И о чём они разговаривают целых полчаса?Попытка в десятый раз дёрнуть ручку не помогала освобождению из автомобильного плена, но девушка решила, что сдаваться просто так не намерена. Хотя бы из вредности. И пусть выходило жалко и безуспешно. Всё лучше, чем сидеть смирно и ждать. Как итог, к тому времени, когда оба молодых человека дошли до Audi, запертая пассажирка была на пороге истерики. Едва центральный замок щёлкнул, позволив девушке выйти наружу, первым делом Вероника решила наорать на Влада, оказавшегося на пути.
– Ещё раз повысишь на меня голос, я… – столкнувшись с неподдельным любопытством в карих глазах лучшего друга старшего брата, явно предвкушающего продолжение речи, девичий запал быстро закончился. – Да пошёл ты, Матвеев… – буркнула напоследок Вероника.
Девушка сделала шаг в сторону, по диагонали обойдя стоящего перед ней, и быстрым шагом направилась к подъезду. Эмоции кипели, и гнев просил выхода наружу, но она прекрасно понимала, что Влад не из тех, кто спустит с рук подобное отношение к себе, поэтому бегство показалось наиболее подходящим вариантом.
Сигнал открытия домофона она ждала как никогда прежде. Дёрнув металлическую дверь на себя, Вероника направилась к лестнице и уже собралась облегчённо выдохнуть, как поняла, что в подъезд зашла не одна. Не прошло и секунды, как тяжёлое дыхание задело висок, а сильные мужские руки до боли сжали плечи, разворачивая девушку лицом к себе.
– Кажется, мы не договорили, – раздался ласковый шёпот, смешивающий дыхания.
Вероника вздрогнула и попыталась отодвинуться. Казалось, между ней и Владом не осталось и миллиметра свободного пространства. Он был так угрожающе близко, что и не знала, как реагировать. Могла почувствовать на себе каждый звук, что произнёс молодой человек, и каждый его вдох и выдох. Дышала с ним одним воздухом. И не верила, что будет продолжение, суть которого была весьма очевидна и близка к исполнению.
– М-мне нечего тебе сказать, – ответила жалким полушёпотом.
«Первый поцелуй… и с ним! Да ни за что!», – билась судорожная мысль в разуме Ники.
– Говорить не обязательно, – лукаво ухмыльнулся парень, сжимая девичьи плечи ещё крепче.
«Лучше сдохнуть!» – подумала девушка.
– Только попробуй, – в ужасе добавила вслух.
– Ну… – парень ласково улыбнулся, – если ты сама просишь… попробовать.
– М-матвеев, ты заболел? – безрезультатный толчок кулаком ему в грудь. – У тебя шизофрения? Какого хрена?! – продолжала искать оправдания и предпринимать попытки освободиться Вероника. – Отпусти или… я тебе врежу! – добавила угрожающе.
Предостережение подействовало. В карих глазах появилось смятении.
Ну, ещё бы! Раньше ни одна не отказывала! Более того – обычно девушки сами бросались на шею, а тут… это казалось Владиславу, привыкшему получать всё, что он хочет всегда и с лёгкостью, странным и непонятным. А с учётом того, что ещё пару часов назад Вероника была готова пойти с первым встречным, причём до конца, так и вообще вводило в ступор. Что успело измениться в ней за эту ночь?
Секундной заминки хватило, чтобы девушка, наконец, освободилась. Не дожидаясь, пока Влад опомнится, она выбежала из подъезда, тут же налетев на поднимающегося по ступенькам парня, с которым провела последний час. Реакция у нового знакомого оказалась лучше, чем у Матвеева. В одну секунду Вероника оказалась в плену крепких объятий, благодаря которым не рухнула на неожиданное препятствие. И так и замерла от неожиданности, пока взгляд тёмно-карих глаз не менее удивлённо смотрел на неё, а сам молодой человек аккуратно и бережно придерживал забывшую, как надо дышать, девушку.
– Ник, это была шутка, вернись! Я… – вылетел из подъезда спустя пару секунд Влад и тут же притормозил у входа в полном изумлении, заметив стоящую в обнимку пару.
Матвеев нахмурился. Вероника вздрогнула в очередной раз и прижалась к стоящему рядом ещё плотнее. Последний помрачнел и ненавязчиво развернулся боком к Владу, загораживая собой девушку. Объятий так и не ослабил.
– Не думал, что вы успели познакомиться настолько близко, – холодно процедил сквозь зубы Влад. – Что, Ника, уже успела найти себе утешение на ночь?
Вероника покраснела и открыла рот, чтобы возразить, но её опередили.
– Думай, что говоришь, Матвей, – тон звучал спокойно, но оттого не менее жёстко, – Я не Захар, конечно, но… – молодой человек ухмыльнулся, – и сам знаешь.
Вот так неожиданно Вероника только что обрела нового защитника. Эта мысль грела холодное одиночество в её душе. Как и горячие мужские руки, оберегающие своим присутствием, казалось, что от всего мира.
Желая запомнить этот момент, девушка закрыла глаза, уткнувшись лицом в широкую грудь, и глубоко вдохнула. От мужчины пахло табаком и отголосками кожи, смешанной с имбирём. Она помнила этот аромат от Hugo Boss. В своё время она дарила подобный парфюм старшему брату. И не раз. Он безумно нравился ей. И теперь, вдыхая знакомый запах, чувство того, что одиночество больше не столь властно над сердцем и душой, казалось почти совсем близко.
– Даже так… – злорадно отреагировал Влад.
– Думаю, вам стоит поговорить позже, – невозмутимо отозвался собеседник. – Когда остынете. Оба.
Отрывать глаза Вероника не спешила. Не понимала, почему всегда равнодушный к ней друг старшего брата ведёт себя подобным образом. Не понимала, откуда столько злости и главное… зачем ему всё это? Потому и не увидела, как Матвеев вернулся к своей машине, сел за руль и ударил по газам, явно решив, что быстрая езда сейчас не помешает. Только слышала визг слишком резко сорвавшихся с места шин. И всё равно продолжала стоять, прижимаясь к мужчине, хоть необходимости уже и не было. Просто не хотелось покидать создавшийся мир, пусть и временного, но всё же покоя, где кто-то снова может заботиться о ней. Но пришлось. Ласковое прикосновение к её волосам застало врасплох.
– Интересный цвет, – задумчиво пробормотал он, накручивая прядь волос вишнёвого цвета на указательный палец. – И не твой.
Как расценить подобное заявление, Вероника поняла не сразу, но потом вспомнила о том, что брат был светловолосым, и решила, что, очевидно, друг Юры имел в виду как раз это их внешнее несходство.
– Крашеные, – тихим полушёпотом отозвалась девушка.
– Наверное, поэтому я и не узнал тебя сразу, – продолжил он диалог. – В четырнадцать ты выглядела иначе. Только взгляд не изменился совсем… всё такой же.
Новое открытие о своих внешних данных также не прибавило девушке решимости или понимания происходящего. Она вопросительно уставилась на парня, ожидая пояснений. Если бы видела его пусть и два года назад, то запомнила бы обязательно. Вероника помнила всех друзей своего брата. Думала, что помнила.
– Идём, – вместо объяснений последовала даже не просьба, а приказ.
Вероника никогда не слушала того, что ей велят, проявляя незаурядное упрямство от рождения, если командующим был не старший брат, но в этот раз что-то изменилось. Рядом с этим человеком всё было иначе. Да и сопротивляться, даже если бы захотела, наверное, вряд ли бы получилось. Тело послушной куклой последовало за парнем, утягивающим за руку в сторону своего автомобиля, ещё до того, как девушка осознала, что происходит. И ни одной новой здравой мысли так и не родилось в сознании, пока несколько минут Audi мчалась вдоль ночных улиц города, после чего припарковалась у «Обрыва» – так местная молодёжь называла место, с высоты которого был виден весь город как на ладони.
Как только Вероника вышла из машины, на её плечи легла тёплая кожаная куртка.
– У меня ещё и не то в багажнике найдётся, – хмыкнул он, не дожидаясь вопроса со стороны девушки, после чего вновь вернулся к машине.
Наконец начинающие появляться в девичьей голове мысли ехидно подсовывали ненавязчивые воспоминания о том, что территория, где они оказались, обычно пользовалась спросом для определённых целей и только у пар, желающих уединиться в ореоле романтики. Но так же, как и возникли, они быстро сменились на иные, как только Вероника увидела, как молодой человек стягивает с себя мокрую футболку. И мысли оказались очень неприличные. Смотреть на обнажённый рельеф загорелой кожи мужского торса и не думать о чём-либо другом просто не получалось, как ни старалась. Даже то, что Вероника поспешно отвернулась, позволяя парню одеться не под её взглядом, помогало мало. Слишком чётко в память врезалась картинка обнажённого по пояс незнакомца.
