- Они тебя не кормят? - спросила девочка.
- У них куски сырой говядины и какой-то клейстер, я не могу их есть, -сказал Пичино.
Так он говорил о бараньих котлетах, рисовом пудинге и овсяном супе.
Мистер Гордон, который находился среди гостей, случайно выглянул в окно. Он быстро надел пенсне и сказал, весело смеясь:
- Пичино свел дружбу с маленькой итальянкой. И они оба уничтожают хлеб с колбасой.
- Какой ужас! - воскликнула леди Алина.
И она приказала Грегсу немедленно привести Пичино.
Греге возвратился через несколько минут, неся на руках сопротивляющегося Пичино. Его щеки и рот лоснились от жира, и он издавал такой сильный запах чеснока, что гости, издалека почувствовав его приближение, отступали перед ним и давали ему дорогу.335
Какой ужас! - сказала леди Алина. -От него пахнет чесноком. Поскорее унесите его, Греге. Отнесите его к Никольсон и скажите ей, чтобы она его вымыла.
Таким образом случилось, что в третий раз за одни сутки Пичино был погружен в воду и снова покрыт мыльной пеной.
Но запах чеснока Никольсон не в состоянии была смыть. Даже когда Пичино весь засиял от чистоты и на него надели другое платье, он все-таки распространял вокруг себя этот ужасный запах. Никольсон награждала его разными нелестными прозвищами. Дома к мелким проступкам Пичино относились снисходительно, но он часто слышал, как бранили Марию, и прекрасно понимал, что Никольсон очень сердится на него. Она, действительно, злилась, что ей опять приходится возиться с этим грязным маленьким поросенком. Только что она приоделась, собираясь погулять в саду и приятно провести время. И вот ее снова заставили мыть и одевать этого неряху-мальчишку, от которого несло чесноком. Нет, это слишком! Она не могла этого вытерпеть. И когда Пичино сделал какое-то неловкое движение, она звонко ударила его во второй раз за этот день.
Он раскрыл рот и вскрикнул от ярости, но потом вдруг замолк. Если бы ему вместо шести было двадцать шесть лет, он бы, вероятно, поднял на нее нож.В нем кипела итальянская кровь,которая заставляет человека в ярости хвататься за нож.
Во всяком случае от его упорного взгяда Никольсон почему-то сделалось неловко.
Вести его назад в гостиную было немыслимо, а Никольсон не желала сидеть с ним и вдыхать запах чеснока. Она грубо посадила Пичино на кресло и ушла, оставив его одного. Сама же пошла в соседнюю комнату, откуда могла любоваться видом в сад. Правда, придется время от времени заходить к нему и смотреть, что он делает.
Пичино остался один. Все его существо кипело негодованием. В овальном зеркале, висевшем на стене напротив кресла, отражались прелестное личико, горящие глаза, плотно сжатые губы, девчоночье платье с широкой юбкой и кружевным воротником.
Пичино не знал, что он хорош собой, он только чувствовал себя смешным в своем наряде. Осел, пожалуй, и не узнал бы его. Ему было обидно: они насильно сажают его в воду, прислуга презирает его и отворачивается от него с отвращением, его бранят и бьют. Крупные слезы наполнили глаза. Неужели он навсегда останется здесь, где ему не с кем играть, где он не понимает, о чем говорят кругом? Неужели он никогда больше не увидит ни Марию, ни осла? Никогда,никогда? Он плакал от злости и негодования и от сознания своей беспомощности.
- Voglio andare a casa! - рыдал он.-Voglio andare a casa! (Я хочу домой!)
★ ★ ★
Когда Никольсон заглянула к нему в комнату, он спал, опустив голову на мягкую ручку кресла.
- Слава тебе, Господи! - сказала она.-Уж, конечно, будить его я не стану. Пусть спит, пока я не пообедаю. Если ее светлость желает его оставить у себя, она должна нанять настоящую няньку.
Глава IV
Стемнело, когда Пичино проснулся. Гости ушли, а сама леди Алина уехала. Она любила покататься в сумерках. Прислуга веселилась по-своему в кухне, и весь дом опустел. Так было тихо, что Пичино, проснувшись и протирая спросонья глаза, немного испугался. Он привык к своей тесной и шумной хижине, переполненной детьми, и вилла леди Алины казалась ему громадной, хотя в действительности совсем не была велика.
Пичино осмотрелся и начал прислушиваться.
- Никого здесь нет,- сказал он вслух сам себе.- Все ушли. Никола ушла.
Общество Никольсон, разумеется, не особенно нравилось ему, но теперь в нем заговорило чувство одиночества. Вдруг через открытое окно до него долетел звук, который сразу изменил его настроение. Это был дружеский лай его приятеля, приходившего к нему ночью, голос одинокой собаки, привязанной у ворот, которая так жалобно просила у людей ласки и привета.
Сердце Пичино забилось сильнее. Он быстро подошел к двери. Она была открыта. Никольсон, уходя, к счастью, не заперла ее. Он легко нашел дорогу к лестнице. Пичино и не пытался выйти наружу через ту большую входную дверь, через которую его внесли в дом. Он знал, что у него не хватит сил открыть ее. Но он вспомнил о боковом выходе в сад, откуда он пробрался к девочке, похожей на Марию.
Скоро Пичино очутился в саду среди клумб с цветами. Он быстро побежал по аллее прямо к воротам. Как обрадовалась ему собака, когда он прибежал к конуре! Как она прыгала и ласкалась к нему! Она узнала своего маленького приятеля, в кровати которого проспала всю ночь. Пичино обнимал собаку, терся о ее грубую шерсть, тесно прижимался к ней и так испачкался, что впору было готовить для него ванну. Но нет, его больше не посадят в ванну. Он возьмет собаку с собой. Пусть она поможет ему найти дорогу.
Пичино' приложил все свое старание, чтобы освободить ее от цепи. Он долго возился с ошейником. Наконец почувствовав себя на свободе, собака в бешеном восторге начала носиться по траве, прыгать и бегать большими кругами.
- Пойдем... - сказал Пичино,- пойдем со мной. Я иду домой.
Он не думал о том, что его легко могут поймать и снова вернуть в рабство.
Для этого он был еще слишком мал. Но он понимал все-таки, что ему при встрече с людьми лучше держаться в тени. Он крался потихоньку, прячась за деревья. В конце концов дома, виллы и лавки остались позади, и он выбрался за город на извивающуюся среди оливковых рощ и винограда горную дорогу. Тогда он почувствовал себя дома.
Как далеко было до Чериани, он не знал, но встречные большие и маленькие деревья были ему хорошо знакомы. И небо над головой, и ветер, который дул с моря, ласково пошевеливая его кудри, были ему родными. Ему казалось, что эти два дня он был страшно далеко от дома, а теперь Чериани близко.
Он привык быть на ногах и бегать целыми днями, так что не скоро устал. Когда же Пичино почувствовал усталость, то сел на траву, а собака уселась рядом.
Они по-своему беседовали друг с другом. Отдохнув, мальчик и собака снова пустились в путь.
Много раз они садились, опять вставали и шли дальше. Но наконец Пичино 1 измучился. Ноги его были еще слишком слабы, и вдобавок ему вдруг представилось, что до Чериани еще бесконечно далеко. Он почувствовал себя очень маленьким. На небе засветились звезды, и вдруг он вспомнил, как долго ехала коляска форестьери после пикника до Сан-Ремо. Пичино внезапно опустился на траву и заплакал.
- Мы не дойдем,- сказал он собаке. -Мы не дойдем.
Собака печально посмотрела на него.
Возможно, она поняла, что ей говорил Пичино. Тряхнув ушами, она прижалась к Пичино и начала по-своему целовать его, слизывая горькие слезы, катившиеся по щекам малыша. Она прекрасно знала, что сама может добежать до Чериани, но не хотела оставить своего маленького друга одного на большой дороге.
- Мы не дойдем,- всхлипывал Пичино.-Мария! Мария! Мария!
Тем временем по дороге поднималась в гору тележка, запряженная ослом. Это была простая, грубо сделанная крестьянская тележка, в которой сидели двое молодых людей и мальчик. Они возвращались с праздника. Мальчик заснул, а молодые люди то пели песни, то весело шутили и смеялись, то говорили об одной девушке, с которой им довелось танцевать и которую звали Марией. Они много танцевали, много веселились и порядочно выпили вина, так что движения их были не совсем уверенными.
