Огромный темно-синий «Паккард», который подошел бы и самому Моргану, был только одним из признаков, которыми Джейсон Дарси отличался от своих ровесников. Единственный сын владельца страховой компании, он стал лучшим среди однокурсников в Гарварде, который он окончил в восемнадцать лет. Позже он одолжил деньги у своего отца, чтобы открыть три новых журнала, каждый из которых быстро завоевал популярность и принес огромную прибыль.

Деньги вернулись к Дарси с процентами, и он жил на широкую ногу, словно паша. Он успел покрутить романы с большинством хорошеньких женщин Нью-Йорка, не разделяя сословий и отличаясь одной оригинальной чертой: со светскими дамами он обращался как с хористками, а с хористками как со светскими дамами. И как ни странно, это всех устраивало. Ни одной из его «пассий» не удалось выйти за него замуж, и растущее племя брошенных им любовниц утешалось громогласными заявлениями, будто Дарси женат на своей работе.

Джейсон Дарси был по-настоящему влиятельным человеком, который рисковал превратиться в человека с большим самомнением. К несчастью для него, ему никогда не хотелось того, чего он не мог бы получить. Теперь он решил добиться расположения Маги, а значит, Гая Барнс, какой бы пустоголовой она ни была, выбрала как нельзя более удачный момент, чтобы разделиться на пары. Впрочем, если бы такой случай не представился, Дарси предпринял бы более конкретные шаги.

На Маги, откинувшуюся на мягкие удобные серо-голубые подушки, нахлынули воспоминания о Перри и его роскошном автомобиле. Она уже начала забывать, насколько уютно она всегда себя там чувствовала. Для нее ни один запах не был более чувственным, чем аромат внутри лимузина.

Она посмотрела на Дарси с интересом. Несмотря на его молодость, у него было худое продолговатое лицо ученого или философа. Взгляд серьезных серых глаз говорил, что его ничем не удивишь. Двигался он изящно и неторопливо, не позволяя себе лишних или суетливых движений. Он был готов обдать кого угодно презрением. Большой рот выглядел жестким. Темные волосы Дарси гладко причесывал, и он оказался выше Маги по крайней мере на несколько дюймов. «Этот человек похож на клинок», — решила она и выбросила его из головы. Автомобиль возбуждал ее больше, чем любой мужчина на свете.

Маги расстроилась, поскольку поездка закончилась слишком быстро. Они вошли в кабачок «У Джека и Чарли», заведение, больше всего похожее на клуб и самое дорогое в Нью-Йорке из тех, где нелегально продавали спиртное.

Их очень быстро усадили за столик, Дарси заказал шампанское и о чем-то шепотом договорился с официантом. Маги не терпелось вернуться в лимузин, и она не могла дождаться, пока принесут их заказ.

— Разве это не пустая трата денег? — спросила она. — Мы не сможем выпить всю бутылку. Вы только взгляните на этот список — английский дворецкий, шлем полицейского… Сколько у нас осталось времени? — В ней рос дух соперничества. Момент казался ей совершенно неподходящим для того, чтобы сидеть и лениво потягивать запретное шампанское, пусть и настоящее, французское.

Дарси остановил на ней снисходительный и достаточно высокомерный взгляд.

— Я договорился с официантом, и он одолжит нам свою куртку. Я позвоню домой, и мой дворецкий Кларксон будет ждать нас на тротуаре возле дома Лалли с моим экземпляром романа Хемингуэя. Кларксон когда-то работал у герцога Сазерленда, а за желтой перчаткой мы можем заехать к вам на обратном пути.

— Вы так представляете себе соревнование? — Маги нахмурилась. Этот человек лишил ее возможности повеселиться, предусмотрев все заранее.

— Я бы назвал это врожденной мудростью. Мы же не давали клятву на крови, что обязательно выиграем. Это всего лишь игра. И к тому же разве вам еще не наскучили все эти «мусорщики», вышедшие на охоту?

— Разумеется, нет! Я никогда в нее прежде не играла. Кто дал вам право превращать этот вечер в посиделки для двоих за бокалом вина? — резко бросила Маги. Как она их ненавидела, этих мужчин, думающих, что имеют право командовать женщинами.

Дарси не ответил. Он допил свое шампанское, внимательно глядя в ее сердитые зеленые глаза. Он чувствовал, что его тянет к ней, ощущал глубоко скрытую в ней страстность, которой она легко управляла. Дарси ничего не знал об этой женщине, но она не могла оставаться незнакомкой вечно.

— Где Лалли вас откопала? — поинтересовался Дарси. — И почему мы раньше не встречались?

— Я работаю у Альберто Бьянки, — коротко ответила Маги.

— И что вы там делаете? — Итак, перед ним еще одна из скучающих дамочек, нашедших себе «занятие», чтобы продемонстрировать окружающим, что их не сломила депрессия.

— Я демонстрирую одежду, которую покупают другие женщины.

— Я вам не верю.

— Но это правда.

— Вы хотите сказать, что на самом деле пострадали от краха на бирже и теперь зарабатываете себе на жизнь?

— Именно так. Я получаю пятьдесят долларов в неделю. Как выяснилось, у меня неплохо получается.

— Расскажите мне все, — попросил он, уверенный, что его спутница жаждет именно этого. А какая бы женщина не захотела?

— Вы чертовски грубы, вы об этом знаете? Почему я должна вообще вам что-то рассказывать? Я не запомнила даже вашего имени, если говорить откровенно. Вы помешали мне получить удовольствие от игры, вы ведете себя совершенно бесцеремонно. И более того, вы даже не спросили, люблю ли я шампанское, прежде чем заказать его.

— Вы совершенно правы. — Дарси даже опешил от ее слов. — Приношу свои извинения. Вы хотите выпить что-нибудь другое?

— Этого более чем достаточно, благодарю, — сухо ответила Маги. Она оглянулась, не обращая больше на него внимания.

— Миссис Люнель, меня зовут Джейсон Дарси, мне двадцать девять лет, я родился в Хартфорде, штат Коннектикут, в весьма респектабельной семье. Я не сидел в тюрьме, я не жульничаю в покере, люблю животных, моя мать очень высокого мнения обо мне, и обычно я веду себя лучше, чем вы думаете.

— И вы рассказали мне все? — Маги соблаговолила слегка улыбнуться.

— Я издатель. Мне принадлежат журналы «Мода», «Журнал для женщин», «Городская и сельская жизнь».

— Надо же, три журнала у одного мужчины. И чем же занимается издатель? Кроме того, что ведет себя как следователь, разговаривая с незнакомыми женщинами?

— Я самый главный.

— Какое туманное объяснение. Кто вам подчиняется и почему? Будьте красноречивее, прошу вас.

Дарси посмотрел на нее, уловив издевку в ее словах.

— Неужели я не произвел на вас впечатления?

— А должны были? Я понятия не имею о том, чем конкретно занимается издатель.

— Я придумал эти журналы, я решил, как они должны выглядеть, я нашел нишу на рынке и своих читателей, я установил стандарты, форматы. Все, кто занимается собственно изданием журналов, отчитываются передо мной и докладывают мне о состоянии дел.

— Это издательская империя? — спросила Маги. — Как у мистера Херста, например?

— У меня скорее издательское королевство, а не империя, — сбавил обороты Дарси.

— Вы так скромны, мистер Дарси.

— Но вас совершенно не радует, что вы пьете шампанское с влиятельным человеком?

— Я слишком стара и умна, чтобы радоваться таким пустякам, мистер Дарси.

— Просто Дарси, прошу вас.

— Хорошо, Дарси. То, что я видела в этом мире, оставило меня пресыщенной, утомленной, испорченной и, что хуже всего, голодной.

— Сразу после ужина?

— Ужин всегда оставляет меня голодной.

— Здесь готовят отличное куриное рагу. Не хотите попробовать?

— Это совершенно варварское блюдо. — Маги давно не чувствовала себя такой свободной, такой пьяняще веселой с тех пор, как приехала в Штаты. И как же приятно выставлять мужчину дураком! Мужчины только на это и годятся! Пола так говорила, и она оказалась права.

А Джейсон Дарси не мог оторвать взгляд от Маги, от ее удивительных золотисто-зеленых глаз, оранжевых волос, точеного лица. Она раскраснелась, как ребенок, выбежавший на мороз. Кто же такая, черт побери, эта Маги Люнель? Не хористка и не светская женщина. И к тому же он знал всех красавиц в городе.