– Ничего, я постараюсь!

– Из всех мест, куда я попадал, самая развитая – технически развитая – цивилизация оказалась в мире Вилмы и Кенната. Они там пытаются изучать природу, ну… свойства, что ли… этого пространственно-временного перехода. Но даже у них, похоже, ничего не получается!

– Что же мешает ходить туда и обратно? Там что, пара чудовищ на цепях у ворот?

– Да нет никаких ни ворот, ни цепей! Ничего нет, только туман. Чудовища, правда, кое-где встречаются, но дело явно не в них.

– А в чем?

– Не знаю. Я думаю, что общей для всех угрозы просто нет. А возникает… гм… стечение обстоятельств, что ли… Собственно, опасность есть везде, но обойти ее, избежать – это дело случая, везения, если хочешь.

– Ловко у тебя получается: если, значит, кому-то позволено ходить в гости, то его и выстрел в упор минует, а если не позволено, то даже случайный кирпич с крыши прикончит?

– Примерно так! Только это пока предположение, догадка. Вот ребята погибли, глупо погибли…

Патиш вдруг резко сел:

– Эллана!

– Не дергайся! Ты все равно ничего изменить не сможешь! Разве только испортить. Молись, чтобы Женька был цел, – тогда у нее будет шанс.

– Ну, гады!!

– Тебе ли пускать пузыри? Хочешь еще одно предположение? Вокруг каждой зоны перехода, в каждом мире существует область… скажем так: повышенного риска. Ее могут создавать какие-нибудь дикари-людоеды, шестиногие чудища-нахоры, а здесь…

– Патиш и его команда? Ошибаешься! Мы работаем с местными. А вашим братом-пришельцем занимаются все те же храмовики: у них есть орден Охотников за демонами. Правда, в этих демонов мало кто верит всерьез, но им охотно тащат двухголовых щенков или трехногих кошек. Охотники платят даже за донос на соседа, который якобы умеет превращаться в зайца и воровать по ночам морковку. Я сам считал это глупыми суевериями и, как теперь выясняется, совершенно напрасно. Вашу женщину, кстати, убили в расчете на вознаграждение: чем-то она себя выдала.

– Никаких демонов не бывает.

– Смотря кого так называть. Получается, что наши охотники не народ дурачат, а стоят на страже родного мира!

– Ладно, Патиш, – Вар-ка начал подниматься с земли, – ваша Хаатика сидит у меня в печенках. Давай прощаться! Что передать Эллане? Чего ты хочешь от нее или для нее?

– Погоди! Ты так и не сказал, какого черта вы шляетесь по чужим мирам.

– А ты не желаешь слушать! Но я все равно скажу – мне не жалко, и тайны в этом нет. Нам предложили поискать в доступных реальностях разгадку одного амулета. Это камень, который, кажется, дает бессмертие в обмен на…

– Давай-давай, рассказывай! Про волшебный сапфир-изумруд с лошадиную голову, который лежит в пещере.

– Нигде он не лежит! Сам амулет совершенно невзрачный – полированный осколок черного полосатого агата. И не один он – их много в мирах.

Патиш оскалился и потянул цепочку на шее:

– Такой, что ли?

– …совершенно никаких!

– То есть ты считаешь, что современный цивилизованный человек, оказавшийся в древнем мире, не будет иметь преимуществ перед окружающими?! А как же все наши навыки, умения, знания, понимание причинно-следственных связей, наконец?

Николай повернулся на бок на своем жестком топчане, подпер рукой голову и приготовился к долгому спору. Правда, всерьез доказывать свою правоту он не собирался, а просто хотел поболтать. Вар-ка прекрасно понимал это, но был не против дискуссии. Он только недавно вернулся из своих странствий и был рад собеседнику.

– Ну, что ты такое говоришь, Коля? У тебя же есть уже некоторый опыт. Как можно, допустим, в каменном веке использовать твое умение работать на компьютере? Или твое знание, что Солнце не глаз божества, а небесное тело? Кое-что, конечно, может пригодиться, но это, в лучшем случае, лишь отчасти компенсирует то, чего ты не знаешь и не умеешь в этом мире. И главное, ты будешь выделяться среди окружающих, а любое общество от таких стремится избавиться. На самом деле, какому-нибудь древнему охотнику на мамонтов легче вписаться в жизнь, допустим, Нью-Йорка, чем вашему супермену в жизнь первобытной общины. Как ты думаешь, кто продержится дольше?

– Ну, знаешь ли! Вон Женька с ходу был принят в племя Рыжего Волка. Да еще и авторитет заработал при этом!

– Тоже мне, пример нашел! Парень сделал ставку на то, что считал своим преимуществом, – на владение сложной техникой рукопашного боя. И оказался обречен! Не десятый, так двадцатый противник его бы прикончил – чудес не бывает. Не будь у него этого мнимого преимущества, он бы наверняка придумал бы что-нибудь лучше, чем махать кулаками, и получил бы реальный шанс выжить. Или ты полагаешь, что вождь остановил бы поединки, пожалев своих воинов? И не подумал бы – у них другие ценности! Женька уцелел только потому, что у него хватило ума побрататься с Каменным Молотом. По-моему, в той реальности, где вы изображали воинов Могучего Евражки, вы смогли так долго продержаться только из-за того, что ты не давал ему лезть в драку. Вашим преимуществом оказалась, как это ни странно, именно твоя беспомощность. Правда, и там вы, в конце концов, оказались обречены.

– Сам ты беспомощный! Да я в Царстве Зеленой Богини сделался лучшим из Добывающих! Моментом! Если бы гномам не приспичило приносить жертву, я, может быть, стал бы у них главным жрецом или еще кем-нибудь! Скажи, что образование и навыки работы в геологии не дали мне преимущества!

Вар-ка засмеялся:

– Да ничего они тебе не дали, Коля! Если бы не понадобился подходящий кандидат для жертвенного алтаря, тебя бы выгнали умирать в степь вместе с остальными рабами. А твои успехи в деле добывания руды… Эта так называемая плоть Богини действительно зеленого цвета?

– Конечно, там же, в основном, минералы-окислы.

– А тебе не приходило в голову, что за сотни лет подземной жизни рудокопы просто перестали различать цвета? Может быть, они все дальтоники? Ну, не все поголовно, но большинство? Ночные животные, насколько я знаю, тоже не различают цветов, а кроты вообще слепые.

– Черт! Как-то я об этом не подумал… То-то жрец так странно вел себя на поверхности! Для него, наверное, небо, трава, цветы – все было серого цвета. Точнее, окрашено во множество оттенков серого… Нет, Вар, ты, по-моему, задался целью создать у меня на старости лет комплекс неполноценности! – возмутился Николай и решил сменить тему: – Давай лучше спросим у заказчиков, сколько времени прошло в нашей реальности? Может, мы тут уже годы болтаемся?

– Это вряд ли, но давай попробуем, – Вар-ка взял в руки «рацию». – Спросить, какое сегодня число?

– И год, – вздохнул Николай.

Ответ был получен незамедлительно: 34 нейтура 12186 года!

– Что такое?! – Николай подскочил на своем лежаке и больно тюкнулся головой о полку. – Какая еще «нейтура»?!

Вар-ка задумчиво рассматривал выцветшее изображение голой девицы на стенке перед собой:

– Вот такая, Коля… Вопрос задавал я, и не уточнил…

– Уф-ф-ф! А я-то подумал!

– Ну да: они просто выдали дату в моей реальности. В той, которую они считают моей.

– Не расстраивайся, Вар! В конце концов, что хорошего ты там забыл?

– Ничего, пожалуй, но все-таки… Ладно, это – мои проблемы. Ты обратил внимание, что наши работодатели, оказывается, имеют доступ в другие миры?

– Похоже на то. Но что творится в нашем? Точнее – в моем?

Ответ не заставил себя долго ждать, и Николай почесал ушибленный затылок:

– Получается, что мы высадились у подножия нашей любимой сопки две недели назад? А по ощущениям – многие месяцы.

– Так оно, наверное, и есть – стареем ударными темпами.

– Но, как и раньше, ни черта не понимаем в этой кухне!

– А ты спроси нашу «волшебную коробочку».

– Спрашивал уже… Ответ всегда одинаковый: «считаем вопрос излишним».

– Тогда давай думать сами.

– Давай! – вздохнул Николай.

– Понимаешь, Вар, пока я тут сидел, у меня созрела… Нет, это даже не гипотеза, а скорее только намек на нее.