- Пойдем завтра с нами в “Аргус”. Никита будет.

Я обняла подругу и чуть не закричала от радости. Было уже поздно и, договорившись с ней, что зайду завтра в восемь, я пошла домой.

Всю ночь я не могла заснуть, меня мучили страхи, надежды, ожидания.

Встала в шесть часов, выпила кофе, почитала…

Весь день я помогала родителям собирать вещи, чтобы занять себя хоть чем-нибудь. Потом сказала, что мне пора собираться, и стала выбирать одежду.

Не смотря на то, что многие считают черный цвет не слишком подходящим для лета, я надела свою любимую черную мини-юбку и очень открытый черный топ. Макияж я сделала не слишком ярким, но заметным, волосы оставила распущенными. И, не дождавшись восьми, побежала к Ксюхе.

Этот вечер был изумительным. Саша с Никитой зашли за Оксаной. Когда я его увидела, внутри все перевернулось. И главное - я поняла, что мы будем вместе сразу же, как он сказал:

- Очень рад снова тебя видеть.

Он сказал это с таким выражением, которое я не в силах передать словами.

В “Аргусе” я танцевала до боли в ногах, не смотря на шпильку, а потом мы с Никитой два часа подряд играли в боулинг. Уже под утро Саша и Никита вместе проводили нас домой. Идти решили пешком. Я никогда не забуду красоту волшебного рассвета, который мы встретили на мосту. Тогда он и поцеловал меня впервые. А где-то рядом проехал первый трамвай, и даже это показалось мне романтичным.

Я кружилась в вихре новой любви, все было просто прекрасно. Почти все время мы проводили вместе. Он часто дарил мне цветы, всякие приятные мелочи, конфеты. Говорил столько приятных и ласковых слов. Конечно, все это очень банально и до смешного романтично, но каждая девушка любит эти проявления внимания, и, хотя бы в подсознании, мечтает именно о том, чтобы ей уделяли его. Это делает отношения похожими на сказку, и через годы заставляет вспоминать о них с теплой и немного грустной улыбкой.

Конечно, ссоры у нас тоже были, и было их много. Но для меня даже в них была какая-то прелесть.

О каждой мелочи я рассказывала Ксюхе, не давая ей раскрыть рот. К тому моменту, когда я окончила институт, она знала все о Никите не хуже, чем я сама.

В 1997 году, сдав летнюю сессию, я должна была ехать в Киев на практику. Узнав об этом, я ежедневно рассказывала Оксане, что боюсь оставлять его тут на три месяца, что просто с ума сойду от ревности. Просила ее наблюдать за поведением Никиты.

В июле он один провожал меня на вокзал (я попрощалась со всеми еще дома, не хотела, чтобы кто-то мешал нам). Все было, как положено: цветы, открыточка с приятной и грустной надписью и трогательным рисунком - на память. Еще была последняя чашка кофе перед отъездом. А я все время плакала и просила его звонить почаще. Он, как положено было, обещал. Когда объявили посадку на поезд “Харьков-Киев”, я заметила, как его глаза увлажнились, и просто без слов положила голову ему на плечо.

Я ехала в купе со своими одногруппницами, совершенно не обращая на них внимания. Они пытались как-нибудь меня расшевелить, но я только смотрела в окно.

Когда мы легли спать, я несколько часов проплакала, и так и заснула со слезами на глазах.

Два месяца он звонил мне каждый вечер, но потом звонки стали редкими, а родной голос на другом конце провода каким-то странным.

Когда, наконец, я смогла съездить домой на неделю, сразу же, даже не сняв туфли, кинулась к телефону.

- Привет, любимый. Я дома, - сказала я.

После короткой паузы он сказал:

- Я очень рад, Элечка.

Он никогда не называл меня так. Ему больше нравилось “Лёля”.

- Мы сегодня увидимся?

- Нет, у меня много работы (к тому моменту он уже давно работал). А ты отдыхай и высыпайся, - добавил он. - Я позвоню.

Мне стало сразу как-то холодно и неуютно. Эля? Он ненавидел это имя. Мы не виделись три месяца, а у него много работы? Я, не переодеваясь, побежала к Оксане, даже не позвонив родителям. После того, как улеглась радость от встречи, я спросила, что с Никитой.

- Знаешь, он сейчас очень занят, - сказала она. - Да и мне некогда, я давно его не видела.

- А как твой Саша? - спросила я.

- Мы расстались, - спокойно ответила она.

Я решила не расспрашивать больше и пошла домой.

Приняв ванну, я тут же заснула.

Проснулась рано и просто уставилась в потолок. Я вспоминала его, всматривалась в фотографию, стоявшую на тумбочке, где вокруг нас, красивой и счастливой пары, все было усыпано осенними листьями.

А часов в десять раздался звонок телефона. Последние остатки надежды, шевельнулись где-то в сердце. Мелькнула мысль о том, что он действительно не мог вчера разговаривать.

Но его сухой, холодный, какой-то чужой голос сразу же развеял иллюзии.

- Эля, надо поговорить.

- По-моему, уже не надо.

- Надо, я не могу сказать тебе всего по телефону.

Мы договорились встретиться в одном из небольших кафе, которыми усеяны центральные улицы. Я собралась с мыслями, и пошла.

Это был один из дней “бабьего лета”, когда воздух теплый и прозрачный, когда тихо шуршит листва под ногами, когда все чему-то улыбаются, сами не зная, чему. Умиротворение, спокойствие и жажда деятельности, жизни, радости одновременно заполняют душу. Но мне ничего не хотелось, мне нечего было ждать. Я предполагала, что скажет мне человек, которого я люблю больше жизни, как ни банально это звучит. Единственное чувство, еще оставшееся во мне - это радость от того, что я дома, в Харькове, что каждая улица, каждый дом - часть меня.

Выглядела я хорошо. Длинные черные волосы, зеленые глаза, подведенные тонкой линией зеленого карандаша, черный джинсовый костюм. Где-то глубоко внутри меня шевелилась надежда, что он, увидев меня, не сможет так просто забыть о пяти годах, проведенных вместе.

Действительно, когда он увидел меня, в его холодных глазах, появился оттенок нежности. Но он подавил всякие эмоции, глаза снова стали похожи на две голубые льдинки. По-дружески поцеловав меня в щеку, он подвинул мне стул и сел сам.

Заказав кофе, я медленно, словно боясь сделать что-то не так, достала сигарету и закурила.

- Эля, ты уже, наверное, все поняла, - начал он, и я кивнула. - После того, как это произошло, после того, как я тебе изменил, я не мог решиться, ведь нельзя забыть пять лет с тобой. Но я все же делаю это по двум причинам: во-первых, к ней у меня возникло сильное влечение, а во-вторых, я не смог бы продолжать наши отношения.

Я сидела молча. Меня разочаровали его слова, этот заученный текст, такой типичный и сухой. Вдруг я спросила:

- Чего ты ждешь от меня? Ты все сказал? Теперь можно скажу я?

Я очень благодарна тебе, у меня нет даже обиды на тебя…

- Я тебе еще не все сказал, - прервал он меня.

- Что еще?

- Мы с Ксюхой теперь вместе.

У меня дрогнула рука, и я пролила кофе себе на джинсы. В глазах потемнело, в висках застучало.

Как? Он и Ксюха? Ксюха?!

Я огромным усилием воли сдержала слезы, но все равно выражение моего лица заставило Никиту обнять меня. Я сказала: “Не трогай”…

***

Полгода в Киеве я не могла понять, кто я, где нахожусь. Потом стала знакомиться с мужчинами, веселилась с друзьями, работала. Но это была не я.

Та часть меня, которая жила, ощущая рядом любящий взгляд и добрую улыбку, как будто умирала, была без сознания. Но я точно знаю, что она живет во мне до сих пор.

Я жила дальше, становилась сильной, независимой, самостоятельной, и - жила. Перед моими глазами проходили сломанные жизнью, молодые еще люди, завидовавшие моей силе и не знавшие, что в один миг теплым сентябрьским днем я потеряла самых дорогих для меня людей, без которых, когда-то давно, не представляла своей жизни.

***

Год назад практика закончилась, мне предложили прекрасное место психолога в одной крупной фирме. Но я уехала. Вот так, в один момент бросила все и уехала в свой Харьков, где тоже был май, тоже цвели каштаны и яблони, тоже желтели бусины одуванчиков, но который отличался от Киева тем, что там все было родным и знакомым, что я там выросла, узнала любовь, счастье, где меня постигли самые большие утраты в моей жизни.