«Насколько я могу судить... твое обследование существенно не продвинулось, и, несмотря на это, а может быть именно поэтому, ты все-таки едешь в свою безумную экспедицию. Вчера я послала маленькую бандероль с лекарствами, которые тебе могут понадобиться длл оказания первой помощи самому себе. Сегодня я отослала бандероль с лекарствами, необходимыми для постоявного лечения...
То, что у тебя одна вспышка туберкулеза прошла без лечения, вовсе не доказательство, что без лекарств обходиться предпочтительнее во всех случаях жизни! Просто у тебя достаточно крепкий организм, чтобы однажды справиться с болезнью без лекарств, но сейчас ты должен понять, что нельзя полагаться на авось или бросаться в другую крайность смиренно ожидать смертельного исхода, уверовав в свою обреченность без всяких к тому оснований.
Между прочим, твое уныние очень просто обьяснить. Всем людям, редко болеющим, даже если болезнь протекает не в тяжелой форме, кажется часто, что она (болезнь) никогда не кончится и они непременно умрут. Вот ко всякого рода травмам ты привык, и если бы ты несколько месяцев пролежал с каким-нибудь переломом, тебе ведь не пришло бы в голову, что ты умираешь? А ведь при переломе у тебя было бы больше неприятных ощущений. Зато уж сейчас с непривычки... твоя разыг-, равшаяся фантазия привела к выводу, что ты умираешь... Пойми, ты по собственной неосведомленности попал сейчас в замкнутый круг. Сначала ты отказался от лечения и ни разу даже не потрудился сказать мне, что тебе не становится лучше, а теперь, когда болезнь не проходит сама по себе, как ты того ожидал, ты уже думаешь будто она не пройдет вообще и у тебя остался только один выход «красиво умереть в горах»... Я еще могу понять отказ от лечения в случае, если тебе вообще надоело жить. Но ведь, насколько мне известно, у тебя-то для этого нет никаких причин.
Все это я пишу с единственной целью, чтобы ты, наконец, понял: из создавшегося замкнутого круга есть еще один выход и гораздо более разумный, а именно немедленно начать лечиться».
Далее следовалп подробные рекомендации по приему лекарств...
Милый доктор, ничего-то ты не понимаешь. Меня могут исцелить только горы... в них и причина и следствие, в них и спасенпе. Другого пути у меня нет. С апреля он начал тренировать на скалах Ботанического сада и в Цавкиси скалолазов Школы высшего спортивного мастерства. Четкие часы занятий помогли включиться в тренировки самому тренеру...
Он уже вышел из оцепенения, он уже нацелился на сезон. Он уже запускал себя на всю катушку: Италия, Памир, Ялта... Он верил: вернется легенда Тигра вернется все: слава, здоровье, жизнь.
Италия: ва-банк
8 мая он написал письмо Джумберу Кахиани. «Здравствуй Джумбер! Желаю тебе хорошей жизни и здоровья, надеюсь, что у тебя все будет хорошо. Джумбер, я обижен на тебя: прошло столько времени, а ты еще не выслал заявление на участие в высотной экспедиции.
Теперь о делах. Ты являешься моим заместителем во всех вопросах, и тебе придется поработать. Ты должен провести пятнадцатидневный сбор в «Айламе» с 10 по 25 июня. Я, может быть, буду в это время в Италии. Моя поездка туда очень кстати: могу кое-что привезти для эспедиции газовые примусы и баллоны, которые нам очень пригодятся для стенных восхождений. Смету утвердили, приказ подписали. Так что помогай мне, я немного болею... Все надежды мои на тебя
Я и Мито Оболадзе выезжаем 11 мая в Москву на счет снаряжения...»
13 мая в Москве ему вручили письмо из Франции «Мон шер камарада» приглашали в Париж. «Общее собрание и ежегодный ужин Высокогорной Группы 1969 году в связи с 50-летием организации этой группы будет носить особый характер. Мы весьма рассчитываем на присутствие членов Высокогорной Группы на это! дружеской встрече, которая будет проходить в сельской корчме в лесу Фонтенбло».
После успешных выступлений на международном слете в Шамони он был принят в Высокогорную Группу французского альпинистского клуба, о чем ему «с удовольствием» сообщил в прошлом году президент Группы Робер Параго.
Приятно, конечно, отужинать в Париже с альпинистской элитой мира, но... время, будет ли оно?
«14 мая вернулись из Москвы в Тбилиси. В Москве был у врачей, осмотрели, сделали рентген, ничего не оказалось».
Это его очень взбодрило. Он лишний раз утвердился корень хвори в другом. Он старается меньше думать о болезни. Благо, колесо сезона быстро раскручивалось.
Итак, первым местом была Италия.
7 июня он прибыл на недельную тренировку в Ялту, где его уже ждали спутники по предстоящеи поездке-, Вячеслав Онищенко и Вячеслав Романов. Олег Космачев, также включенный в состав команды, тренировались у себя в Алма-Ате..
Жили в излюбленном Мишином месте Нижней Ореанде.
«10 июня... Пока мне хорошо, думаю, что здоров, но иногда на тренировке трудно дышать...»
Он ощущал в себе воскрешение.
11 июня написал письмо брату:
«Анвар, здравствуй! Надеюсь, что все здоровы. Хочу написать о своих путях-дорогах, чтобы вы были в курсе, когда и где буду. Сейчас я в Ялте. 15 июня улетаю в Москву. 18 июня утром в Италию. Двадцать один день буду делать там восхождения. Оттуда вернусь в Москву и улечу в Среднюю Азию. Из Средней Азии, наверное, приеду в конце августа. Очень плохо не чувствую, но немножко болею. Однако бояться нечего. Ну, а так как я спортсмен, то это немножко мне мешает.
С каждой тренировкой возвращались силы, форма, уверенность. Его умение оно же никуда не делось!
15 июня, как и планировали, вылетели из Крыма в Москву. Окончательно уточнился состав сборной. Главным забойщиком команды проходил, как и прежде, Михаил Хергиани. Вторым номером значился Вячеслав Онищенко. Далее шли неоднократные призеры всесоюзных чемпионатов по альпинизму и скалолазанию Олег Космачев, Вячеслав Романов и Владимир Кавуненко. Здесь было собрано все лучшее, чем располагала страна для чисто скальных доломитских восхождений. Руководителем маленькой экспедиции был утвержден начальник отдела альпинизма Всесоюзного спорткомитета Михаил Ануфриков.
Планы намечались такие совершить в Доломитах (районы Чиветты и Лаваредо) восхождения по классическим маршрутам, а потом пройти несколько рекордных стен, в частности северо-западную Чиветты, протяженностью около 1200 метров. Все было по силам: народ отправлялся отважный.
Получили новое снаряжение: каски, рюкзаки, дюралевые карабины. Вибрама не было. Запаслись остроносыми галошами «тайным оружием русских».
После некоторой задержки 25 июня вылетели в Рим. Аэропорт Фьюмичино толчея, гвалт, отсутствие чинности, атмосфера базара.
Завертелся новый, калейдоскоп. Разместившись в гостинице «Люкс» и отобедав в обществе членов общества дружбы Италия СССР, альпинисты с переводчицей отправились смотреть город семи холмов.
Рим напоминал Ленинград скульптуры, фонтаны, обилие мрамора. Он всюду: в отделке зданий, ступенях скульптурных ансамблях белый, серый, розовый. Памятник Гарибальди и его сподвижникам. Могила неизвестного солдата.
Многотысячная людская пестрота строгие английские пиджаки, японские кимоно, французские береты, азиатские тюрбаны и фески. Рим город туристов, в нем больше гостей, чем хозяев.
Музей Ватикана картины, фрески, скульптуры, Почти все о Христе. Молчаливые служители ревностно следили за фотоаппаратами снимать категорически запрещалось.
Произвел впечатление храм святого Петра, расположенный на границе Ватикана и Рима, один из самых грандиозных храмов мира. Церковники знали, что делали: высоченные своды храма и гигантские скульптуры давили своей огромностью. Потрясенные богомольцы, уже наполовину вьцеловали большой палец босого святого. С верхушки храма можно взглянуть на тихий зеленый Ватикан, с одной стороны, и серый, гудящий Рим с другой.
«У меня так много впечатлений, что не помещается в голове».
Вечером того же дня советские альпинисты сели на поезд и утром следующего были в Милане. Осмотру города был отдан только один день. Как и в Риме, везде мрамор, но здесь он тусклый, прикопченный в городе много промышленных предприятий. Театр Ла СКала, театральный музей рояль Верди, личные вещи Карузо... Собор Санта-Мария и истинное утешение всех прорабов Миланский собор, феномен затянувшегося строительства. Объект начат в XIV веке и до сих пор не закончен...
