Потом он прижался пенисом к ее переду. Отверстия не было. Но Роберта охватила неимоверная страсть. Он вставил ей между ног. Там было гладко и туго. Он работал, себя не помня. На какое-то мгновение он почувствовал себя крайне глупо, но страсть возобладала, и он стал целовать ей шею, работая между ее ног.

Роберт помыл Стеллу кухонной тряпкой, поставил в чулан за пальто, закрыл дверь и еще успел на последнюю четверть матча между "Детройтскими Львами" и "Лос-Анжелесскими Баранами" по телевизору.

Шло время, и Роберту было довольно славно. Он кое-что исправил: купил Стелле несколько пар трусиков, подвязки, длинные прозрачные чулки и браслетик на лодыжку.

Сережки он ей тоже купил, и его несколько шокировало, когда он узнал, что у его возлюбленной нет ушей. Подо всей ее прической ушей не хватало. Но он все равно прицепил ей сережки клейкой лентой. Преимущества, правда, тоже были: не нужно выводить ее в ресторан обедать, таскаться на вечеринки, смотреть скучное кино - все бренное, что так много значит для средней женщины. Еще были споры. Споры всегда происходят, даже с манекеном. Она не была разговорчива, но Роберт был уверен, что один раз она ему сказала:

- Ты - величайший любовник из них всех. Тот старый еврей был скучным любовником. А ты любишь душой, Роберт.

Да, преимущества были. Она не походила на всех остальных женщин, которых он знал. Ей не хотелось заниматься любовью в неудобное время. Выбирать время мог он. И у нее не было периодов. И он на нее ложился. Он срезал у нее с головы клочок волос и приклеил между бедер.

Роман у них был построен на одном сексе с самого начала, но постепенно он начал влюбляться в нее, он чувствовал, как это зарождается. Подумывал сходить к психиатру, но потом решил, что лучше не надо. В конце концов, так ли уж необходимо любить настоящего человека? Это никогда долго не длится. Между видами слишком много различий, и то, что начиналось любовью, чересчур часто заканчивалось войной.

Опять-таки, не нужно было лежать со Стеллой в постели и слушать ее воспоминания о бывших любовниках. Какая у Карла была здоровая штука, но Карл никогда на нее не ложился. И как хорошо танцевал Луи, Луи мог бы балетным танцором стать, а не торговать страховками. И как умел целоваться Марти. Он знал какой-то способ языками сплетаться. И так далее. И тому подобное. Какое говно. Стелла, правда, упомянула старого еврея. Но всего лишь один раз.

Роберт прожил со Стеллой недели две, когда позвонила Бренда.

- Да, Бренда? - ответил он.

- Роберт, ты мне не звонил.

- Я был ужасно занят, Бренда. Меня повысили до районного менеджера, и мне нужно было кое-что в конторе поменять.

- Ах вот как?

- Да.

- Роберт, что-то не так...

- Ты о чем?

- Я по голосу могу сказать. ?то-то не так. ?то случилось, к чертовой матери, Роберт? Другая женщина?

- Не совсем.

- ?то значит - "не совсем"?

- Ох, Господи!

- В чем дело? В чем дело? Роберт, что-то не так. Я еду к тебе.

- Все в порядке, Бренда.

- Ты сукин сын, ты что-то от меня утаиваешь! ?то-то происходит. Я к тебе еду! Немедленно!

Бренда повесила трубку, а Роберт подошел, взял Стеллу и поставил ее в чулан, задвинув поглубже в угол. Он снял с вешалки пальто и завесил им Стеллу. Вышел в комнату, сел и стал ждать.

Бренда распахнула дверь и влетела в комнату.

- Ладно, что за чертовщина происходит? В чем дело?

- Послушай, малышка, - ответил он, - все нормально. Успокойся.

Бренда была неплохо сложена. Груди у нее немного провисали, зато прекрасные ноги и изумительная задница. Ее глаза всегда смотрели неистово и потерянно. Ему никогда не удавалось излечить ее от такого взгляда. Иногда после любви ее глаза наполняло временное спокойствие, но никогда не надолго.

- Ты меня еще не поцеловал!

Роберт встал со стула и поцеловал Бренду.

- Господи, да это же не поцелуй! В чем дело? - спросила она. - ?то случилось?

- Да ничего, совершенно ничего...

- Если не скажешь, то я закричу!

- Говорю тебе, ничего.

Бренда закричала. Она подскочила к окну и завопила. Весь район ее услышал. Потом перестала.

- Боже мой, Бренда, больше никогда так не делай! Прошу тебя, пожалуйста!

- Я опять закричу! Опять закричу! Скажи мне, что не так, Роберт, или я закричу еще раз!

- Хорошо, - ответил он. - Подожди.

Роберт зашел в чулан, снял со Стеллы пальто и вынес ее в комнату.

- Что это? - спросила Бренда. - Что это такое?

- Манекен.

- Манекен? Ты хочешь сказать...

- Я хочу сказать, что люблю ее.

- Ох, господи! Ты имеешь в виду? Эту вещь? Эту вещь?

- Да.

- Ты любишь эту вещь больше меня? Этот кусок целлулоида, или из какого еще говна она там сделана? Ты хочешь сказать, что любишь эту дрянь больше меня?

- Да.

- Я полагаю, ты ее и в постель с собой кладешь? Наверное, ты ей... с ней... разные вещи делаешь - с этой дрянью?

- Да.

- Ох...

Тут Бренда по-настоящему завопила. Просто стояла и орала. Роберт подумал, что она никогда не остановится. Потом она подскочила к манекену и начала царапать и бить его. Манекен опрокинулся и ударился о стену. Бренда выскочила за дверь, прыгнула в машину и с диким ревом стартанула. Она врезалась в бок стоявшего автомобиля, резко отвернула, уехала.