Литмир - Электронная Библиотека

Елена Звездная и другие (сборник)

Любовь и Магия

Полина Ветрова

От ненависти до…

Оруженосец с поклоном подал барону Дотлибу фамильный меч. Его милость привычным движением обнажил несколько дюймов зловеще-черного клинка и с лязгом вдвинул в ножны. После этого соизволил бросить взгляд на Гийома, застывшего в пяти шагах от копыт баронского коня.

– Гийом…

Рядом разрядилась катапульта, с оглушительным треском выпуская снаряд. Камень, завывая, унесся к городу и ударил в гребень стены. Зубец обрушился, по кладке поползли трещины. Барон дождался, пока стихнет скрежет и грохот, затем продолжил:

– Гийом, ты отправишься немедленно. Штурм вот-вот начнется.

– Да, м’лорд.

– Ты исполнишь то, что поручено, не так ли, мой мальчик?

– Да, м’лорд.

– А если не исполнишь, то сам понимаешь, какое несчастье постигнет твою семью. Что, ненавидишь меня? Это хорошо. Ненависть придаст тебе сил. Мы, посвященные Адварду Неистовому, черпаем силу в ненависти. Ну, не смотри на меня так, – его милость изволил улыбнуться. – Если проведешь обряд правильно и вовремя остановишь кровь, то останешься жив. И получишь награду, когда мы будем пировать в захваченном Эслине.

– Да, м’лорд.

– Твое красноречие мне по душе!

Дотлиб пребывал в прекрасном настроении, он уже предвкушал успех. Эслин не падет сегодня, штурм – лишь для того, чтобы дать Гийому шанс провести обряд. Однако барон получал удовольствие, наблюдая, как слаженно работают катапульты и как держат строй мертвые солдаты в черном. Они уже были готовы идти на приступ.

– Ступай, Гийом. И не позабудь о своей ненависти. Ненависть – очень удобная вещь. Из нее можно сделать все, что угодно. Я хочу, чтобы ты из ненависти добыл мне победу.

– Да, м’лорд.

Гийом побежал к мертвякам, замершим в ожидании сигнала к штурму. На бегу он запахнул полы черного плаща и накинул на голову капюшон, прикрывая до блеска надраенный шлем. Когда он стал проталкиваться между мертвыми, он выглядел точь-в-точь, как они, черный, молчаливый.

Катапульты сделали еще несколько залпов, и участок стены обрушился, камни потекли грохочущей рекой, над проломом взметнулось облако пыли. Хрипло взвыл рог, и мертвые воины размеренно зашагали к бреши, на ходу склоняя копья. Гийом шел среди них. За оседающей пылью уже поблескивали доспехи защитников Эслина. Потом засвистели стрелы. Наконечники с хрустом протыкали мертвые тела, но воины в черном продолжали марш к стене. Рог выл не переставая, барабаны помогали мертвым шагать в ногу и держать равнение. Гийом старался не думать о том, что и в него может угодить стрела…

Вот до бреши пятьдесят шагов, сорок, тридцать, двадцать… Горожане в блестящих латах завопили и бросились навстречу колоннам мертвых. Началась схватка. Черных воинов рубили, кололи, но они продолжали двигаться к стене, нанося короткие, точно выверенные удары копьями. На гребне стены протяжно запели служители Аланны Светлой, и клубы дыма над городом разошлись. В прорехе показалось доброе лицо богини, солнце светило сквозь него, и яркие золотые лучи словно обрели твердость копейных жал. Мертвые заколебались, сбиваясь с шага, они едва двигались, как если бы солнечный свет отталкивал их от стен. Гийом отпихнул мертвого и оказался в первом ряду. Обманным движением заставил горожанина отвести алебарду и воткнул копье противнику в горло. Тот рухнул, обливаясь кровью, а Гийом выдернул из ножен меч и врубился в ряды горожан, бормоча гимн Адварду Неистовому. Мертвые шагали за ним.

Справа и слева распахнулись городские ворота, и оттуда, блестя доспехами, поскакала кавалерия. Всадники, на скаку перестраиваясь клиньями, вспороли черный строй, их кони опрокидывали и топтали мертвых воинов Дотлиба. Аланна Светлая милостиво взирала на свою паству с небес…

Когда кавалеристы добрались к бреши, у которой Гийом рубился с горожанами, воин Неистового бросился навстречу первому всаднику, увернулся от широкого взмаха клинка и подрубил задние ноги жеребца. Лошадь свалилась вместе с наездником. Несколько мертвецов пронзили упавшего кавалериста копьями и развернулись против скачущих следом, но их в считаные мгновения свалили, вбили в землю копытами.

Гийом не участвовал в этой схватке, он сбросил черный плащ и упал рядом с бьющимся в агонии раненым конем. Его доспехи были точно такими же, как у кавалеристов. Гийом размазал лошадиную кровь по лицу и замер.

Потом, когда конница отогнала мертвых, и горожане вышли подобрать раненых, Гийом пошевелился и застонал. Его заметили. Вскоре он лежал на носилках, и двое ополченцев волокли его в Эслин. На улицах было полно народа – в основном женщины. Они выспрашивали у солдат, чем закончилась схватка.

– Хвала Светлой, мы отбили атаку некроманта! – на ходу отвечали ополченцы.

Им было приятно произнести это вслух. Собственный громкий крик добавлял им уверенности, но они все равно боялись. Гийом чувствовал, как дрожат их голоса. Он уже нащупал кинжал, заткнутый за ремень сзади, но сейчас дергаться было не с руки, слишком людно на улице. Вот носилки затащили в тень и опустили на мостовую. Солдаты тут же убрались. Рядом протяжно стонали раненые и перекликались жрицы, которые оказывали помощь пострадавшим. Гийом осторожно поднял голову и огляделся – в его сторону никто не смотрел. Тогда он сполз с носилок и метнулся за угол. Там выпрямился и зашагал уверенным скорым шагом, как человек, сознающий, что занят чем-то важным.

На перекрестке он угодил в толпу. Женщины тут же запричитали: ах-ах, у него кровь на лице!

– Это кровь врагов! – важно ответил Гийом.

И поспешил убраться, прежде чем глупые тетки сообразят, что мертвые солдаты барона-некроманта кровью не истекают.

Эслин раздражал Гийома – слишком прямые и широкие улицы, слишком много солнечного света. Он добрался до реки, огляделся и нырнул под мост. Присел в тени, смыл кровь с лица теплой водой, воняющей помоями, и заметил круглое отверстие клоаки. Оттуда медленно сочилась мутная вонючая жижа. Гийом сбросил тяжелые латы и протиснулся в дыру.

* * *

В темноте, среди хлюпающей и чавкающей грязи Гийом почувствовал себя лучше. Ненавистные тепло и свет остались снаружи, и он осмелился произнести малое заклинание. В ладони затрепетал зеленый огонек, выхватывая из мрака осклизлые своды, обросшие бородами лишайника. Снаружи, на залитых солнцем улицах, властвовала Аланна Светлая и магия Неистового была бессильна, но здесь Гийом, по крайней мере, мог обеспечить освещение. Свободной рукой он полез за пазуху и вытащил потрепанный пергамент с планом городской клоаки. Одному Адварду ведомо, сколько серебра Дотлиб отвалил за документ… Барон жаден, однако его мрачная злоба сильнее жадности – он не поскупился, чтобы снабдить вассала планом подземелий. Итак…

Гийом отыскал на карте мост, определил свое положение. Путь предстоял довольно дальний – пересечь под землей едва ли не половину Эслина и выйти к основанию Высокой Башни. Гийом собирался выбираться из клоаки ночью, времени пока достаточно, но и мешкать незачем. Он побрел, загребая сапогами вязкую грязь, вышел на перекресток, куда сходились несколько ответвлений подземного лабиринта, и захлюпал по самому широкому – к центру города. Но до центра еще далеко, пока что путь проходил под бедными кварталами Эслина. Под ногами Гийома хрустели черепки дешевой глиняной посуды, шуршала рыбья чешуя.

Гийом был не один – в темноте, едва раздвигаемой призрачным зеленым огоньком, то и дело раздавался шорох, топот маленьких лапок и писк потревоженных крыс. Грызуны разбегались от света.

Потом крысы куда-то пропали, и Гийом насторожился, это было тревожным знаком. Кто-то еще здесь пугает зверьков? Он стиснул кулак, и зеленый огонь умер. Гийом медленно побрел по подземелью, стараясь, чтобы журчание мутного потока скрадывало звук его шагов. Вскоре впереди показался свет. И стали слышны возбужденные голоса, топот, плеск. От этого места Гийома отделял поворот клоаки. Гийом глянул за угол, прижимаясь к слизкому камню, – свет отвесным потоком лился из круглого отверстия в своде, в этом световом столбе топтался вооруженный мужчина. Он привставал на носки и вытягивал шею, всматриваясь в полумрак. Оттуда неслись вопли:

1
{"b":"272458","o":1}