-Ксения, огласи пожалуйста повестку совещания, - велел Игорь, прерывая Ксению на полуслове.

Ольга напряглась. Вот оно. Вот сейчас. Еще мгновение.

И она услышала. Услышала слова, музыкой проникшие в ее уши, растекшиеся по Игореву галстуку и наконец затянувшие его одним сильным рывком.

-Я собрала вас здесь, чтобы представить вам нового инвестора Promo Media Group. С сегодняшнего дня я владею опционом в размере 30% компании. Таким образом…

Она победила. Игорь побагровел. Он смотрел на Ольгу и если бы взглядом можно было убить, она, безусловно, уже валялась бы на полу бездыханная. Ольга едва удержалась от того, чтобы зааплодировать.

Умница девочка. Умница. Все правильно поняла и все правильно сделала. Ну что, Бэ-Ка? Каково это – быть на другой стороне? Каково это – оказаться среди тех, кого предали? Каково это – стать проигравшим?

Дальше Ольге было неинтересно. Она первой вышла из переговорной, и прошла прямиком в Ксенин кабинет. Присела на директорское кресло, и принялась ждать.

Он влетел в кабинет словно разъяренный зверь. Громыхнул дверью, пинком отбросил попавшееся под ноги кресло.

-Какого черта? – Заорал, хватая Ольгу за плечи и красными от ярости глазами заглядывая в ее лицо. – Будина, твою мать, какого черта?

Она смотрела на него и улыбалась. А потом легким движением руки оттолкнула от себя.

-Руки убери.

Она не знала, как шипят змеи, но, должно быть, именно так. Тихо, с присвистом, полным неведомой угрозы.

-Объясни, - Игорь больше не орал. Не тряс ее за плечи. Он стоял и смотрел на нее сверху вниз, но как-то так получалось, что несмотря на это она словно оказалась выше.

-Нечего объяснять, - пожала плечами Ольга. – Я победила. Ты проиграл. Только и всего.

Он схватил со стола стакан с ручками и швырнул его об стену.

-Думаешь, эта сука будет теперь тебя прикрывать? – Спросил яростно. – Думаешь, я не найду способа до тебя добраться?

-Думаю, найдешь, - согласилась Ольга. На первый вопрос она предпочла не отвечать. – Но это неважно. Мне не нужна была абсолютная победа. Я хотела, чтобы ты на своей шкуре почувствовал, что это такое – когда тобой играют, будто шелудивым котенком. Когда из тебя делают идиота.

Она встала на ноги – высокая, красивая, молодая. И позволила ярости и гневу выйти наружу.

Она не кричала, нет. Но в словах, которые она произносила, шаг за шагом заставляя Игоря пятиться, были наполнены такой болью, такой злостью, что он отступал и как будто становился меньше.

-Ты думал, что я никогда не проверю? Думал, что я удовлетворюсь маленьким спектаклем с телефонными звонками из постели? Думал, что я не захочу узнать, как все было на самом деле?

Он открыл рот, чтобы что-то сказать, но Ольга не дала. Ее глаза сузились, а рука сделала неуловимое движение.

-Я узнала правду уже через два месяца. Всю, до последней секунды. Я знаю все, что ты сделал. И все, что сделала она. И все эти годы я знала.

Игорь смотрел на нее с ужасом, а Ольга старалась удержать дыхание. Ей хотелось смеяться. Хохотать – в его искаженное страхом лицо, в его мерзкое, гадкое, испуганное лицо.

-Так что пошел ты к черту, Бэ-Кашечка, - сказала она, когда его спина наконец коснулась стены. – Я знаю, что теперь твоя очередь мстить, и ты отомстишь – я уверена, ты хотя бы попытаешься. Но имей ввиду.

Ее руки легли на его щеки. Он мотнул головой, но она вцепилась крепко, ногтями. Посмотрела на него еще раз и поцеловала в губы – длинным, долгим поцелуем.

Оторвалась от его губ и закончила:

-Имей ввиду. Ольга Будина – не Ксения Ковальская. Я знаю, за что ты ее ненавидишь. За то, что однажды она не стала тебе мстить, а взяла и простила тебя, ублюдка. А я – не прощу. И на каждый удар я буду отвечать ударом. Даже если однажды этот удар станет последним, что я сделаю в своей жизни.

Игорь молча стоял и смотрел, как она отходит в сторону, как берет со стола сумочку, как аккуратно вынимает из нее ключи от машины.

-Как ты узнала? – Спросил он вдруг, и она удивилась слабости, прозвучавшей в его голосе. Она поняла: он спрашивал не о Питере. Совсем не о Питере.

Улыбнулась. Пожала плечами.

-А ты подумай, - посоветовала весело. – И на будущее имей ввиду: если уж трахаешь бедную бабу на глазах своих друзей, бери с них слово молчать о том, что они видели.

Подмигнула ему и ушла, аккуратно прикрыв за собой дверь.

Глава 9. Недолюбила. 

«Знаешь, а я все-таки размазала твоего Бэ-Ка по стенке, в прямом смысле этого слова. Если сможешь, передай той учительнице, что она отомщена». 

«Ты бы хотела родиться в серебряный век? У меня была подруга, которая с ума сходила по этому времени. Она часто говорила, что легко может представить меня, гуляющей по парку в шляпке и с ридикюлем. И под ручку с Ахматовой». 

«В Москве сегодня выпал первый снег. Он как индикатор одиночества. Если ты ему радуешься – ты не одинок. Ну а если нет…»

«Я давным-давно ничему не удивляюсь. А иногда так хочется».

«Завела себе страницу В контакте. Глупо, правда? Уже сто сорок три друга. Если бы и в жизни друзья заводились так же просто…»

«Вчера разбила машину. Какой-то идиот пролетел на красный и смял мне весь правый бок. Жизнь перед глазами не проносилась, но бренность бытия я ощутила. Даже подумала, не отправить ли тебе весь этот ванильный бред одним махом? Представляю, как бы ты удивилась».

-Что ты там пишешь? – Спросила Ксения. Ольга даже не заметила, как она вернулась – обнаженная, мокрая, только на волосы полотенце намотано.

-Тебе интересно? – Улыбнулась Ольга, бросая телефон и потягиваясь.

-Нет.

Ну конечно, нет. За все эти месяцы, в которые они то и дело встречались в разнообразных номерах отелей, трахались в машине, целовались в кабинете, Ксения не задала ей ни единого вопроса, ни разу ничем не поинтересовалась. Сначала Ольгу это полностью устраивало – она получала то, что ей нужно – дикий, безумный, практически животный секс, и ничем не должна была за это платить. Но со временем захотелось чего-то другого. Захотелось внутрь – нет, не так, как она проникала внутрь сейчас, а иначе. Как-то совсем иначе.

Ксения присела на край кровати и принялась застегивать сапоги. Она уже успела надеть слегка помятое платье с длинным рукавом, и даже шелковый платок повязала на шею. Ольга села сзади, обнимая ее бедра своими, и зарылась лицом во влажные волосы.

Конечно, Ксения немедленно фыркнула и дернула плечом, но Ольге было наплевать. Она только сильнее обняла ее за талию и прижалась голой грудью к жесткой ткани платья.

-Мне нужно домой, - мрачно сказала Ксения.

-Посиди еще десять минут, - попросила Ольга. – Обещаю, я не стану к тебе приставать.

Она потерлась носом о Ксенин затылок и прижалась к нему щекой. Время – безумное, безудержное время, остановило свое движение и замерло от эрзаца нежности. Ольга подумала: зачем? Ну зачем я снова и снова соблазняю ее? Зачем снова и снова отдаюсь ей, ничего не прося взамен? Неужели это все, на что теперь я могу рассчитывать? Неужели ничего больше?

Она не знала. Но этот секс, это животное слияние, в котором они на мгновение становились близки друг другу – она не могла от этого отказаться. И не хотела.

-Кто-то ждет тебя дома? – Спросила она тихо. – Поэтому ты всегда убегаешь?

-Нет, - ответила Ксения. – Не поэтому.

Ольга ожидала, что ее сейчас оттолкнут – боже мой, да она уверена была! – но вышло иначе. Ксения вдруг развернулась вполоборота и коснулась пальцами Ольгиных губ.

-Тебе-то это зачем? – Спросила она полным усталости голосом. – Ладно я… А тебе это зачем?

И Ольга испугалась. Зеленые глаза смотрели так тепло и так спокойно, что ей вдруг почудилось – а вдруг и она ощущает то же самое? Вдруг и она так фатально, так бесконечно, так глубоко одинока? А вдруг и она тоже?..