в квартиру, обходя остолбеневшего хозяина. Его ошибкой стало то, что он рискнул повернуться к Ксюше спиной. Она не преминула воспользоваться ситуацией и вцепилась мужчине в волосы.   - Вот же сука! - взревел Константин и от всей души ударил Ксюшу по рукам, как маленького ребенка. Помогло. Ксана взвизгнула и, расцепив пальцы, скрестила на груди руки, пряча ладошки.   - Что происходит? - поинтересовался Слава обернувшись. - Ты... Вы... Как... Откуда?   - Очень информативно, - буркнула Ксюша, косясь на все еще открытую дверь.   Костя посмотрел на бывшего работодателя и понимающе усмехнулся. Как работает Каминский, он знал не понаслышке, - самолично ездил с ним на объекты и неделями не показывался дома.   - На твоем месте, я бы связал ее, - порекомендовал он и уже тише добавил: - А лучше усыпил.   - Да что тут происходит?! - повысил голос Слава, не совсем нежно ставя Ксану на пол. Спросонья он никак не мог заставить мозг работать. А Костя и Ксюша не торопились что-то объяснять.   - Поаккуратнее, я все же... женщина, а не мешок с картошкой.   - Поговорим наедине. - Волков не разуваясь, прошел на кухню. Слава закрыл дверь, немного подумал и запер ее на ключ. Убрав связку в карман, он приложил немало усилий, относя брыкающуюся Ксюшу в спальню, после чего, потирая расцарапанное плечо, присоединился к Косте.   - Я слушаю. - Каминский присел на табурет напротив Волкова и сложил руки на столе. Плечо неприятно пощипывало. Сделав себе в голове заметку продезинфицировать "ранения", Слава приготовился слушать, каким боком эта парочка оказалась вместе и зачем они приехали к нему.   - Я ведь тебе уже говорил, что живу с Артемьевой на одной улице...   - И что? - нетерпеливо перебил Слава. Он сам себе напоминал комок нервов. Внутри все скрутило он нехорошего предчувствия.   - Меня жена за этим послала. - Костя кивнул на подгузники. - В магазине я заметил Оксану, но подходить не стал. Все же, как первая, так и последняя встреча для меня даром не прошли, - усмехнулся он, проводя пальцами по лицу. - Я дождался пока она закончит совершать покупки и вышел из продуктового следом за ней. Мне показалось странным, что твои ребята не трутся рядом с ней. А через сотню метров я точно убедился, что эта овца одна и наблюдения за ней нет. Так как идти нам в одну сторону, решил, что провожу ее. Я остановился прикурить, отвлекся на пять секунд, поднимаю голову, а ее уже нет на дороге. Подумал, что ушкандыбала вперед, прошелся немного, а потом решил вернуться и пройти через гаражи, что у нас как грибы после дождя выросли между домами. Смутно верилось, что с такими сумищами, она включила первую космическую скорость и успела улепетать от меня настолько далеко.   Слава затаил дыхание, чувствуя, что Волков подошел к самому главному. Костя сделал небольшую паузу, глубоко вздохнул и, смотря прямо в глаза синего цвета, продолжил:   - Какой-то ублюдок ее изнасиловать пытался. Я немного не успел, он приложил ее головой об гараж, - скривился Константин, ощущая небольшую вину за это.   Каминский вскочил на ноги, оперся кулаками на стол и, опустив голову, сильно зажмурился. Он не знал, за что схватиться, что сделать, чтобы успокоиться. Хотел пойти к Ксении, но побоялся напугать ее одним своим видом: бешеный взгляд, перекошенное от ярости лицо и не одного более или менее культурного слова. Желание найти и наказать ублюдка, затмевало рассудок. Вячеслав думал, что на этом рассказ Волкова закончился, но ошибся. Слыша как сквозь вату, он продолжал размышлять, как найти того, кто посмел напасть на его Ксюшу.   - ... он там.   Резко подавшись вперед, он перегнулся через стол и схватил Волкова за грудки. Сильно тряханув довольно крепкого мужчину, Слава прорычал:   - Повтори.   - У меня там есть гараж. Я запер этого утырка в нем, - медленно и четко проговорил Костя и отцепил руки Славы.   Получив новую информацию Каминский начал продумывать дальнейшие действия. Принимать сейчас решение - жить или умереть этому незадачливому насильнику, Вячеслав не стал, ибо сразу подписал бы ему смертный приговор. К решению этого вопроса надо подходить на трезвую голову, а не в пылу гнева.   - Я пойду. - Сделав все, что хотел, Костя поднялся. - Я затащил ее в аптеку, там ей обработали бровь и руки. Клешни ты ей все же посмотри, слишком резво махала, может, кровотечение снова началось, - напоследок сказал он и, похлопав Каминского по плечу, собрался выйти с кухни, но остановился, услышав вопрос:   - Что я могу для тебя сделать?   - Не считай меня гнидой, извлекающей выгоду из несчастья людей. - С этими словами Волков Константин вышел в коридор. Слава направился следом и, отперев дверь, попрощался с человеком, которому будет обязан по гроб жизни.   Постояв недолго на пороге в комнату, Вячеслав, тихо ступая, вошел в спальню. Одетая в свои джинсы и его шелковую рубашку Ксюша лежала на кровати, обнимая подушку, и мирно посапывала. Каминский рассудил, что Ксана сама еще не поняла, что с ней едва не случилось - откат будет в лучшем случае утром, в худшем, когда она останется одна.   Злясь на ребят, что были приставлены к Ксении, Слава заставил себя отложить звонок и разбор полетов на утро и, подойдя к постели, присел на корточки. Проведя пальцем по пластырю на брови, он стиснул зубы и, отвернувшись в сторону, шумно выдохнул. В голове до сих пор не могло уложиться все то, что ему поведал Костя. Как? Как такое могло произойти с ней, с Ксюшей? Хотя... Легко! Ведь эта женщина магнит для всяких неприятностей! Чему удивляться!   Поднявшись, Слава выключил свет и, стараясь не разбудить Ксану, прилег рядом. Притянув ее ближе к себе, он ощутил, как ее тело сотрясает мелкая дрожь. То, что это не от холода, он мог утверждать совершенно точно: в комнате стоял терморегулятор, и температура воздуха всегда держалась на отметке двадцать пять градусов.   - Тише, тише, - прошептал он и провел широкой ладонью по Ксюшиной голове и плечу. - Я с тобой. Слышишь? Я всегда буду с тобой.   Она все так же продолжала дрожать. Слава развернул Ксану к себе лицом и крепко обнял, надеясь, что это поможет ее успокоить. В его объятиях, она затихла и, спрятав личико у Вячеслава на груди, сладко причмокнула губами. Он тихо рассмеялся и поцеловал Ксюшу в макушку. Облегчение от того, что все обошлось, не наступало. Внутри кипел гнев на человека, что сейчас был заперт в гараже на другом конце города. Воображение рисовало красочные картинки расправы над подонком. Руки чесались преподать уроду урок жизни, чтобы отбить у него всякое желание продолжать свое грязное дело.   Пока Ксана спала, у Каминского нарисовалась очередная бессонная ночь. И если пару часов назад он мечтал выспаться, то сейчас сна не было ни в одном глазу.   Все выходило из-под контроля: Ксюша со своими закидонами; люди, что на него работают и выполняют свои обязанности спустя рукава. Черт! Даже машина против него! Она решила сломаться, благо произошло это уже на подъезде к дому.   Продолжая крепко обнимать Ксану и гладить ее по спине и рукам, Слава решил увезти Ксюшу из этого города. Подальше от произошедшего, от Султанова...   Они буду жить настоящим, и строить общее будущее, где нет места ошибкам прошлого.