«Думается, что мы найдем тебе замену и за меньшие деньги», — был ответ университета.
Его пребывание в Аризоне было недолгим, потому что совсем скоро он был приглашен на работу в университет штата Мэриленд. Помимо преподавания Лист также работал в Президентском совете экономических консультантов; он также был единственным экономистом в составе американской делегации из сорока двух человек, направленной в Индию для обсуждения положений Киотского протокола.
Сейчас он прочно занимает свое место в эпицентре экспериментальной экономики, одной из самых горячих зон современной науки. В 2002 году Нобелевская премия в области экономики была поделена между Верноном Смитом и Дэниэлом Канеманом, психологом, исследования которого в области процессов принятия решений заложили основы поведенческой экономики. Эти люди, как и многие другие представители их поколения, создали своего рода канон исследований, позволивший серьезно изменить положение дел в классической экономике, а Лист уверенно шел по их стопам, экспериментируя с различными вариантами игры «Диктатор» и занимаясь другими видами игр, связанных с поведением человека.
Однако еще со времен учебы в Стивене Пойнт он любит проводить быстрые полевые эксперименты, участники которых не знают о том, что участвуют в них. Он пришел к выводу, что лабораторные выводы не всегда находят отражение в реальном мире. (Экономисты известны элегантностью своих теорий; старое язвительное замечание гласит: Да, мы видим, что это работает на практике, но как же увязать практику с нашей теорией?)
Некоторые из его самых интересных экспериментов происходили в Вирджинии, в здании, где была организована торговля карточками с изображением бейсболистов. Лист посещал эти мероприятия на протяжении пяти лет. (Учась в школе, он продавал такие спортивные открытки, чтобы заработать немного денег. Для этого он ездил довольно далеко: в Де-Мойн, Чикаго или Миннеаполис — в любое место, где был хороший рынок.) Он ходил по залу, где проводились торги, отбирал случайным образом дилеров и покупателей и просил их поучаствовать в экономическом эксперименте в одной из комнат здания. Эксперимент строился примерно так: потребитель выбирал из пяти вариантов цены, предложенных Листом, ту, которую он был готов заплатить за одну открытку. Цены варьировались от бросовых (4 доллара) до премиальных (50 долларов). Затем дилер передавал покупателю открытку, которая, по его мнению, соответствовала названной покупателем цене. Каждый покупатель и каждый дилер участвовали в пяти сделках, меняя контрагентов для каждой из них.
Когда покупатель называл цену первым (подобно белым мужчинам, посещавшим чикагских проституток), у дилера появлялась возможность смошенничать и дать потребителю открытку, цена которой была на самом деле ниже, чем цена, названная покупателем. Обычно дилер знает истинную ценность открытки лучше, чем покупатель. Однако у потребителей есть своего рода противовес. Если они считают, что продавцы могут мошенничать, то станут попросту предлагать минимальную цену в каждом раунде игры.
Так как же разворачивались события? В целом покупатели называли достаточно высокую цену, и дилеры давали им взамен открытки, обладавшие сопоставимой ценностью. Это заставляет нас предположить, что покупатели доверяли продавцам, и это доверие адекватно вознаграждалось.
Это не удивило Листа. Подобные выводы лишь демонстрировали, что результаты, которые вы можете получить в лаборатории в ходе экспериментов со студентами, могут быть повторены и вне пределов лаборатории (например, при торговле спортивными карточками) — по крайней мере при условии, что участники знают: их действия четко фиксируются исследователем.
Затем он провел другой эксперимент, на реальном рынке. Как и в прошлый раз, он пригласил к участию случайных покупателей. Но теперь они подходили к дилерам, стоявшим на своих привычных местах. Кроме того, дилеры не знали, что за ними наблюдают.
Условия эксперимента были простыми. Потребитель подходил к дилеру с одной из двух просьб: «Продайте мне самую лучшую из имеющихся у вас карточек с изображением Фрэнка Томаса за 20 долларов» или «Продайте мне самую лучшую из имеющихся у вас карточек с изображением Фрэнка Томаса за 65 долларов».
Так как же разворачивались события?
В отличие от своего прежнего поведения в комнате для экспериментов дилеры начали заниматься постоянным обманом покупателей: они продавали им открытки, значительно менее ценные, чем предполагалось с учетом предложенной цены. Это происходило в обоих случаях: и когда им предлагали 20 долларов, и когда 65. Анализируя данные, Лист обнаружил интересное различие: иногородние дилеры мошенничали чаще местных. Это казалось логичным. Возможно, местный дилер больше беспокоился о своей репутации. Не исключено, что он думал и о возможной расплате: к примеру, после того как покупатель приходил домой, включал компьютер и узнавал реальную цену открытки, он мог прийти в ярость от того, что его надули. В этом случае у дилера появлялись шансы получить бейсбольной битой по голове.
Масштабы обмана заставили Листа усомниться в том, что «доверие» и «честность», которые он наблюдал при первом эксперименте, на самом деле имели что-то общее и с доверием, и с честностью. Что, если они были не чем иным, как результатом контроля со стороны экспериментатора? И что, если то же самое справедливо и в отношении альтруизма?
Несмотря на огромное количество свидетельств альтруизма, собранных его коллегами за многие годы, Лист оставался скептиком. Его собственные полевые эксперименты (как и жизненный опыт) говорили об обратном. Когда-то давно, когда ему было всего девятнадцать лет, он доставлял груз бумажных изделий в Чикаго. Его подружка Дженнифер решила прокатиться вместе с ним. (Кстати, потом они поженились, и у них в семье пятеро детей.) Когда они приехали на склад, то увидели там четырех мужчин, сидевших на диване в зоне разгрузки. Был самый разгар лета, и жара была неописуемой. Они сказали Листу, что у них перерыв.
Лист спросил, сколько времени будет длиться перерыв.
«Ну, мы не знаем, — сказал работник склада. — Почему бы тебе не начать самому разгружать свой грузовичок?»
Обычно было принято, чтобы складские работники сами разгружали грузовики или хотя бы помогали водителям это делать. Судя по всему, в этот раз рассчитывать на это не приходилось.
«Хорошо, — сказал Лист. — Если вы, ребята, не собираетесь мне помогать, пусть так и будет. Тогда дайте мне ключи от погрузчика».
Они громко рассмеялись, а затем сообщили ему, что ключи от погрузчика потерялись.
Поэтому Лист при помощи Дженнифер начал сам разгружать грузовик, коробку за коробкой. Это была тяжелая и долгая работа, но они продолжали ее делать под насмешливыми взглядами четырех рабочих. Наконец в кузове осталось лишь несколько коробок. Один из рабочих вдруг нашел ключи от погрузчика у себя в кармане и подкатил его к грузовику Листа.
Подобные события заставляют Джона Листа серьезно сомневаться в том, что альтруизм в реальной жизни столь же присущ человеку, сколь убедительно об этом говорят игра «Диктатор» и другие лабораторные эксперименты. Да, эти исследования получили повсеместное признание, а их авторы были удостоены Нобелевской премии. Но чем больше Лист думал об этом, тем больше задавался вопросом: а не были ли выводы, мягко говоря, неправильными?
В 2005 году, во многом благодаря известности полевых экспериментов Листа, ему было предложено место штатного преподавателя в Чикагском университете — возможно, одном из самых известных экономических учебных заведений в мире. Этого не должно было случиться. Существует безжалостное академическое правило, согласно которому преподаватель, получающий предложение о постоянной работе, должен выбирать работу в менее престижном заведении, чем то, в котором он преподавал ранее, или то, в котором он получал свою докторскую степень. Однако Джон Лист в этой ситуации был чем-то похож на лосося, который плывет против бурного течения. Его семья, жившая в Висконсине, была не особо обрадована новостями. «Они расстроились, потому что посчитали это моей неудачей, — говорит он. — Они никак не могли понять, почему я до сих пор не преподаю в Орландо, городе с идеальной погодой, а вместо этого размышляю о Чикаго — городе с огромным уровнем преступности».
