— Да. И тот, кто служил вам проводником, тоже ушел, пока вы спали.

— Правда? Я этого не знал, сэр.

— Я знаю. Он ушел по моему совету. Я решил, что так будет лучше. — Что-то в тоне командира заставило юношу промолчать.

На площадке появилось еще несколько Учителей, и разговор прекратился. Люди молча смотрели на них. Один из Учителей остановился возле люка и заговорил:

— Сейчас мы будем проверять, как закрываются двери. Они расположены в глубине туннеля, так как нам желательно, чтобы, когда наступит горячий сезон, лед заполнил пещеры верхнего уровня. Не хотите ли пойти с нами и посмотреть на эту процедуру?

— Погодите! Дар Лан Ан обещал, что увидится со мной перед тем, как закроются двери! Где он?

— Он уже идет. Иди с нами, и ты встретишь его в туннеле. Я вижу, его планер готов к отлету.

Учитель замолчал и повернулся, чтобы идти, и люди последовали за ним; Берк смотрел на ошеломленного Крюгера, лицо его выражало что-то похожее на жалость.

Двери находились примерно в трехстах ярдах от входа в туннель. Учитель не обманул. Дар Лан Ан действительно ждал там.

— Привет, Нильс! — крикнул он. — Прости, что я так задержался. Дел было много, поверь мне!

— Дар, не может быть, чтобы ты успел... Но Учитель сказал...

— Конечно, я успел. Так было надо. Пойдем наверх, я хочу осмотреть мой планер. Или ты предпочитаешь поглядеть, как будут закрывать двери?

— Но их еще нельзя закрывать! Не может быть, чтобы ты рассказал им все, что узнал от нас! Ты должен остаться и быть Учителем следующего поколения!

Маленький абориген помолчал, затем тихо сказал:

— Пойдем со мною, Нильс. Возможно, я поступил не так, как следовало, но дело сделано. Попробую объяснить тебе.

Он показал рукой на выход из туннеля, и юноша молча повиновался, не спуская глаз со своего друга. Дар начал говорить на ходу. Берк посмотрел им вслед и покачал головой.

— Нильс, я не смог. Я думал о том, что ты сказал, и, когда я впервые начал учиться у вас, я собирался сделать так, как ты предлагаешь. Правда, это не очень было мне по душе, но я считал, что таков мой долг. Затем я поселился с тобой и с твоим народом, и... и я продолжал учиться. Астрономии, геологии, биологии, археологии, математике — всему, всем наукам, которые были представлены специалистами в твоей группе. И всего этого было слишком много.

— Слишком много для тебя, чтобы запомнить? — Крюгер остановился, и на секунду удивление затмило его горе.

— Нет, не слишком много, чтобы запомнить, но слишком много, чтобы правильно усвоить. Я мог бы остаться внизу и диктовать книгу за книгой, рассказывая, что вы делали и что вы говорили, но что толку из того, что я понял большую часть этого? Мой народ все равно бы не понял. Есть нечто, в чем он нуждается гораздо больше, и постепенно я понял, что это. Метод, Нильс. Сам подход твоего народа к проблемам — воображение и эксперимент. Вот чему должен научиться мой народ, вот что я должен был ему показать. В конце концов, наши проблемы совершенно иные, чем ваши; и мы должны решить их сами. Конечно, факты тоже очень важны, но их я старался приводить не слишком много. Так, кое-какие сведения из различных областей, чтобы они иногда могли проверить правильность ответов.

— Значит, это я виноват, что так получилось! Я ведь нарочно заваливал тебя знаниями, чтобы ты не успел управиться с передачей их до срока твоей смерти!

— Нет. Ты не виноват, если это вообще можно называть виной. Ты показал мне, — правда, косвенным образом — именно то, в чем мы нуждаемся. Я искал предлога избежать жизни в Крепости; если тебе угодно считать, что ты дал мне этот предлог, пусть будет так... и спасибо тебе.

Он замолк. Они уже вышли на площадку, и Дар без лишних слов принялся проверять готовность планера к отлету.

— Но... может быть, ты тогда останешься с нами? Зачем тебе возвращаться в Кварр и... и... — Крюгер не мог заставить себя закончить фразу.

Дар оторвался от работы и пристально поглядел на него. Секунду-другую казалось, что он колеблется; затем он покачал головой — знак отрицания, которому он научился у Крюгера.

— Нет, из этого ничего не выйдет. Мне кажется, я понимаю твои чувства, друг Нильс, и мне тоже как-то жаль расставаться с тобой, но... разве ты пошел бы со мной?

Он почти улыбался, задавая этот вопрос. Крюгер молчал.

— Конечно, ты бы не пошел. Ты бы не смог пойти. Ты ведь считаешь, что жить тебе еще долго, хотя и не знаешь, сколько именно. — Он стиснул руку Крюгера своей маленькой когтистой рукой. — Нильс, через много лет здесь будет много народу, который является частичками меня. Меня уже не будет, но ты, возможно, вернешься сюда. Может быть, благодаря тому что сделали мы с тобой, некоторые мои потомки станут учеными и научатся, как заслужить уважение, а не презрение «горячей» расы, заложат основание цивилизации, которая со временем сравнится с вашей. Мне хочется думать, что ты им поможешь.

Он вскочил в планер и, не дав юноше сказать ни слова, нажал рычаг запуска.

Крюгер смотрел вслед маленькому самолетику, пока он не исчез из виду. А исчез он очень быстро, потому что глаза Нильса видели хуже, чем обычно. Но он еще долго стоял и смотрел в ту сторону, куда улетел Дар, и наконец пробормотал:

— Я помогу им.

И он повернулся, когда из туннеля донесся тяжкий стук закрывающихся дверей.